Монах, который продал свой «феррари» - Робин Шарма

— Я никогда не думал про это, Джулиан. Но я понимаю, о чем ты говоришь, и я знаю, что ты прав.

— Все проблемы, с которыми человек когда-либо сталкивался и с которыми ему еще только предстоит столкнуться на протяжении жизни, уже были кем-то испытаны, — заверил меня Джулиан. — Еще более важно то, что ответы и решения уже записаны на страницах книг. Читай правильные книги. Узнай, как твои предшественники справлялись с испытаниями, которые сейчас встают перед тобой. Применяй их знания, и ты будешь поражен улучшениями, которые заметишь в своей жизни.

— Какие именно книги являются «правильными»? — спросил я, быстро оценив отличную мысль Джулиана.

— Я оставляю это на твое усмотрение и на твой хороший вкус, друг мой. Лично я после возвращения с Востока провожу лучшую часть своей жизни за чтением биографий людей, которыми я стал восхищаться, и за чтением литературы, несущей мудрость.

— Ты мог бы порекомендовать пару названий жаждущему? — сказал я, широко улыбаясь.

— Конечно. Ты многому научишься, прочитав биографию великого американца Бенджамина Франклина. Я думаю, ты также найдешь много стимулов для собственного роста в автобиографии Махатмы Ганди, которая называется «История моих экспериментов с Правдой». Я также предлагаю тебе прочитать «Сиддхартху» Германа Гессе, в высшей степени полезную биографию Марка Аврелия и что-нибудь из работ Сенеки. Ты мог бы даже прочитать книгу Наполеона Хилла «Думай и богатей». Я прочитал на прошлой неделе и решил, что это очень глубокая вещь.

— Думай и богатей! — воскликнул я. — А я полагал, что ты все это бросил после инфаркта. Мне действительно до смерти надоели все эти пособия «как стать миллионером», которые уличные торговцы навязывают нам, играя на наших слабостях.

— Спокойнее, дружище! Я с тобой полностью согласен, — ответил Джулиан со всем теплом и терпением мудрого старшего друга. — Я тоже хотел бы восстановить нравственные отношения в нашем обществе. Эта маленькая книжица не о том, как сделать много денег, она о том, как сделать много жизни. Я уже говорил тебе, что существует огромная разница между благосостоянием и состоянием блага. Я сам прошел через это, и я знаю муки жизни, подчиненной деньгам. Книга «Думай и богатей» рассказывает о духовном достатке, о том, как привлечь все хорошее в твою жизнь. Тебе бы она точно пошла на пользу. Но я не настаиваю на этом.

— Прости, Джулиан, я не хотел показаться агрессивным обвинителем, — ответил я извиняющимся тоном. Я думаю, мой характер иногда забирает из меня лучшее. Это еще одна вещь, которую мне нужно улучшить. Я действительно признателен за все, чем ты со мной делишься.

— Никаких проблем, Джон. Я просто предлагаю тебе читать. Хочешь узнать кое-что еще интересное?

— Что же?

— Это не ты берешь из книг то, что тебя так обогащает, — это книги извлекают из тебя то, что в конечном итоге меняет твою жизнь. Видишь ли, Джон, книги на самом деле не учат тебя ничему новому.

— Правда?

— Правда. Книги просто помогают тебе увидеть то, что уже есть внутри тебя. Это и есть просветление. После всех своих путешествий и исследований я обнаружил, что на самом деле сделал полный круг, вернувшись к той самой точке, с которой начинал юношей. Но сейчас я знаю себя, знаю, кто я есть и кем могу быть.

— Итак, Ритуал Погружения в Знание сводится к чтению книг и изучению богатства информации вокруг нас?

— Частично. Пока читай тридцать минут в день. Остальное само придет, — сказал Джулиан с оттенком таинственности.

— Хорошо, каков Пятый Ритуал Искрящейся Жизни?

— Это Ритуал Собственного Отображения. Мудрецы твердо верили в силу внутреннего созерцания. Найдя время познать самого себя, ты соединишься с измерениями своего бытия, о существовании которых ты раньше и не подозревал.

— Звучит достаточно серьезно.

— На самом деле это очень полезное знание. Видишь ли, в каждом из нас таятся спящие таланты. Находя время узнать их, мы пробуждаем их. Однако молчаливое созерцание — это даже нечто большее. Оно сделает тебя сильнее, свободнее и мудрее.

— Я все еще смутно представляю себе эту концепцию, Джулиан.

— Это достаточно логично. Когда я первый раз услышал о ней, она мне тоже была непонятна. В своей основе, собственное отображение — ничего больше, как привычка мыслить.

— Разве не все мы мыслим? Разве это не неотъемлемая составляющая человеческого существования?

— Большинство из нас мыслят. Проблема в том, что большинство людей думают ровно столько, сколько достаточно для выживания. Говоря об этом ритуале, я имею в виду мышление, достаточное для процветания. Когда ты прочитаешь биографию Бена Франклина, ты поймешь, что я имею в виду. Каждый вечер, после проведенного в трудах дня, он удалялся в тихий уголок своего дома и размышлял о прошедшем дне. Он анализировал все свои поступки: положительные и конструктивные или отрицательные, требующие исправления. Четко зная, что он делал неправильно за день, он мог принять незамедлительные меры, чтобы исправить положение и продвигаться дальше по пути собственного совершенства. Мудрецы делали то же самое. Каждый вечер они удалялись в святилище своих хижин, усыпанных благоухающими лепестками роз, и погружались в глубокое созерцание. Йог Раман имел привычку записывать все события дня.

— А что именно он записывал? — спросил я.

— Он заносил в блокнот все свои действия с момента пробуждения, описывал взаимоотношения с другими мудрецами и свои походы в лес в поисках дров и пищи. Он записывал мысли, промелькнувшие в его сознании в течение дня.

— Это же совсем непросто! Я с трудом могу вспомнить, о чем думал пять минут назад, не говоря уже о том, что было двенадцать часов назад.

— Не трудно, если ты делаешь это каждый день. Видишь ли, каждый может достичь таких результатов, каких достиг я. Каждый. Настоящей проблемой является то, что слишком много людей страдают от страшной болезни, известной как отговорка.

— Боюсь, что и я заболел ею в прошлом, — произнес я, полностью понимая, что хотел сказать мой мудрый друг.

— Прекрати оправдываться и просто сделай это! — воскликнул Джулиан, звучным от силы убеждения голосом.

— Сделать что?

— Найди время подумать, что ты делаешь. Заведи регулярную привычку мысленно возвращаться к своим поступкам. Йог Раман записывал то, что сделал, и то, о чем думал, в один столбик, а затем он оценивал совершённое, делая записи в другой колонке. Видя перед собой письменную запись своих поступков и мыслей, он спрашивал себя, были ли они положительны по своей природе. Всему положительному он продолжал отдавать свою энергию.

— А если они были отрицательные?

— Тогда он выстраивал четкий план действий, чтобы избавиться от них.

— Думаю, мне бы помог какой-нибудь пример.

— Можно личный? — спросил Джулиан.

— Конечно, мне хотелось бы узнать некоторые твои потаенные мысли, — заметил я.

— А я-то собирался выведать твои.

Мы оба расхохотались, как мальчишки на школьном дворе.

— Ладно уж. Ты всегда гнул свою линию.

— Хорошо, давай пройдемся по некоторым твоим сегодняшним поступкам. Запиши их на листе бумаги, что лежит на журнальном столике, — распорядился Джулиан.

Я начинал понимать, что сейчас произойдет что-то очень важное. В первый раз за многие годы я действительно нашел время не делать что-то, а зафиксировать те вещи, которые я уже сделал и о которых я уже подумал. Все это было очень странно и в то же время очень разумно. В конце концов, как я мог когда-либо надеяться улучшить себя и свою жизнь, если не находил времени выяснить, что я собираюсь улучшить?

— С чего мне начать? — спросил я.

— Начни с того, что ты делал утром, и иди дальше до самого вечера. Просто выдели несколько основных моментов своего дня. У нас еще достаточно времени, чтобы рассмотреть их. И я хотел бы через несколько минут вернуться к притче Йога Рамана.

— Отлично. Я проснулся в половине седьмого от звука своего электрического петуха, — пошутил я.

— Будь серьезен и продолжай, — твердо ответил Джулиан.

— Хорошо. Затем я принял душ, побрился, проглотил завтрак и побежал на работу.

— А как насчет твоей семьи?

— Они все еще спали. Итак, когда я зашел в офис, я обнаружил, что мой клиент, которому была назначена встреча на половину восьмого, ждал меня еще с семи утра и, разумеется, был в ярости.

— И что же ты?

— Я отплатил той же монетой. Что мне было делать, позволить на себя нападать?

— Хмм. Хорошо. Что было дальше?

— Ну, дела пошли еще хуже. Мне позвонили из суда и передали, что Судья Дикозверь хочет меня видеть у себя в кабинете и если я не появлюсь у него через десять минут, то «полетят головы». Ты помнишь Дикозверя? Это же именно ты дал ему прозвище Судья Дикий Зверь, после того как он набросился на тебя за то, что ты припарковал свой «феррари» на его месте для парковки! — вспомнил я, разражаясь смехом.