Ходячие мертвецы: дорога до Вудбери - Роберт Киркман

Они прожили на заправке две недели и израсходовали больше половины запасов питьевой воды и почти все консервы. Джош решил, что будет лучше израсходовать их единственную коробку патронов для убийства оленя или кролика вместо защиты от нападения зомби. Кроме того, за последние дни походные костры, шум и активность в палаточном городке отвлекли большую часть ходячих далеко от бензоколонки. Джош пытается припомнить детские воспоминания об охоте с дядей Верноном на Горе Бриар, чтобы вернуть старые навыки следопыта. Когда-то давно Джош был охотником с орлиным взором. Но теперь, с этим сломанным мелкокалиберным ружьем и замёрзшими пальцами… кто знает?

- Я беспокоюсь за него, Джош, - говорит Лилли. - Он хороший человек, но у него есть проблемы.

- А у кого их нет? - Джош оглядывается через плечо на Лилли, спускающуюся с холма, осторожно переступающую через поваленные брёвна. Она впервые выглядит здоровой, со времени инцидента с Чедом Бингхэмом. Её лицо вполне зажило, осталось только немного желтизны. Опухоль вокруг глаза спала, и Лилли больше не хромает и не оберегает свою правую сторону. - Он хорошо тебя подлатал.

- Да, я чувствую себя намного лучше.

Джош останавливается на краю ручья и ждёт её. Она подходит к нему. Он видит след на твёрдой высохшей глине у основания русла.

- Похоже на след оленя. Думаю, если пойдём вдоль ручья, встретим одного или двух животных.

- Может, мы сначала немного отдохнём?

- Конечно же, - отвечает Джош, кивком предлагая ей сесть на бревно. Она садится. Он присоединяется к ней, ставя ружье между коленей. Он громко выдыхает. Он чувствует огромное желание обнять её. Что с ним не так? Поражён щенячьей любовью подростка среди происходящего ужаса? Джош опускает взгляд.

- Мне нравится, как вы заботитесь друг о друге, ты и старина Боб.

- Да, а ты заботишься обо всех нас.

Джош вздыхает.

- Хотел бы я в своё время лучше заботиться о своей маме.

Лилли смотрит на него.

- Ты никогда не рассказывал о том, что случилось.

Джош делает глубокий вдох.

- Как я и говорил тебе, она была очень больна на протяжении долгих лет... Мысленно я несколько раз терял её... но она прожила довольно долго...

Он останавливается, печаль гложет его изнутри, растёт в нём, удивляя его внезапностью проявления.

Лилли видит боль в его глазах.

- Всё хорошо, Джош, если ты не хочешь...

Он делает слабый жест, качнув большой коричневой рукой.

- Я не против поговорить о случившимся. Каждое утро я пытался устроиться на работу, стараясь хоть что-то заработать в первые дни чумы, когда были обнаружены только несколько кусачих. Я когда-нибудь говорил тебе, чем занимался? О своей профессии?

- Ты говорил мне, что был поваром.

Он кивает в ответ.

- Весьма серьёзное занятие, - он смотрит на неё, его голос становится мягче. - Всегда хотел приготовить тебе приличный обед. - Его глаза увлажняются. - Моя мама обучила меня основам, вкладывая душу, научила готовить запеканку, от которой бы у тебя потекли слёзы, и возрадовался живот.

Лилли улыбается ему, но затем её улыбка пропадает.

- Что случилось с твоей мамой, Джош?

Какое-то время он смотрит на снежную порошу на заледеневших листьях, собираясь с духом, чтобы рассказать свою историю.

- Мохаммед Али просто слабак по сравнению с моей мамой… она была борцом, она боролась с болезнью как чемпион, в течение многих лет. Ожесточилась ли она? Она была такой же доброй, как долог день. Бродячие собаки и изгои находили у неё приют. Не имело значения, был ли человек попрошайкой или бездомным, она принимала всех, называла "сладким ребёнком", и кормила кукурузным хлебом и сладким чаем. Пока они не обкрадывали её или затевали драки в гостиной.

- Звучит так, словно она была святая, Джош.

Он пожал плечами.

- Признаюсь честно, это были не лучшие условия жизни для меня и моих сестёр. Мы много переезжали, меняли различные школы, и каждый день, когда мы приходили домой, он был полон незнакомцев, но я любил свою старушку.

- Я вижу почему.

Джош тяжело сглатывает. Наступает тот самый момент. Ужасный момент, момент, который преследует его во снах по сей день. Он пристально смотрит на листья в снегу.

- Это произошло в воскресенье. Я знал, что моя мама слабеет, но не думал об этом всерьёз. Доктор сказал нам, что у неё была болезнь Альцгеймера. Как раз тогда появились мертвяки, но ещё не звучали предупредительные сирены, объявления и прочее дерьмо. В тот день наша улица была заблокирована. Когда я уехал на работу, мама осталась сидеть возле окна, глядя в замешательстве на то, как существа проскальзывают через кордоны, под выстрелы групп быстрого реагирования. Я даже не задумывался об этом. Я воображал, что с ней будет всё в порядке.

Он делает паузу и Лилли не произносит ни слова. Им обоим ясно, что он должен поделиться с другим человеком, или это продолжит изъедать его.

- Позже, в тот день, я пытался дозвониться до неё. Воображал, что отсутствие новостей и есть хорошие новости. Кажется, было приблизительно пол шестого, когда закончился рабочий день.

Он проглатывает комок в горле. Он чувствует на себе взгляд Лилли.

- Я обогнул угол своей улицы. Показывая своё удостоверение личности парням на контрольно-пропускном пункте, я заметил большую активность на углу квартала. Парни группы быстрого реагирования ходили туда-сюда. Прямо перед нашим домом. Я остановился. Они крикнули мне, чтоб я не входил туда, а я ответил им, что живу здесь. Они пропустили меня. Я увидел широко распахнутую парадную дверь в наш дом. Полицейские входили и выходили. Некоторые из них несли...

Джош запинается. Восстанавливает дыхание. Готовится. Вытирает увлажнившиеся глаза.

- Некоторые из них несли... как они называются, эти специальные контейнеры? Для человеческих органов и прочего? Я побежал наверх, перепрыгивая по несколько ступеней за раз. Думаю, что даже уронил одного из полицейских. Я добрался до нашей двери на втором этаже и тут парни в защитных костюмах заблокировали мне вход. Я оттолкнул их в сторону, вошёл и увидел…

Джош чувствует, как горе подкатывает к его горлу и душит его. Он делает паузу, чтобы вздохнуть. У него капают слёзы и скатываются по подбородку.

- Джош, ты не должен...

- Нет, всё в порядке, мне это нужно... то, что я увидел там.... Когда я вошёл, я уже знал, что произошло. В ту секунду, когда увидел открытое окно и накрытый стол. Мама достала свой свадебный сервиз. Я в жизни не видел столько крови. Она была повсюду, - он чувствует, что его голос срывается, и рукавом утирает поток слёз. - На полу лежало не менее шести существ. По всей видимости, парни штурмовой группы уничтожили их. От мамы… осталось немного, - он задыхается. Сглатывает. Вздрагивает от жгучей боли в груди, - На столе... остались её останки. Рядом с дорогим фарфором. Я видел… я видел… её пальцы… все изжёванные, лежащие рядом с соусником… всё, что осталось от её тела… сидящего на стуле… её голова была наклонена в сторону… шея разорвана...