Военные тайны ХХ века - Игорь Прокопенко

Николай Чаур считает: «Этот человек хорош для определенного круга людей, поэтому можно называть его добрым, заботливым, аккуратным, внимательным, исполнительным, добросовестным. Но, поскольку у него есть в данной ситуации внутренний конфликт со своей личностью, болезненный конфликт, самоутверждение, самокомпенсация отсутствующего уважения в более раннем периоде, то у него есть стремление к самоутверждению, то есть к присоединению к какому-то очень большому субстрату. Вот, например, пиявка присоединяется к человеку и с помощью человека может выйти из воды».

В 1926 году Гитлер назначил Геббельса гауляйтером Берлина. Крупнейший город Европы жил своей жизнью, и ему было глубоко наплевать на нацистов, на их фюреров и гауляйтеров. Шестьсот сторонников на весь многомиллионный Берлин – это все, чем располагал Геббельс. Он быстро понял свою задачу – нужно было обратить на себя внимание, неважно как, неважно чем.

Рассказывает Константин Залесский: «Он, прежде всего, вывел на улицы своих сторонников и пошел с демонстрацией в рабочий район, причем не просто в какой-то рабочий район, а он выбрал для своей демонстрации тот район, в котором были всегда очень сильны коммунисты. Естественно, завязалась словесная перепалка. Через какое-то время она переросла в драку. Чего добился Геббельс? О нацистской партии сразу стала писать берлинская пресса, потому что был, как сейчас принято говорить, информационный повод, то есть большая драка на политической почве. Об этом написали все газеты. И, соответственно, это вызвало интерес населения к растущей нацистской партии. Начался резкий приток, за один день в партию вступило до 2000 человек, это огромное число для Берлина».

Началась бесконечная череда знаменитых митингов Геббельса. Каждый из них он обставлял как театральный спектакль. Митинг стал ритуалом, где знамена, музыка, специально отобранные люди и шествия служили декорациями и играли отведенные им роли. Митинги не вносили ясности, они еще больше затуманивали головы, но зрители всегда покидали их под большим впечатлением.

Это были не просто зрелища – это были кровавые зрелища. В толпе работали нацистские провокаторы, каждый митинг заканчивался жестоким побоищем. О нацистских расправах писали газеты, Геббельс становился известной личностью. В одной из статей его назвали «обербандитом», и он с удовольствием подхватил эту кличку. Теперь на его афишах было написано огромными буквами: «Сегодня вечером с речью выступает доктор Геббельс, обербандит».

Елена Съянова размышляет: «Он заменял, наверное, всех современных шоуменов, он один был такой. И знаете, что интересно? Он мог дискутировать сам с собой. Вот если бы сейчас, например, его посадили на какое-нибудь современное треп-шоу, где две трибуны и где люди сходятся к барьеру, он бы раздвоился по обе стороны и устроил бы такое шоу, что мало не показалось бы».

Авторитет Геббельса среди нацистов за годы берлинского гауляйтерства значительно вырос. Его митинги привлекли к гитлеровскому движению сотни тысяч новых сторонников. Особенно сильное впечатление его речи производили на женщин. Злорадная улыбка истории – этот малопривлекательный господин ростом 154 сантиметра превратился в секс-символ, вожделенную мечту множества фрау и предмет грез многих фройляйн. В 1930 году на его митинге оказалась Магда Квант, молодая и очень красивая женщина. Она недавно разошлась с мужем, шантажом выбила у него немалое содержание и теперь жаждала новых острых ощущений.

Геббельс (на переднем плане) – секс-символ Третьего рейха

Константин Залесский рассказывает: «Ей было скучно быть женой миллионера Кванта, одного из богатейших людей Германии. Она хотела действия, она хотела быть рядом с людьми, которые перекраивают мир, и сложись судьба чуть-чуть по-другому, возможно, сейчас мы бы знали Магду не как Магду Геббельс, а как Магду Арлазоров и одну из основательниц государства Израиль. Она была готова уехать с Хаимом Арлазоровым в Израиль, но их связь случайно распалась и она не вышла за него замуж. Ей нравились революционеры. Ей нравились люди, которые совершают поступки, которые действительно пытаются перевернуть мир. Именно поэтому ей так приглянулся Геббельс».

Геббельс произвел на Магду сильное впечатление. Его речь, звучавшая в ритме стаккато, его голос, его мягкий рейнский акцент, его примитивная, но несокрушимая логика и убийственная ирония очаровали молодую искательницу приключений. Через некоторое время Магда становится сотрудницей Геббельса, потом любовницей Геббельса и, наконец, женой Геббельса. В дневнике Геббельса эти события отмечены красноречивыми записями: «Красивая женщина по фамилии Квант составляет мой личный архив», – пишет он 7 ноября 1930 года. Неделю спустя он добавляет: «Вчера после обеда у меня была красивая фрау Квант и помогала разбирать фотографии». 15 февраля 1931 года Геббельс докладывает дневнику о своей победе: «Вечером приходит Магда Квант, остается очень долго и расцветает в обольстительном белокуром очаровании. Ты моя королева». Для потомков автор дневника пометил эту запись цифрой «один», в память об их первой интимной близости.

Николай Чаур считает: «От природы он наделен этическими чертами характера, то есть он легко вступает в контакт, располагает к общению. Но есть такая тенденция, что этот человек может быть не уверен в себе как мужчина, в физиологическом плане, тогда он отношения с женщинами склонен переводить в расчетливые отношения. Эта женщина – друг, эта женщина только любовница… То есть этот мужчина четко знает, какие отношения с какой женщиной строить. Можно сказать, что если этот мужчина выбирает себе женщин, то он выбирает женщин, программируемых его волей».

Елена Съянова уверена: «Все-таки все женщины, которые были в жизни Геббельса, кроме одной, его истинной и единственной любви, относились к нему с жалостью. И в чувстве Магды было больше жалости, чем страсти. Но это чувство оказалось довольно крепким, и она все-таки осталась с ним, несмотря на все его фокусы на любовном фронте».

Так возник этот странный и неустойчивый союз, который должен был через некоторое время рухнуть и наверняка бы рухнул, если бы не было еще одной силы, еще одной воли, еще одного человека. «Эта женщина могла бы сыграть большую роль в моей жизни, даже не будучи моей женой», – эти слова принадлежали Гитлеру и были произнесены сразу после их знакомства. «Магда как-то призналась мне, что вышла замуж за Геббельса, чтобы быть рядом с Гитлером», – утверждает режиссер Лени Рифеншталь.

«Я замечал, как она своими большими глазами смотрела на Гитлера, – вторит ей Отто Вегенер, советник Гитлера по экономике. – Геббельс был сильной личностью, он умел манипулировать людьми, но Гитлер был значительно сильнее, и манипуляции Геббельса были для него детскими играми».

Йозеф Геббельс любил своего фюрера, он преклонялся перед Адольфом Гитлером и ревностно ему служил. Магда Геббельс не меньше мужа любила фюрера, преклонялась перед ним и служила ему. Был ли этот треугольник любовным, неизвестно, – но он был.

Константин Залесский уверен: «Магда была убежденной национал-социалисткой, яростной национал-социалисткой, и вообще она была женщина крайностей. Она всегда хотела принимать активное участие во всем, и ей не нужен был, скажем так, кусок чего-то, ей нужно было все. И ходили упорные слухи – это проскальзывает в некоторых воспоминаниях, – что Магда пыталась ухаживать за Гитлером, но из этого ничего не получилось».

Своих амбициозных планов Магда Квант не скрывала. В одном из писем матери она сообщает: «Если к власти придет движение Гитлера, я буду одной из первых женщин Германии».

Вскоре ее квартира превратилась в место встреч «коричневого общества». Магда принимала деятельное участие в обсуждении планов захвата власти в Германии. К ее советам прислушивались. От масштабов задуманного и необыкновенных перспектив у молодой красавицы кружилась голова. Уже тогда она была готова заплатить за успех любую цену.

Говорит Сергей Кудряшов: «Когда 30 января 1933 года Гинденбург поговорил с Гитлером и сказал ему о назначении канцлером, Гитлер тут же сообщил об этом Геббельсу. Они встретились и испытывали необычайное чувство волнения и радости. Геббельс потом записал в своем дневнике, что теперь они у власти. И жена Геббельса тоже была очень рада, она ему написала письмо с такими словами: «Ну теперь ты покажешь нашей стране и миру, на что ты способен».

Через несколько часов Геббельс запишет в дневнике: «Это похоже на сон. Вильгельмштрассе наша».