Его единственная (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

Наскоро надев треники и футболку цвета хаки, Блинников инстинктивно покосился на Бека, натягивающего точно такую же майку на крепкий мускулистый торс. В который раз подивился отличной спортивной форме шефа и, подойдя поближе, проговорил тихо, но твердо:

— Я готов.

Бек кивнул и, смерив его недовольным колючим взглядом, молча шагнул вперед. Вышел на ковер и сразу начал разминку. Блинникову хотелось завопить на весь спортзал, выяснить у разъяренного шефа, как он сам, верой и правдой служивший долгие годы, попал в немилость после одного звона? Но не оставалось ничего другого, как так же молча присоединиться к разминке. И хоть вопросы рвались один за другим, Крепс предпочел стиснуть зубы.

«Сам скажет, коли надо», — рыкнул Крепс, отжимаясь, а после, лупя кулаками по груше, поймал выразительный взгляд Асисяя, все так же служившего личным адъютантом Кирсанова.

Вбивая с каждым ударом в грушу обиду и злость, Блинников размышлял о своей незадачливой личной жизни. Не хотелось думать, как сложилась бы судьба, не будь того злосчастного ранения. Пришла бы Юлька к нему? Сообщила бы о ребенке? Поженились бы они или тянули каждый свою лямку, встречаясь по выходным и праздникам? Перед глазами снова встало лицо Димульки. И Крепс словно наяву услышал его рассуждения о кошке Кляксе, уволенной няне и дедушке Валере, которого положили в деревянный ящик.

«Что там у них произошло? — мысленно полюбопытствовал Блинников. — Почему именно после смерти свекра и отчима Юлька сбежала из дома? Не в этом ли кроется причина? И зачем ее мужу убивать красавицу-жену? Тем более весь бизнес числится на ней. Грохнет и на кого все газеты-пароходы запишет? На новую жену или любовницу? А вдруг у нее тоже запасной вариант имеется, и тогда плакали денежки…»

— О чем задумался, Крепс? — услышал он недовольный рык Кирсанова. Батя, немного спустив пары, еще усмехался недобро, но уже не испепелял взглядом.

«Полегчало, — отметил мысленно Блинников, со всей силы ударив по груше ногой.

— Давай потанцуем… — ощерился Кирсанов. — Приглашаю…

«Белый танец, мать твою. Генералы приглашают полковников, — внутренне усмехнувшись, сдержанно кивнул Крепс. Занял исходную позицию и, приветствуя противника, мысленно перекрестился.

За боем руководства, казалось, следила вся база, но Блинников не замечал ничего, сосредоточившись лишь на ударах. Старался предугадать действия противника и не дать сломить себя на первом же ударе.

«Позора тогда не оберешься», — подумал он, прикидывая на ходу тактику боя. Из головы сразу вылетела вся муть, и Крепс, слушая свое тело, искренне считал, что оно никогда не обманет. Хотя… Раненое бедро, заныв, тут же подсказало, что он не прав. Блинников слегка поморщился от боли и тут же пропустил удар.

— Ты что там Юльке наплел? — рыкнул Бек, нанося следующий.

— Ничего, — огрызнулся Крепс, уворачиваясь. — Мне Ган все рассказал, — бросил, стараясь достать противника.

— Два сплетника, — снова обрушился на подчиненного Кирсанов.

— Шила в мешке не утаишь, — брякнул Крепс, чуть уходя в сторону.

— Тебе-то какое дело? — ощерился Бек, наступая. — Ее прошлое тебя не касается. Ты бы о сыне подумал…

— Я и думаю, — обидчиво буркнул Крепс, парируя атаку. — А ты, Бек, в свахи заделался? Решил свести меня с Юленькой?

— Идиот, — прорычал Кирсанов, стараясь подсечь противника. — Да я знать ничего не знал, пока ты в одном вагоне с ней не оказался.

— Но Пашка за пакетом так и не приехал, — вспомнил о цели командировки Блинников и постарался вывернуться из стальных объятий шефа.

— Павлов в реанимации, — тяжело вздохнул Кирсанов, останавливаясь и вытирая со лба крупные капли пота. — Состояние тяжелое, но стабильное. — Пока ты по полям и лугам как сайгак носился, на него напали.

— Выходит, я и тут облажался, — криво усмехнулся Блинников.

— Нет, — решительно мотнул башкой Бек. — Наш Миша Павлов сам виноват. Разворошил осиное гнездо и не подстраховался. Даже не посоветовался, идиот, и не попросил помощи! Твой пакет не сыграл бы особой роли, а вот навредить мог.

— Мне нужен Юлькин телефон, батя, — вскинулся Блинников и внимательно посмотрел на шефа, которого все еще считал своим другом.

— Что? — развел руками Кирсанов. — Я из-за тебя уже попал под раздачу, — пробурчал он, садясь на лавку. — Давайте, кто следующий биться с полковником? Он у нас непобедимый!

Немногим позже, вдоволь намахавшись кулаками, Блинников плюхнулся рядом с Кирсановым и, наблюдая, как тренируются новички, пробурчал негромко:

— Я хотел бы встретиться с Юлей, Бек. Помоги, а?

— Как ты сам понимаешь, — устало заметил Кирсанов, — лично я ничем помочь не могу. Разве что маски-шоу организовать на холдинг Яныча. А что, — недовольно усмехнулся он, — неплохая идея! Разложим все руководство на полу, а следом ты зайдешь в белом пальто и вынесешь на руках свою Юльку. Бабы, они романтику любят.

— Очень сомнительный вариант, — подавил смешок Блинников. — Я попытаюсь действовать традиционными методами. Попроси у Александры Андреевны номер телефона, Бек. Христом богом прошу.

— Балет посмотрим, поговорим, — пробурчал миролюбиво Кирсанов, кивнув на двух желторотиков, невпопад машущих ногами.

— Что ты решил насчет Юли? — требовательно поинтересовался он у Крепса, когда тот вышел проводить его после тотальной проверки. Откосить не удалось никому. Влетело даже доктору, не в том порядке расставившему лекарства в холодильнике.

— Не знаю я, — без утайки пробурчал Крепс, засунув руки в карманы спортивных штанов. Меня тянет к ней и ребенку. Засыпая, думаю о них. Ночью мне Юлька снится. Но вот как мне принять ее измены, Бек? Если она в открытую изменяла мужу, значит, и мне рога наставит.

— Не факт, — поморщился Кирсанов. — Вон, Ленка Бердянкина по молодости еще той шаболдой слыла на все министерство, а вышла за Костика, сразу в примерные жены заделалась.

— Кстати, — недовольно заметил Блинников, — какого лешего она Алене про отпуск доложила? Нарушение инструкций, Сергей Юрьевич…

— Да бог с ней, — отмахнулся Кирсанов. — Нарушение, конечно, — согласился он недовольно. — Ну, а что ты ей сделаешь, Крепс? Генеральские жены, они такие. Кстати, о генеральшах. После работы приезжай ко мне домой. Поговорим, покумекаем. Может, вдвоем удастся разжалобить Александру Андреевну.

— Чисто дракон, — с легким смешком пробурчал Крепс.

— Да ну тебя, — отмахнулся генерал, — я с женой сейчас не спорю. Во всем соглашаюсь. Себе дороже, понял?

— Мне бы у тебя этим премудростям поучиться, — осклабясь, фыркнул Блинников.

— Заделаете с Юлей второго, обращайся, — отрезал Кирсанов, садясь за руль. — Лично для тебя мастер-класс проведу.

Юлька смотрела на светившийся экран айфона и каждый раз порывалась ответить, но снова вспоминала горькие Димкины слова и убирала руку.

Когда пару часов назад ей позвонила Санечка и попросила отключить сотовый, Юля легкомысленно отшутилась.

— Крепс у нас парень настырный, — усмехнулась генеральша. — Он и надежный, Юль, — добавила она с сожалением в голосе. — Не знаю, что там между вами произошло, но хоть поговорите, а? Меня Сережка попросил твой номер дать. Если ты запретишь, я так и скажу, но просто отказать не могу, понимаешь?

— Дай, — обреченно отмахнулась Юлька. — У нас с Блинниковым все равно ничего не получится. Мой муж — сволочус вульгарис, то есть сволочь обыкновенная. Предугадать его действия несложно, особенно если не расслабляться. А вот Дима, он другой. На него вроде можно положиться. И он вовсю старается, проявляет чудеса находчивости, чтобы убедить тебя в своей надежности. А когда ты ему уже доверяешь и считаешь близким человеком, бьет наотмашь. Я это дважды проходила, Санечка, и больше не желаю. Останусь с Сашей. Яныч хоть и гад, но договоренности выполняет строго. Ему нужна я, а для меня важно, чтобы он не начал мстить. Муж угрожал отобрать у меня Димульку. И, честно говоря, я боюсь.