(Не) твоя - Виолетта Роман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Видишь, какая ситуация, Витя, – проговорил, разрезая только что принесенный официантом стейк. – На мой транзит напали. Парней в расход. А парни хорошие были, высококлассные бойцы. Товар ушел, – отправив в рот кусок мяса, посмотрел на него. Он не сводил с меня напряженного взгляда. Чует, тварь, что пахнет жареным.
– Это я к чему говорю… Нашли мы крысу. И крыса указал на тебя, Витя.
– Ты че рамсы попутал, Тайсон!? С такими предъявами ко мне, я тебе не черт какой-то, чтобы вот так на меня без доказательств!
Закипел. Ты посмотри, как напрягся. Тот, кто не чует за своей душой грешка, ни за что не станет так суетиться. Я улыбнулся.
– Да ты не кипишуй, послушай, что скажу тебе, – вытер лицо салфеткой и подался к нему.
– Знаю я, почему ты зуб на меня заточил. Кажется тебе, что нечестно я поднялся, что на костях Старика, друга твоего. Так вот. Делать предлагаю следующее. Товар будет отступной тебе за Старика. Ты эту тему закрываешь и уезжаешь восвояси. Мути дела, живи. Но на мою территорию не ходи. Если снова засеку тебя на подобном, замочу, – я поднялся из-за стола и направился к выходу. Все что хотел, я озвучил. Остальное – уже его решение.
– Старик был моим другом… – его фраза заставила меня остановиться. Обернулся, посмотрел на него.
– Двое моих парней были хорошими бойцами.
Калугин молчал. Сверлил меня взглядом. А потом поднялся из-за стола и направился ко мне.
– Я понял тебя, Тайсон. Я принимаю твое предложение, – он подал мне руку для пожатия.
* * *
Вышел из ресторана, вдохнул прохладу утра. Вот и отлично. С одной проблемой разобрались.
Овсянка вышел из припаркованной неподалеку машины. Закурил.
– Все в порядке?
Миша выглядел устало. Мешки под глазами, весь осунулся. За последние дни нас хорошенько потрепало. Реально могли жизни лишиться. Овсянка в очередной раз показал себя верным человеком, умеющим принимать быстрые и правильные решения даже в самых патовых ситуациях. В этот раз ему пришлось выбирать между своей и моей жизнью. Сколько людей выбрали бы благополучие шефа или друга, с приставленным к голове дулом пистолета? Вот и я о том же. А Овсянка выбрал меня. И за это я ему по гроб жизни буду благодарен.
– Нормально все, – закурил тоже. Выпустил дым в небо. Отлегло немного. Мясорубка жесткая была эти пару недель. Но самое удивительное, что в Эмиратах не о себе думал. О сыне, да о ней. А когд там, на вечере с ментом ее увидел, пока думал, что с ним она – намного хреновее было, чем на волоске от смерти.
– Знаешь, что я думаю, Мих, – улыбнулся. Овсянка удивленно уставился на меня.
– Жениться нам нужно. Остепениться. Вот, у тебя есть баба?
Ухмыльнулся.
– Ты чего, Тайсон?! С бабами у меня никогда напряга не было. И жениться… не для меня это.
– А вот зря ты так. Приехал домой после тяжелого дня, а она встречает с тебя. В коротеньком халате, с волосами распущенными. В глазах – любовь, обнимает, а ты в волосы ее забираешься носом, запах ее вдыхаешь и стояк каменный. И забываешь обо всем дерьме вокруг. О предательствах, о разборках и подставах…
Овсянка стоял и ржал тихонько. Идиот.
– Грех, ты че размяк то? С Синицей все наладилось?
Поморщился, вспомнив о вчерашнем.
– Да куда там. Видеть меня не хочет. Упрямая, жуть.
– И че делать будешь?
Пожал печами.
– Подожду еще немного, а потом скручу и домой ее. Хватит уже бегать и мозги мне пудрить.
Выбросил сигарету, посмотрел на друга.
– Ну а ты подумай о моих словах.
Овсянка нахмурился.
– Помимо радости бабы бед нехило приносят. Ты слабый с ней станешь, Тайсон. Твой успех, знаешь в чем заключается? В том, что тебе терять нечего было. А когда ты семейный, найдется крыса, которая посягнет на твое.
– Кто на мое посягнет, тот головы лишится, Миш. Ты же знаешь, я не боюсь никого. Тем более крыс, – затушил окурок, направился к машине. Овсянка устроился рядом на водительском.
– Куда едем?
– Отвези меня к Лике. Разговор к ней есть. А вечером давай оттянемся хорошо.
– В стрипклуб? – лицо Миши засияло от радости. Ничего в нем не меняется. Сколько бы не бывал в подобных местах, не приедается ему. Ну а почему бы и не насладиться хорошим представлением? Тем более девочки у Кравцова всегда высший сорт.
– Кстати, а Македон где? – из раздумий вырвал голос Овсянки.
– У Македона особое задание, – улыбнулся, вспомнив удивленное лицо Ромы, когда я осчастливил его указанием на ближайшую неделю. Я приставил его охранять Синицу. Представляю, какого ему сейчас испытывать на себе гнев маленькой фурии. Еська точно не простит мне круглосуточной слежки.
– А что с крысой делать будем?
– Его Македон привел?
– Ну да, – кивнул Миша.
– Ну вот ему и поручи. Пусть решает сам. Его косяк ему и исправлять.
* * *
Она сидела на кровати. Короткий пеньюар, из-под полы которого выглядывало кружево чулков. Видимо, предупредили ее о моем визите. Готовилась. Эта мысль почему-то разозлила меня еще больше. Хотя и так на взводе был.
Прошел в квартиру, не разуваясь. Взял стул, пододвинул к кровати, сел, облокотившись руками о его спинку.
Почувствовала, что пахнет жареным. Может, мое настроение на лице было написано? Хитрая сучка, давно научилась читать меня. Вот и сейчас. Ноги свела, спину выпрямила, словно и не она минуту назад светила полоской трусов.
– Я хочу знать, что за чушь ты загнала Есении? – без лишних предисловий. Да и к чему они? Мне не хотелось находится здесь ни минутой больше. Тошнило от ее лицемерного вида.
Изменилась в лице. Видел, как злость промелькнула во взгляде.
– Я ничего ей не говорила. И вообще, Тайсон, разве так делается? Даже не поздоровался.
Встал со стула, откинув его в сторону. Наклонился, возвышаясь над ней, чтобы чувствовала каждую унцию моей злости. Чтобы понимала, насколько серьезно я настроен.
– Лика, не беси меня. Ты и так по краю ходишь, – процедил сквозь зубы. Оскалилась.
– Я. Ничего. Не. Говорила.
Лицемерная тварь.
– Так какого хрена она назвала тебя моей невестой?! Говори! – схватил ее за волосы, встряхнул. Заскулила.
– Больно!
– Говори! – повторил, продолжая удерживать.
– Отпусти, я все скажу…
Оттолкнул ее, отошел подальше, чтобы ненароком не
