Прошедшее время несовершенного вида… и не только - Гриша Брускин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наступил мой черед. Я вошел в кабинет.
Врач начал обследование, которое длилось, наверное, час.
Он задавал странные вопросы, заглядывал мне в глаза, просил высовывать язык, вытягивать руки и особенно много стучал молоточком по коленкам, заставляя мои ноги подпрыгивать.
Наконец я вышел из кабинета и уселся на стул в ожидании следующего специалиста.
Там тоже разные
Обдумывая, чего ради невропатолог потратил на меня столько драгоценного времени, я от нечего делать принялся рассматривать ботинки людей, сидящих напротив.
Ботинки красноречиво говорили о своих владельцах. В конце концов решил взглянуть на свою обувь глазами людей напротив.
К своему удивлению, обнаружил, что, одеваясь второпях, надел ботинки от разных пар: один – летний коричневый, другой – зимний черный.
И понял, какое впечатление произвожу. Загадка с невропатологом разрешилась.
Я почувствовал себя героем популярного анекдота 70-х годов.
Брежнева ожидает свита, чтобы везти Генсека на заседание.
Он выходит. Референт, помявшись, говорит:
– Леонид Ильич, простите, на вас ботинки разные.
Брежнев отвечает:
– У меня других нет.
Референт:
– Наверняка есть, посмотрите как следует.
Брежнев:
– Я смотрел – там тоже разные.
Доктор Уинки
Я приехал с женой в Сан-Франциско накануне открытия моей выставки в галерее «Меерович».
Галерист представил мне известного в городе коллекционера, доктора Уинки, красивого молодого китайца, одетого с ног до головы в кожу и металл.
На вернисаже я увидел переодевшегося господина Уинки: на этот раз на нем были бело-снежные тренировочные штаны с кроссовками. Ярко-желтый фрак и черная «бабочка»-самовяз дополняли наряд.
После банкета коллекционер предложил показать нам свой клуб и ресторан, которыми гордился, и, сев на мотороллер, возглавил кортеж автомобилей.
Драгоценный дар
Ресторан располагался в преображенном межконтинентальном самолете. Стены соседней биллиардной украшали огромные полотна Франческо Клементе. Просторные помещения дискотеки были расписаны Китом Харрингом.
В какой-то момент доктор Уинки сообщил, что хочет сделать подарок, и повел меня в свой винный погреб.
Вытащив с предосторожностями редкую старинную бутылку, он многозначительно протянул ее мне.
Торжественный случай
В предвкушении блаженства я долго хранил драгоценный дар, припасая его на особый торжественный случай.
Однажды ко мне завалила компания русских друзей.
Мы весело распивали водку. Выпивка кончилась. Надо было добрать.
Под хорошим градусом и плохо соображая, мы «раздавили» заветную бутылку, не оценив тонкого вкуса.
Ее величество смерть
В 91-м году в Палм-Бич после тяжелого дня работы над инсталляцией выставки в галерее «Грейс Хокин» мы с Алесей вернулись в отель.
Я предложил спуститься в гостиничный бар и выпить по рюмочке, чтобы расслабиться.
Играл оркестр. Люди танцевали.
Вдруг все повернули головы.
Не поверив своим глазам, я увидел Ее Величество Смерть с косой в руке.
Наследники
Шаркающей походкой, опираясь на клюку, Смерть пробралась в зал с помощью двух вертлявых плейбоев с калифорнийским загаром.
На столетней старухе был парик, дряхлое пергаментное лицо пряталось за черными непроницаемыми очками, то, что когда-то было ртом, покрывала густая яркая помада.
Шею, руки, уши и коротенькое модное платье от Ива Сен-Лорана украшали бриллиантовые и изумрудные сокровища.
К нашему удивлению, плейбои потащили развалину танцевать.
У меня мелькнула мысль, что два наследника-шалопая привели сюда старуху, чтобы угробить в танце и получить фантастическое наследство.
Под музыку с трудом передвигая привидение, «наследники» не по-родственному страстно прижимали реликвию к себе, недвусмысленно работая руками.
Очнувшись от страшного сна
Наутро, очнувшись от страшного сна, мы завтракали в ресторане. Официант нам сообщил, что дама, вызвавшая в отеле фурор, унаследовала несметные богатства американского легендарного нефтяного короля.
Старухе действительно перевалило за сто, и она славится причудливыми эротическими затеями.
Выдержав паузу
В 1993 году у меня совместно с поэтом Львом Рубинштейном состоялась выставка проекта книги «Генеральная инструкция» в Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина.
На открытии Лева сказал:
– То ли мы вознеслись столь высоко, то ли музей столь низко пал.
Горячо любимый дядя
Сын подарил щенка.
Гостивший в то время у нас в Нью-Йорке Рубинштейн сказал:
– Гриша, у меня к тебе большая просьба: назови собаку Моисеем в честь моего горячо любимого дяди.
Я назвал.
Спустя полгода, разговаривая с Левой по телефону, я упомянул Моисея.
– Кто это? – поинтересовался Рубинштейн.
– Моя собака. Она названа в честь твоего дяди, – напомнил я.
– У меня никогда не было дяди с таким именем, – удивился поэт.
Это и есть наша жизнь
Эрик Булатов рассказывал, как написал картину «Горизонт».
Поехал с Олегом Васильевым на творческую дачу в Гурзуф.
Друзья иллюстрировали «Золушку», зарабатывая деньги на мастерскую.
Много курили. Надымили. Открыли окно. Эрик простудился и слег с радикулитом.
Врач прописал лечение – массаж спины.
Во время сеансов Булатов лежал на животе и смотрел в окно на море.
Красный поручень балкона перечеркивал пейзаж по горизонту, мешая созерцать красивый вид.
На двадцатый раз художник сказал себе:
– Это и есть наша жизнь!
И написал в 1971 году картину «Горизонт».
Давно хотела познакомиться
В Кунстхалле в Бонне проходила большая международная выставка «Европа-Европа» с моим участием.
Я приехал на открытие.
Во время вернисажа я встретил поэта Пригова. Давно не видевшись, мы стояли и болтали.
К нам подошла миловидная женщина и, не удостаивая меня своим вниманием, с акцентом по-русски обратилась к знаменитому Пригову:
– Я вас сразу узнала. Вы – художник Гриша Брускин. Давно хотела познакомиться.
Потому что я художник
Позвонил Володя Янкилевский и попросил одолжить ему один каталог.
Моя жена вызвалась отнести. Володя объяснил, что каталог нужен в связи с подачей документов на получение грин-карты.
Алеся поинтересовалась, хороший ли у них адвокат и как скоро обещают дать вожделенный документ.
– Недели через две, – ответил он.
Удивившись, Алеся сказала, что у нас это заняло два года.
Сочувственно посмотрев на нее, Володя, витая в облаках, поведал:
– Ты понимаешь, у нас совсем другая ситуация, потому что я художник, – сказал он, предположив, наверное, что мы сезонные рабочие.
В аргентинской пампе
В 1995 году у меня состоялась выставка в Национальном музее изящных искусств в Буэнос-Айресе.
После вернисажа куратор выставки, Тереза ди Анчорена, пригласила нас в свое поместье в аргентинской пампе.
Аллея вековых деревьев вела к красивому старинному дому. Антикварный автомобиль, карета и
