Гарем-академия 3. Капитан - Варвара Мадоши
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Еще» — потому что за время совместной работы Даари начала ее уважать и без учета магических талантов. Несмотря на снобизм и высокомерие, Гешвири оказалась работящей, надежной и здравомыслящей, а ее суховатое чувство юмора импонировало Даари, у которой и самой было похожее. Даари теперь даже удивлялась, как при таком уме и сдержанности Гешвири умудрилась влететь в постыдную вражду с Алиотой. Неужели Тоннар права, и за этим и правда кроется любовная ревность?
Что ж, если Гешвири испытывала влечение к своему полу, в отношении ее товарок по команде она это никак не проявляла.
Гешвири колдовала несколько часов. Даари и Тонннар помогали ей, чем могли, выполняя простые (в случае Тоннар — и довольно сложные) команды, а Даари к тому же комментировала, если видела небольшие огрехи в плетении. Несмотря на то, что основная работа все равно свалилась на дочь Утреннего Лотоса, две помощницы вымотались так, что валились с ног — а Гешвири хоть бы что, усталости не показывала. Небо совсем потемнело, приобретя отчетливый розоватый оттенок, характерный для больших городов. Лабиринт наконец обрел законченный вид. Несмотря на ажурные стены, изяществом он не отличался. Девушки до хрипоты спорили над набросками, напрягая совместные изобразительные способности, чтобы общий эффект от лабиринта создавался такой, как будто он то ли оплывает под солнцем, то ли построен не из снега, а из чего-то вроде пластилина, и построен какими-то гигантскими конечностями, которые комкали и мяли его. Результат походил на наброски, но не так точно, как уже успела представить себе Даари.
— Эстетика малобюджетного ужастика, — поморщилась Гешвири. — Довольно примитивно... Может, переделаем? У нас еще есть пара часов.
Все адептки расставляли лабиринты на гигантской территории академического и университетского кампуса; каждой команде был отведен определенный участок. К счастью, по зимнему времени все клумбы были под снегом, а все топиарии — уныло обернуты. В результате получилились довольно ровные белые площадки, где ничего не отвлекало взгляд от плодов фантазии и труда адепток.
И эти плоды поражали.
Даари бы в голову не пришло, что силами небольших команд можно натворить столько разнообразного всего! Тут были лабиринты, похожие на древние пещерные комплексы, из трех-четырех уровней; были лабиринты полностью шарообразные снаружи и такие огромные, что верхушка достигала башен Академии... «Ну, это они сто процентов сделали не на чистой магии, наверняка есть подпорки! — прокомментировала Гешвири. — За это снимают очки, но, разумеется, за величину постройки очки добавляют, плюс еще сколько-то за общее впечатление... Видно, пытаются выйти в плюс!»
Один лабиринт имел форму гигантского краба, между клешней которого нужно было заходить внутрь. В общем, адептки расстарались. На этом фоне придуманная командой Даари оплывающая конструкция и впрямь выглядела простецки, чуть ли не по-деревенски. Или это просто так казалось их замыленным глазам?
— Ничего, — сказала Даари с наигранным оптимизмом. — Хуже нет, чем пытаться в последний момент перерешать. Уж будем с тем, что есть.
— Да, — поддержала ее Тоннар. — В последний момент всегда кажется, что плохо получилось.
Гешвири дернула уголком рта.
— Обычно мои дизайны выглядели... более эстетично. Но ладно, — она вздохнула. — Только не говорите потом, что я вас не предупреждала!
— Предлагаю идти сразу в общежитие, а не бродить допоздна вокруг чужих лабиринтов, — предложила Тоннар. — Только расстроимся.
Гешвири и Даари ее поддержали.
...Осмотр пятнадцати лабиринтов грозился растянуться на весь день, так как в каждом комиссия проводила минут по двадцать. Даари не знала, радоваться или переживать, что их лабиринт по программе шел первым. Она была уверена, что накануне глаз не сомкнет — но заснула как миленькая, после целого вечера на морозе. А на следующее утро нервничать было уже некогда: пришлось срочно готовить ту кучу мелочей, без которых нельзя было осуществить их план.
Даари с Тоннар бегали по лабиринту, рисуя на стенах, готовили все к визиту комиссии — а потом похватали пипы и спрятались в специальной камере, откуда через систему слуховых труб тебя было отлично слышно во всем остальном лабиринте. Теперь главное было ни в коем случае не произносить ни слова, а то это нарушило бы всю атмосферу...
...Пятеро членов комиссии выглядели странно. Даари не сразу даже поняла, в чем выражается странность. Только потом до нее дошло: на них была обычная повседневная одежда, которую в принципе мог надеть кто угодно. Она слишком привыкла, что преподавательницы — и немногочисленные преподаватели — Академии носили один из вариантов дворцовой униформы, и выглядели всегда с иголочки. Как будто им сразу же после занятий проводить презентацию моды. Правила внутреннего аудита распространялись и на преподавательниц, хотя им, разумеется, никогда не делали замечаний при адептках. А здесь же... Две из трех дам не носили макияжа, у одного из двух мужчин рубашка была мятой. Даари в первый момент испытала изумление, потом сказала себе: «Боги-духи, так недолго и забыть, что за воротами Академии бывает нормальная жизнь!»
Потом Даари засмотрелась на представителей Академии: госпожа Виаллина и еще пара высокоранговых преподавательниц, которых Даари пока не знала, подошли к лабиринту и довольно долго колдовали над ним, переплетая в воздухе перламутровые нити заклятий. Демоница уже немного научила Даари разбирать, какой вид плетения для чего, и Даари изо всех сил пыталась понять, что именно они делают. Но, конечно, ничего у нее не получилось. Она только отметила, что, какой бы противной теткой ни была госпожа Виаллина, техника и артистизм у нее на высочайшем уровне.
Засмотревшись на сложную плетенку, вокруг которой сформировался сенсорный купол, Даари даже не заметила, что госпожа Виаллина дала комиссии добро, и та вошла в лабиринт.
— Давай! — толкнула Тоннар Даари локтем.
Даари послушно поднесла пипу ближе к «отверстию №1», промаркированному четким почерком Гешвири, и дернула струну.
...У Тоннар музыкальные способности были: в отличие от Даари, она неплохо пела и, если и не получила классическое домашнее образование, как Гешвири, куда входила игра на одном струнном и одном духовом инструменте, то как уроки пипы как раз-таки брала в начальной школе. То есть могла сыграть на ней пару колыбельных и «Тень ивы над водой»
