Королевства Магии - Джефф Грабб
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пожар!
Первым порывом Джандера было бежать на помощь. Он остановился уже у самого края рощи. Оставь он рощу, он никогда не сможет вернуться. Он заколебался, разрываясь между беспокойством о своем друге и своим благословенным покоем. Наконец, злой на себя, но другого выхода не видя, Джандер повернулся и направился обратно к роднику, грустно надеясь, что обойдутся и без его помощи.
Ночь пронзили крики. Джандер напрягся. Огонь, конечно, страшен, но уверенные в себе монахи не станут паниковать и кричать в ужасе - не так ли?
- Пожалуйста, Сильванос, защити преданных тебе, - прошептал он. Его золотистые руки сжимались и разжимались, выдавая битву, происходящую в его душе.
Внезапно среди криков ужаса и боли прозвучал злобный смех. Вампир подпрыгнул и бросился к границам священного места, словно пантера в клетке. Не в состоянии сдерживаться, он закричал:
- Эндрис? Кто-нибудь?
- Джандер!
Голос был слабым, но Джандер его узнал. Это был Эндрис, и через несколько секунд, показавшиеся взволнованному эльфу необыкновенно долгими, появился брат.
Его лицо было покрыто кровью, он неловко поддерживал свою левую руку. Джандер, который на своем веку повидал добрую сотню битв, сразу понял, что рука сломана.
Джандер сжался, думая, что понял, что хочет сказать Эндрис. Брат и не представлял себе - и представить не мог - истинную глубину зла, которое преследовало Джандера Санстара. Он не мог знать, что, ступи Джандер на шаг из рощи, к нему вернется сводящая с ума жажда крови, что ему нужно будет охотиться и ранить; что он опять станет нечистью. А Джандер знал, что Эндрис собирается просить о помощи. Что ему сказать? Что он может сказать?
Он мысленно приготовился выслушать мольбу, но слова Эндриса его потрясли - и тронули.
- Джандер, - выдохнул молодой монах, - спрячься! В аббатство пришли мародеры. Они притворились пилигримами, а как только оказались внутри... Если они тебя найдут, они тебя непременно убьют!
- Но, - сказал Джандер, - моя помощь...
- Ты - всего лишь одинокий безоружный эльф, - ответил Эндрис, вздрагивая от боли. - Ты не выстоишь против шестерых таких, как они!
Джандер почувствовал жуткое, тошнотное ощущение в глубине живота.
- Шестерых? - повторил он. Нет, этого не может быть - в лесах множество разбойников...
Но у него больше не было времени на расспросы. От горящего аббатства несся смех и крики. Эндрис с ужасом посмотрел на четверых людей, возникших из тени, опять закричал «Прячься!» и, безоружный, бросился на врагов.
Возможно, это был самый смелый поступок, который Джандер видел за несколько столетий. С секунду он смотрел, онемев. Он узнал этих людей. Это была та самая шайка шестерых убийц, из которых он пытался пить кровь несколько недель назад. С ужасной дрожью он понял, что они последовали за ним. Сам того не зная, он, Джандер Санстар, привел их сюда, к обители невинных священников, дал им возможность осквернить рощу, которая его приютила.
Они занимались избиением Эндриса. Они не пользовались оружием - они растягивали удовольствие, убивая Эндриса голыми руками и умелыми ударами. Эти люди, чьи лица горели у Джандера в мозгу, не увидели эльфа. Еще не увидели. Он мог поступить так, как хотел Эндрис - спрятаться под своим каменным завалом, переждать нападение, выбраться здоровым телом и душой и по-прежнему отдыхать от вампиризма.
Но это значило бы позволить Эндрису и всем остальным добрым людям, которые делали ему только добро, умереть бессмысленной, жестокой смертью.
Слезы обожгли глаза Джандера, и сердце его разбилось.
С криком, в котором смешались гнев и глубочайшая печаль, Джандер бросился на воров и убийц. Покинув защитный круг, тихое место, он ощутил, как на него вновь обрушилось всей своей тяжестью его проклятие. Жажда крови вернулась, более сильная, чем когда-либо. Он превратился в золотого волка. Тело наполнилось силой, а гнев познал удовлетворение, когда ближайший к нему человек увидел его, и его глаза в ужасе расширились.
Волчьи челюсти щелкнули, перекусывая глотку. Кровь потекла у Джандера по подбородку, и он чуть не забыл свою истинную цель в ошеломляющем желании лакать алую жидкость. Одной только силой воли он отвернулся от мертвого, нашел еще одну жертву и опять вцепился в человеческую глотку.
Теперь в ужасе кричали напавшие. Чтобы еще больше их испугать, Джандер позволил себе вновь принять эльфийский облик. Но ни один эльф, который дышит воздухом, не мог бы так выглядеть: золотистое лицо покрыто кровью, длинные клыки оскалены, серые глаза сверкают яростью.
Двое были мертвы. Оставшиеся двое бросились бежать, но Джандер легко догнал их. Одного он убил кинжалом, другому одним движением могучей руки с острыми ногтями оторвал голову.
Четверо были мертвы. Оставались двое, оскверняющие и разрушающие аббатство. Джандер рванулся туда. Вдруг до него донесся хриплый зов Эндриса.
- Джандер!
Гнев утих, сменившись страхом. Все, кто узнавал об его истинной природе, отталкивали его. А что сделает Эндрис? Эльф-вампир медленно обернулся.
Эндриса сильно избили. Джандер вдруг испугался - а вдруг его вмешательство, его жертва, пришло слишком поздно? Но молодой человек с усилием приподнялся на здоровом локте, и окровавленная сломанная рука протянулась к вампиру. Джандер подошел к нему. Если Эндрис хочет плюнуть ему в лицо, он вправе это сделать.
Эндрис закашлялся, задыхаясь.
- Ты говорил... о зле... я не знал. Возвращайся, Джандер. Ты оставил... приют ради доброго дела... Возвращайся назад.
В сердце Джандера внезапно вспыхнула надежда. Может быть, Элдат и Сильванос действительно поймут, почему он отверг их величайший дар? Может быть, они дадут ему еще один шанс? Слова Эндриса придали ему решимости. Насколько мог, осторожно, Джандер подвел руки под тело друга.
- Тебе нужна помощь, - сказал он тихонько, когда Эндрис начал возражать. Молодой человек, хотя и сильный и мускулистый, показался вампиру почти невесомым. Быстро, стараясь идти как можно ровнее и ритмичнее, чтобы не причинить другу боли, Джандер побежал к аббатству. На первых же нескольких шагах Эндрис застонал и потерял сознание. Он еще дышал; он просто потерял сознание от боли. Джандер подумал, что это, возможно, к лучшему.
На полпути его встретила толпа разгневанных братьев с крепкими посохами. Один или двое из них были одеты в красивые, словно бы из дубовых
