Четвертая дочь императора - Сергей Калашников

С нескольких кораблей пытались стрелять, но быстрые кораблики сразу уходили из-под огня, прячась за корпусами других судов. На рейде было оживленно. Напуганные торговцы выбирали якоря, или расклепывали цепи, пытаясь выйти из тесноты и убраться подальше. Это у которых пары оказались разведены. Остальные отчаянно дымили. Столкновения и подрывы на минах добавили картине колорита. Как раз в это время не поместившиеся на лихтеровозе «Конопатый» и чисто артиллерийский семисотый имитировали атаку со стороны моря, отвлекая внимание противника выстрелами по береговой батарее, прикрывавшей главный фарватер.

Отряд Гошка вывел мелководным проходом с другой стороны острова. Максимум прилива, осадка у них невелика. Баркасы и баржи здесь часто ходят, зато с береговой артиллерией проще. Пушки старых образцов, стреляют редко. Да и скоростные цели оказались канонирам в диковинку. Смылись удачно, и побежали в точку рандеву с кораблями обеспечения. Почин сделан.

Несколько суток, пока противник пребывал в растерянности, был для дивизиона страдным временем. Информация на всей планете распространяется со скоростью транспортного средства, а быстрее миноносца по воде никто не бегает. Ну, пусть даже не слишком быстрого миноносца. И здесь в районе активного судоходства беззащитных жертв под флагом неприятеля встречалось много. Артиллеристы фугасными снарядами дырявили корпус в районе ватерлинии, а команда покидала тонущее судно с противоположного борта. Так получалось быстрее, потому что надо было торопиться к следующей цели. Если отверстия проделаны, а команда не борется за живучесть, судно утонет. Просто надо подождать. Торпеды тоже иногда шли в ход. шестерка кусачих малышей обслуживала обширное пространство, смещаясь вдоль побережья к юго-востоку, в места, которых вести о их бесчинствах еще не достигли.

Четыре пассажирских лайнера топить все же не стали. На них не хватало плавсредств на всех. Двоих заставили выброситься на камни, одного — на песчаную банку. Последнего, в упор расстреляв винты и руль, оставили в дрейфе.

Потом испортилась погода. Поднялось волнение баллов до трех, и подошел крейсерский отряд противника. Наблюдая в мощный бинокль кильватерную колонну четырехтрубных красавцев, Гошка подумал, что это ожидаемое и спланированное событие произошло не вовремя. Его миноносцы не видят друг друга. Корабли обеспечения не видят противника и находятся далековато от мест, где можно укрыться. А идут на них три новейших броненосных крейсера, и угля в бункерах меньше, чем хотелось бы.

А тут еще риканский миноносец выскочил со стороны, где лежали в дрейфе лихтеровоз и транспорт, и засемафорил на свои крейсера. Все плохо. Они обнаружены и их диспозиция противнику известна. Пора переодеваться в чистое. И действовать по плану. Гошка уже ни на что не повлияет. Кстати, вот и стайка вражеских миноносцев. Все верно, не станет крейсер за ним гоняться. Есть у рикан и побыстрее кораблики.

Удирать пришлось самым полным. И их настигали. Правда, кормовое орудие охладило пыл преследователей. На высокой скорости миноносцы качает, а имперские комендоры за последнее время приобрели изрядный опыт. И пушки семисотых оказались дальнобойней. После нескольких попаданий ближайший преследователь стал отставать. Зато остальные попытались заходить с флангов. Но что толку, если их снаряды еще не долетают до беглеца, а всплески снарядов, посылаемых в них, ложатся рядом. И попадания случаются. Стали помаленьку отставать.

— Огрызнулись неслабо. — Решил Гошка. И стал понемногу снижать ход, чтобы дать противнику возможность снова сблизиться с ними на расстояние выстрела. Не купились. Тоже замедлились, удерживаясь на безопасной дистанции.

А справа показался семьсот пятый, отбивающийся от аналогичной погони. Слева наперерез полным ходом несется семьсот четвертый и тянет за собой дымовую завесу. И в ней кто-то прячется. Дождавшись нужного момента, второй и пятый поворачивают навстречу друг другу, включая дымаппаратуру. Преследователи ныряют в густую пелену и слепнут. Кто здесь свой, кто чужой — ничего не разберешь. Одни неясные силуэты.

Зато Гошкины бойцы знают что делать. Он с командирами кораблей этот прием отрабатывал. Только один — семьсот первый — остался в зоне задымления, и лупит по любой тени. Остальные поджидают неприятеля снаружи. Пять минут — и завесу сносит ветром. Имперцы отходят, но их никто не преследует. Все корабли противника на плаву, но выглядят неважно. И трубы не все, и пробоины в бортах. Двое парят, на одном тушат пожар. А красавцы крейсера заметно приблизились. И еще кто-то дымит правее.

Итак, малышей они из дела вывели. По хорошему, надо бы добить, но некогда. Если крейсера еще приблизятся — им несдобровать. Полный ход. Наутек.

Стали отклоняться к западу от направления на место, где сейчас должны находиться корабли сопровождения, чтобы удлинить маршрут эскадры и дать время своим «кормильцам» укрыться в группе островов. Не сработало. Флагман четко держит курс на сближение с лихтеровозом и транспортом. Скорее всего, он их просто уже видит. На миноносцах семисотой серии надстройки невысокие. А с марсов преследующих кораблей обзор на десятки километров.

Семьсот первый имитировал выход на торпедную атаку. Остальные поддержали, прикрыли дымом, но противник не купился. Не снизил ход, не начал маневр уклонения. И поплатился. Торпеды все выпустили с предельной дистанции, и одна дошла-таки до цели. По чистой случайности, по закону больших чисел. Флагманский корабль замедлил ход, остальные махины тоже сбросили скорость, чтобы его обогнуть. Тут как раз на них нанесло дым. Замешкались. Минут десять выигрыша во времени имперцам это дало.

Когда лихтеровоз и транспорт на всех парах нырнули в шхеры, снаряды главного калибра с крейсеров до них еще не долетали. Паровой катер сразу за замыкающим пятерку семьсот вторым «закупорил» пролив полудюжиной мин и сбросил на воду несколько дымовых шашек, привязанных к пустым канистрам. И все это на глазах у вражеских сигнальщиков. Есть немного времени.

Укрывшись за островом, миноносцы, принятые лихтером на палубные стеллажи, лихорадочно загружали уголь, снаряды и торпеды. Выяснилось, что на последних километрах в топках уже жгли смазочное масло вперемешку с матросским бельем, бобовые брикеты из продуктового НЗ смоченные эфиром, припасенным для прожекторов.

Осторожно переносили на транспорт раненых. Попадания были. Разжигались газовые горелки, смешивались термитные пасты — заваривать пробоины, откручивались болты крепления крышки отсека второй машины на семьсот пятом. Флагманский механик руководил подъемом из трюма какой-то громоздкой запчасти. И рутинный после каждого боя ремонт кожухов дымовых труб…