Реванш Генерала Каппеля (СИ) - Романов Герман Иванович

- Как все некстати, я просто запамятовал про них, командуя отступлением от Томска. Мне надо несколько часов, я восстановлю копию, утром передам ее вам, Иван Иннокентьевич. Думаю, стоит уже этим летом отправить на места экспедиции. Ведь если поверить шпионскому донесению, а не верить у меня нет оснований, то американцы планировали получить концессии у нас с ежегодной добычей золота в сорок тонн, с возможностью чуть ли не двойного увеличения. И это самая минимальная оценка богатейших месторождений по Алдану и Олекме. Возможна даже ежегодная добыча от пяти до семи тысяч пудов.

Серебренников не мог поверить услышанным от генерала словам – однако территория Якутия была еще толком не исследована, с обширными «белыми пятнами», так что даже в такой шпионаж заокеанских штатов ему поверилось сразу же. Слухи ходили упорные, что очень неравнодушны североамериканцы к золотым месторождениям Сибири, доказывая, что от Аляски до Витима, согласно древней легенде, обрушился золотой великан. А от Колымы до Витима слишком большая протянулась территория, малоисследованная. Так что в такое невольно поверилось.

- Однако оставим возможные перспективы, господа, нам необходимо подумать над настоящим…

Глава 4

Глава четвертая

13-18 февраля 1920 года

Тайшет

командующий 1-м Сибирским армейским корпусом

генерал-лейтенант Сахаров

- Нашим войскам, товарищи генералы, предстоит идти на Канск, как только произведем перегруппировку и подтянем к Тайшету отставшие тылы дивизий. Пока преследование красных будем производить исключительно Сводной казачьей дивизией генерал-майора Волкова, в которую войдут 1-й и 2-й сводные Сибирские, 1-й сводный Оренбургский и Енисейский казачьи полки, - Сахаров остановился и внимательно посмотрел на бледного, еще не полностью оправившегося от болезни генерала.

- Ваша дивизия, Вячеслав Иванович, будет усилена двумя егерскими и караульным батальонами, конноартиллерийской батареей, еще обязательно придадим большой санный обоз с политотделом для агитации в окрестных селах. Вам необходимо взять под строгую охрану оставленные на перегоне эшелоны польских, румынских и сербских частей, предотвратить их дальнейшее расхищение местными крестьянами. В нашем положении сейчас любое вагонное имущество есть величайшая драгоценность, при нашей скудости и бедности в ресурсах. Да и сам подвижной состав с замороженными паровозами необходимо как можно быстрее перегонять подальше на восток, и, желательно к Иркутску – но тут все зависит от ремонта подорванных этими румынскими идиотами мостов.

- Под Канском чересчур много развелось партизан, Константин Вячеславович. Опасаюсь, что наше продвижение вперед будет связано с большими потерями в частях…

- Такое категорически недопустимо! Везде создавайте сельские советы без промедления, обозные мужики из Тулуна сейчас лучше любых большевистских агитаторов. У вас политотдел есть, там тоже людей подобрали. К сожалению, мы слишком поздно пришли к пониманию полезности такой вот пропаганды, она весьма действенна, как показывает опыт, особенно на зажиточных сибирских мужиков. Распространяйте среди них воззвание правительства ДВР, ведь народ должен знать, что он освобождается от налогов и продразверстки, в отличие от политики комиссаров!

Сахаров недобро ухмыльнулся, теперь генерал прекрасно понимал действенность этого лозунга – пусть местные мужики теперь сами сравнят две советских власти – одну насквозь лживую, всегда состоящую из одних только большевиков, и другую настоящую, сибирскую. Истинно «Народную» во всех смыслах, без всяких коммунистов и их сочувствующих, вечных горлопанов, иудеев и голытьбы.

– Только лозунги вывешивать без всякого кумача, одни белые буквы на зеленом фоне. Флаги бело-зеленые, исключительно сибирские! Советы набирать только из зажиточных и уважаемых селян. Вот тогда мы с красной партизанщиной и покончим в самом скором времени!

За прошедшие десять дней ситуация преобразилась настолько кардинально, что генерал-лейтенант Сахаров скоро на себе почувствовал ее изменения и влияние. Даже взгляды стали иными. Теперь к старому возврата нет, и никогда не будет – Россия охвачена угаром большевизма, Сибирь (именно так уже начали воспринимать созданную ДВР население и армия) показала совершенно иной вариант развития, уже широко получившего в умах название «народного социализма».

С сельского населения, в большинстве середняков-старожилов, а также бедняков из переселенцев во времена Столыпина, совершенно снимались все государственные налоги на четыре года. Богатое крестьянство, которое в Сибири также называли кулаками, обязывали только продавать правительству по твердым закупочным ценам (достаточно высоким, причем оплата должна проводиться золотом) оговоренное число продовольствия - зерна, меда, мяса и фуража. Однако сельское самоуправление обязано содержать себя, школы и дороги за счет земских податей, которые должны собирать местные власти. Населению гарантировалась за счет государства бесплатное четырехлетнее начальное образование и фельдшерская медицинская помощь. Правда, взамен с крестьянства Сибирское правительство потребовало поголовной военной службы уже без всяких там льгот, какие установлены при царе раньше, за исключением увечных калек и явно немощных.

Генерал Сахаров с немалым удивлением отметил вещь, прежде совершенно невозможную – дезертирство уже не отмечалось как явление, наоборот, сибирские дивизии стали прямо на глазах распухать от добровольцев и тех, кто прежде злостно уклонялся от объявленных мобилизаций. Крестьянство быстро осознало всю прелесть такого «народного социализма», который должен был распространяться только на отслуживших в армии. Те же, кто до сего дня избегал воинской повинности, по примеру большевиков именовались «лишенцами». Обкладывались налогом, получали урезанный пай земли, должны были платить за образование детей и не могли избирать или быть выбранными в Советы, а также полностью лишались прав на государственное обеспечение и льготы, включая всю семью.

Так что отслужить пару лет в Сибирской армии для местных крестьян теперь казалось чрезвычайно важным делом. Тем более, что военный призыв затрагивал только тех, кому не исполнилось 30-ти лет, причем исключительно добровольно. Все старше этого возраста наделялись правами априори, но обязывались государству службой в поддержании порядка и спокойствия на местах, в селах и на линии железной дороги.

Даже переселенцам, еще недавно активно партизанившим, объявленные перемены пришлись по вкусу. Вячеслав Константинович не сомневался, что стоит начаться годовым выдачам сторублевых пособий на семью, из выделенного Иркутском миллиона золотых рублей, как ситуация в Нижнеудинском уезде успокоится окончательно. Да и против призыва на военную службу теперь переселенцы не протестовали, даже обрадовались, ибо гарантировалось удвоение выдаваемого капитала в таких случаях предназначенного, с выдачей продовольственных и текстильных пайков семьям.

- Во втором эшелоне продвигается за нами 3-я Сибирская стрелковая дивизия генерал-майора Ракитина в составе Нижнеудинского, Иркутского и Байкальского стрелковых и Иркутского казачьего полков. Ангарский стрелковый полк сейчас спешно формируется в Иркутске из личного состава запасных полков, прибудет попозже, примерно через три-четыре недели. Потрудитесь, Василий Александрович, начать передачу охраны линии железной дороги частям государственной стражи МВД. Надеюсь, они сколочены и достаточно обучены военному делу?

- Вполне, Константин Вячеславович, - генерал-майор Ракитин кивнул головою. – Роты стражи набраны из солдат старших возрастов, потому службу хорошо знают, многие воевали еще с японцами. Обмундированы, вооружены, выплаты жалования всем сделаны. Здешние уроженцы, как и офицеры в большинстве своем – сам переводил из полков семейных, жильем обеспечили. Да и местная милиция набрана из людей вполне надежных, в Нижнеудинске для борьбы с красными диверсиями и партизанами в настоящий момент готовится отряд милиции особого назначения численностью в полнокровный егерский батальон, с пулеметами и горной пушкой. Министр внутренних дел Пепеляев уже телеграфировал из Иркутска, что примет в свое введение от нас данный уезд.