Ванга - Жени Костадинова

8 апреля 1942 года дом Ванги в Петриче посетил знатный гость — царь Борис III. Прежде чем он задал провидице вопрос, она сказала ему:

«Растет твоя держава, ширятся ее пределы, но будь готов снова поместиться в ореховой скорлупке. И запомни дату — 28 августа»[133].

Царь ничего не ответил и уехал, растерянный и смущенный.

28 августа 1943 г. он умирает.

После смерти Бориса III к Ванге приехали три женщины из царской семьи, чтобы узнать, что с ними будет. Пророчица ответила так:

«— Вернитесь домой и украсьте царское ложе темно-красными лентами.

— Может быть, белыми или розовыми?

— Нет! Только красными! — отрезала Ванга»[134].

Что она хотела сказать, стало ясно 9 сентября 1944 года, когда над царским дворцом взвились красные коммунистические знамена.

Ванга рассказала об этом своем предвидении, ставшем широко известным, перед телевизионными камерами в 1994 году. После того как тележурналисты удалились, она поделилась с дочерью своей медсестры Наташей: «Господи, какой же я была молодой и глупой! Если бы я сейчас увидела подобное, то никому не сказала бы. И людям на высоком посту все не следует говорить!»

В 1967 году при ремонте церкви святой Петки Самарджийской в Софии исчезла бесценная икона. Тодор Живков приказал позвать на помощь Вангу. Она сказала: «Вы в ком-то сомневаетесь? Где те, кого вы подозреваете? Приведите их ко мне!»

Привели трех священников. Одному из них, со скрещенными на груди руками, Ванга сердито сказала: «Убери свои грязные руки! Ты взял икону и передал ее тому, что стоит от тебя справа, а он в свою очередь отдал ее стоящему слева от тебя, который ее и спрятал. Я сейчас велю пойти и принести ее».

А людям Живкова она сказала:

«Идите к мосту, что с птичками (имеется в виду Орлов мост, украшенный скульптурами орлов. — Пер.) Потом пойдете вверх по Царьградскому шоссе и на третьем перекрестке увидите дом, напоминающий дачный коттедж. Там вы свернете, это с левой стороны шоссе, перейдете через ручеек и в глубине улицы увидите небольшой домишко. Там спрятана икона»[135].

Менее чем через полчаса исчезнувшая икона была доставлена в кабинет Т. Живкова.

В 1962 году в ЦК БКП решался вопрос о предстоящей денежной реформе в стране. Ванга положила конец сомнениям и колебаниям:

«Что тут думать? — ответила она Живкову, который лично спросил ее об этом. — Если не хотите, чтобы нашей державе пришел конец, тогда надо обменивать деньги»[136].

Говорят, что бывший Первый секретарь ЦК БКП часто спрашивал совета у Ванги перед принятием важных решений. Она сама рассказывала об этом особо доверенным людям. Тодор Живков мог ей позвонить в любое время суток или же приказывал привести пророчицу пред свои светлые очи. (Сведущие люди говорят, что она даже предсказала ему дату и год смерти.)

В 1996 году в одном из интервью Т. Живков отрицал, что встречался с Вангой, и заявил, что вообще ни разу в жизни ее не видел. Но на видеокасете, изданной фирмой звукозаписи «Унисон» в 1992 году, Живков лично рассказывает об одной из своих встреч с Вангой.

Вангу и Людмилу Живкову в годы правления ее отца, Тодора Живкова, связывали отношения более тесные, чем обыкновенная дружба. Пророчица называла Людмилу своей дочкой и любила ее почти материнской любовью. Но и молодая Первая дама Болгарии отвечала ей дочерней привязанностью. Не раз, когда Вангу начинали притеснять местные власти, считавшие ее шарлатанкой, Людмила Живкова заступалась за нее и вызволяла из беды.

Почти десять лет (с 1970 по 1980 год) две женщины поддерживают тесную связь, и Людмила множество раз встречается с ясновидицей. Сведущие люди утверждают, что она всегда просила совета у Ванги перед принятием важных решений и осуществлением своих планов и начинаний. Людмила не предпринимала ни поездок, ни публичных выступлений, не получив одобрения пророчицы.

Только об одном Ванга не успела предупредить — что Людмилу ждет внезапная смерть.

О кончине Людмилы Живковой написано много, обнародованы всевозможные версии, но правда до сих пор так и не раскрыта. Очевидно, многое могут прояснить беседы с людьми, окружавшими Вангу и Людмилу тогда, когда случилось несчастье.

Жизнь Людмилы Живковой нельзя назвать счастливой. Хотя она почти всегда в разъездах и путешествиях по миру, где встречается с выдающимися людьми своего времени, «дочь Партии» часто угрюма, молчалива, одинока. Особая линия поведения, которую она проводит в наивысших эшелонах власти (Л. Живкова была министром культуры Народной Республики Болгария, членом Политбюро ЦК БКП. — Пер.) создает ей много проблем, а возможно, что стоит и жизни. Открытая Западу и его культуре, сопричастная Востоку и его мудрости, Людмила была чужой в тогдашнем руководстве страны.

Судьба, казалось, не раз «предупреждала» ее о трагической участи: две автомобильные аварии, развод, конфликты в семье…

В 1973 году Людмила Живкова попала в опасную для жизни автомобильную катастрофу по пути в софийский аэропорт, куда она спешила, чтобы проводить отца, отбывающего с официальным визитом в Польшу. Обеспокоенный состоянием дочери после аварии, Живков лично звонит из Варшавы Ванге:

— Скажи, выживет ли Людмила? Может, мне вернуться в Болгарию?

— Будь спокоен, Тодор! Людмила будет жить. Вот вижу и твою жену Мару в синем пальто, тоже беспокоится. И ей скажу, чтобы не волновалась. (К тому времени жена Т. Живкова Мара Малеева уже умерла. — Пер.)

Об этом случае рассказал телеоператор Н. Тошев, который в 1973 году был свидетелем этого телефонного разговора — в то время он снимал фильм о Ванге.

После аварии Людмила довольно быстро выздоравливает, но спустя несколько лет опять попадает в автомобильную катастрофу.

Ванга часто делилась с особо доверенными людьми своими опасениями за жизнь Людмилы:

«Знайте, что мою доченьку отправят на тот свет», — часто сокрушалась пророчица. Она говорила, что Людмилу ждет короткая жизнь, полная огорчений. «И с мужем ей не повезло, и с детьми, да даже и с отцом…»

При известии о внезапной кончине Л. Живковой 21 июля 1981 года Ванга словно оцепенела. В этот момент у нее была ее приятельница Иванка Янева. Семидесятилетняя старушка рассказала, что они вместе обедали. Услыхав о смерти Людмилы, Ванга бросила ложку и с рыданиями запричитала:

«Почему, Людмила, почему ты ушла, доченька? Почему ничего мне не сказала, не предупредила? Что с тобой стряслось? Ах, Мара, Мара Малеева (мать Людмилы. — Пер.), ты позавидовала, что Людмила мне была как дочка, и отняла ее у меня! А ей предстояла поездка в Сирию, и она обещала после возвращения приехать ко мне…»[137]