Туда и обратно - Luna the Moonmonster

— Замолчи!

— И что насчет твоего сына? — продолжил Драко. — Откуда он появился? Немного пошалил в путешествии, а, Поттер? Обрюхатил юную шлюху? И в таком нежном возрасте…

Гарри больше не мог этого выносить. Он вскочил на ноги и указал рукой на Драко, бросая в него заклинание боли. Слизеринец упал на пол, крича от боли, сковавшей все тело. Глен с ужасом наблюдал, как его отец истязает своего школьного врага. Через несколько минут Гарри снял заклинание и уставился на хрипевшего на полу парня. Драко открыл глаза и слегка улыбнулся, несмотря на боль.

— Знаешь… Поттер, — прохрипел он, — Ты выдаешь себя за… всемогущего…

спасителя…проклятого… волшебного мира… но глубоко внутри… ты такой же как твой… враг. Мучитель маглов… совсем… как… Волдеморт…

Сказав это, Малфой потерял сознание. Выражение лица Гарри сменилось с удовлетворенного на взволнованное, потом он побелел и с шоком уставился на тело у своих ног. Сколько раз он видел такое раньше? Сколько жертв Пожирателей смерти он видел на полу у ног своих мучителей, в реальности и в видениях? Маглы лежали сломанными куклами у их ног. В точности. Как. Драко. Гарри поднял взгляд на сына и ужаснулся от того, что увидел. Шок, разочарование и страх были написаны на лице мальчика. Страх. Его сын боялся его. Гарри не смог больше выносить это.

Он сбежал.

Глава четырнадцатая — Отсутствие

Не бечено.

Переводчик Dark_Malvinka

Глен не знал, что ему делать после того, как Гарри ушел. Все это было так грустно. Он все еще пытался понять, что только что произошло. Хизер была в постели, восстанавливалась после приступа паники, Драко Малфой без сознания лежал на полу, а Гарри сбежал, разъединив мысленную связь со своим сыном. И Глен остался один в странном доме с людьми, которых он практически не знал, и без единой мысли о том, где он находился. Тщательно поразмыслив и приняв решение, он вышел из дома на улицу, пытаясь заметить признаки того, где он был. Гарри трансгрессировал их в этот маленький город, а Глен еще не умел этого делать. И хотя отец учил его, он пока не мог в одиночку трансгрессировать без расщепления, потому что не был точен, когда пытался попасть в определенное место назначения. Еще была проблема с английским. И хотя знания языка улучшились с тех пор, как он попал сюда, практически он пока не мог общаться. Вдобавок ко всему современный мир маглов совершенно отличался от его времени, поэтому, естественно, он начал паниковать.

Стоять на улице было не самым лучшим решением Глена, однако он мало что мог сделать. Не зная, где он находится, было невозможно изготовить портключ, и у него не было совы, чтобы отправить письмо. Он не хотел возвращаться в дом Хизер, ведь он не знал, было ли соединение с каминной сетью, и если да, ему пришлось бы просить хозяйку дома снять чары. У Хизер была уважительная причина для такой паранойи, если камин у нее и есть, то он, скорее всего, сильно защищен от тех людей, которым не положено тут быть. Глен не мог пойти пешком, ведь Гарри сказал, что он будут в южной Англии, это было в сотнях миль от земель Хогвартса в Шотландии. Наконец, он понял, что стоять бессмысленно, и надо попытаться что–то сделать. Приняв решение, он поднял руку, чтобы наколдовать сноп искр в большой надежде, что ведьма или волшебник увидят и придут узнать, в чем дело. Он слегка волновался о том, что подумают маглы, но Гермиона как–то говорила, что маглы примут это за «фейерверки». Прежде, чем он начал колдовать, раздался громкий гудок, и на тихой улице возник большой неоново–розовый предмет. Гленедад в удивлении отпрыгнул назад, упал на землю и с трепетом уставился на огромное устройство. Он был немного озадачен, когда одна сторона открылась, и на ступеньке появился волшебник, одетый в розовую униформу.

— Добро пожаловать в Дневной автобус, транспорт для попавших в затруднительную ситуацию волшебников и ведьм. Просто выставьте руку с палочкой, взойдите на борт, и мы доставим вас в любую точку. Меня зовут Реджи Макмиллан; сегодня я буду вашим кондуктором. Поездка стоит всего одиннадцать сиклей, тринадцать с чашкой горячего шоколада.

Пока кондуктор Дневного автобуса произносил свою отрепетированную речь, Глен пытался понять его слова. Пользуясь своими ограниченными знаниями английского языка, он осознал, что это была форма транспортировки, которая доставит его в нужное место. Этот человек сказал про одиннадцать сиклей, так что мальчик из древних времен вытащил небольшой мешочек, который дал ему отец, и отсчитал нужную сумму. Передав ее, он вошел в автобус и сел в одно из удобных кресел. К его большому сожалению, Реджи пошел за ним.

— Итак, куда тебя доставить?

Глен непонимающе уставился на него. Реджи с минуту смотрел на него, а потом все понял.

— Ты не из этих мест, правда?

Снова пустой взгляд, расстроивший мужчину, который зашептал про себя.

— Ну, должен же он хоть немного знать английский, иначе не дал бы мне нужную сумму. Может, он иностранец или типа того. Знаю! Э-э, как же сказать это? Гм… точно! Да, знаю. Пункт назначения? Ну, знаешь, место, куда идти? Гм… ты едешь домой? А, гм… Quid domus?[1] — спросил он у Глена. При искаженных латинских словах в глазах Глена возникла искра понимания.

— Хогвартс.

— Хогвартс, точно. Так ты знаешь латинский. Это поможет. Мой, конечно, не очень хорош. Немного помню со школы. Гм… Dimidium hora… гм… supervenio.[2]

И хотя Глен понял, что этот человек совсем не знает латинский, тем не менее, стало ясно, что он пытался сказать, и оценил его усилия. Он улыбнулся при мысли, что теперь появился способ общаться с современным волшебным сообществом без помощи отца. Несмотря на то, что латинский редко использовался в этом время в сравнении с прошлым, он применялся в формулах заклинаний. Он улыбнулся и кивнул Реджи, показав, что понял, а потом стал глядеть сквозь окошко на быстро пролетавшие мимо окрестности. Это было дикое зрелище, но он откинулся и расслабился, наслаждаясь поездкой.

Когда Дневной автобус, наконец, остановился у ворот Хогвартса, Гленедад с облегчением спрыгнул на землю и поблагодарил Реджи, направившись затем в школу. Там он сразу же пошел в кабинет директора, где старый мужчина сидел в своем кресле. Заметив Глена, Дамблдор тут же понял, что что–то случилось.

— Входи, мальчик мой. Присаживайся. Ты выглядишь, будто призрака увидел.

— Возможно, — ответил Глен на латинском. Дамблдор растерянно посмотрел на него, а потом обратился на том же языке:

— Что произошло?

— Мой отец ушел.

— Что значит «ушел»? — с удивлением спросил Дамблдор.

— Я думаю, следует позвать сюда остальных. Так будет легче.

— Действуй.

Глен улыбнулся и кивнул, признательный за то, что хоть Дамблдор знал древний язык. Сконцентрировавшись, он создал мысленную связь с теми, кого он считал заинтересованными лицами.

— Пожалуйста, немедленно подойдите в кабинет директора. Нам нужно кое–что обсудить.~

Через несколько секунд сквозь дверь вплыли Галатея и Пивз, а следом за ними подошли Рон, Джинни, Гермиона и Северус. Спустя еще пару секунд камин полыхнул зеленым, и из него вышли Сириус и Ремус, с недоумением оглядывая собравшихся людей.

— Что происходит? — спросил Сириус.

— Думаю, мистер Поттер младший сейчас объяснит, — сказал директор, повернувшись к Глену, и обратился к нему на латинском. — Гленедад, ты можешь создать мысленную связь с кем–нибудь, чтобы говорить на английском?

— Думаю, можно с моей матерью. Я раньше сам этого не делал, только поддерживал связь отца. Но я попробую.

— Очень хорошо. Мы подождем.

Глен повернулся к матери и быстро объяснил на англо–саксонском, что ему нужно. Кивнув, она закрыла глаза, как и ее сын. Через несколько секунд они открыли глаза, Глен повернулся к остальным в комнате.

— Сработало? — спросил он на английском.

— Да, — ответил Сев, приподняв бровь. Глен с облегчением вздохнул и начал объяснения. Он вкратце рассказал про поездку к Хизер, неохотно открывая Дамблдору тот факт, что женщина жива. Он не хотел этого делать, но знал, что старый директор все равно вытрясет из него всю историю. В любом случае, не было другого способа объяснить отсутствие отца. Закончив речь, он в тишине ждал слов других.

— Значит, он снова соскальзывает, — сказала, наконец, Джинни.

— Что ты хочешь сказать, снова соскальзывает? — спросил Сириус.

— Ты не помнишь, каким он был в начале вашего пятого курса? Он тогда все еще оправлялся от плена и выпускал свою злость наружу. После того, как его укусил вампир, он так и не стал прежним. Пришлось Ремусу разговаривать с ним, потому что он погрузился в депрессию.

— Я это помню, — сказал Ремус, — он был в ужасном состоянии.

— А я по–прежнему думаю, что все это из–за Темных Искусств, которые он использует, — предположила Гермиона. — В том смысле, что он не был таким до нашего путешествия в прошлое.