Возвращение императора - Аллан Коул

И ухмыльнулся. Конечно, он не такой специалист по прогнозам, как Мастерсон, но уверен — вероятность того, что Нэнс со своей бригадой будет поджидать его корабль в аэропорту, семьдесят девять процентов. Как минимум.

Кеа приказал, чтобы корабль, стоявший наготове, стартовал в Нью-Йорк. Один корабль, а требовалось еще два. Какое-нибудь новое транспортное судно вполне подойдет. Кеа приказал Мастерсону, чтобы тот прибыл вместе с самым лучшим трезвым пилотом, которого сможет отыскать. Затем послал за собственным кораблем, тем самым, что купил на Марсе много лет назад.

Это был первый корабль, подготовленный для использования АМ-2 в качестве топлива. Ну и что из того? Кеа не любил сентиментальности, в особенности когда речь шла о серьезных вещах.

У этого корабля так и не было имени — только регистрационный номер. Пришло время от него избавиться — Кеа все чаще размышлял о том, что произойдет, если корабль попадет в чужие руки и кто-нибудь догадается связать его с Альва-сектором. Это будет — если у Кеа получится то, что он задумал, — достойный конец для старого, повидавшего виды судна.

Корабль доставили на свободную площадку возле одной из экспериментальных лабораторий. Предстояло внести небольшие модификации в систему управления: звездные корабли обычно не снабжаются таймерами. Потом Кеа собственноручно поднял его в воздух и направился туда, где находились сверхсекретные хранилища АМ-2. Специальный робот с дистанционным управлением, весь покрытый империумом-X, достал солидный кусок антиматерии-два из хранилища.

Когда Кеа осторожно укладывал почти пятисоткилограммовый сгусток АМ-2 в свой корабль, у него промелькнула мысль: может быть, именно этот кусок антиматерии он добыл во время своего первого путешествия в альтернативную вселенную…

Два корабля стартовали с Ганимеда и взяли курс на Странника. Там их ждал третий корабль. Как и предполагал Ричардс, на его борту находился чертовски злой Нэнс. Однако, как только Ричардс рассказал о своих намерениях, злость журналиста моментально испарилась. Он был в восторге.

Кеа установил одну камеру с дистанционным управлением на своем корабле, а вторую — на том, где находился Мастерсон. Все три корабля устремились наперерез Страннику.

Ричардс вдруг живо себе представил, как огромный вращающийся обломок скалы несется ему навстречу, словно поезд в туннеле. Хватит. Он сказал Нэнсу, чтобы тот наладил прямую связь с Нью-Йорком. Оставалось совсем мало времени.

Корабль Нэнса летел примерно в пятидесяти километрах от двух других. Ричардс считал, что это слишком близко, но Нэнс сказал: «О-хо-хо». Он должен получить свою «картинку», а маленькие темные точечки на сплошном черном фоне его не устраивают.

Кеа снова подумал о природе телепередач. Как можно позволять другим существам заглядывать в чужое сознание, видеть жизнь глазами телерепортера, чувствовать запахи так, как чувствует их он, даже думать аналогичным образом? Корабль Мастерсона находился менее чем в пятидесяти метрах от корабля Ричардса. Кеа надел космический скафандр и, открыв оба люка, выпустил воздух из корабля. Два корабля состыковались.

Нэнс вел передачу.

— Орбита Марса, — говорил журналист своим умеренно-возбужденным профессиональным голосом. — Вскоре мы станем свидетелями самого зрелищного события в истории человечества. Кеа Ричардс намерен уничтожить Странника, воспользовавшись новым методом, секрет которого он не раскрывает, но который имеет отношение к изобретенному им двигателю.

Следуя инструкциям Ричардса, Нэнс спросил своих слушателей, почему федерация даже не попыталась что-нибудь сделать, а продолжает себе сидеть на Луне и лязгать зубами…

На экранах человек в скафандре двигался по рубке управления. Как открылся люк, из которого выдвинулась лапа с ковшом, где лежал кусок антиматерии-два, видно не было. Почему-то в этот момент Кеа подумал об испуганном крестьянине, пытающемся спастись от дурного глаза.

Для создания большего эффекта Ричардс приказал Нэнсу начать передачу по его сигналу. Камеры заработали. Больше делать было нечего. Траектория определена, управляющая система соединена с таймером. Через три с половиной минуты Кеа вышел из обреченного корабля, задраил снаружи люк — все его действия снимались камерой, установленной на другом корабле. Тут он выключил камеру — Мастерсон считал, что Кеа не должны видеть на экранах телевизоров, — и перешел в другой корабль.

— Через минуту… — услышал он возбужденный голос Нэнса. — Через двадцать семь секунд. Через десять…

Ноль… Таймер сработал, и корабль, только что находившийся рядом с ними, исчез. Его стар-драйв был включен на полную мощность.

Не прошло и секунды, как он врезался в Странника. Камера, которая продолжала снимать, мгновенно сгорела. Кеа предупреждал репортера об этом. Однако радиосвязь не была нарушена, и голос Нэнса продолжал вести прямой репортаж на Землю, в студию Нью-Йорка, а оттуда на все обитаемые миры.

Кеа практически не обращал внимания на взволнованный голос журналиста. Он был занят — взяв управление на себя, направил корабль к метеору. Какому метеору? Огромная глыба превратилась в мелкий гравий. Что же до старого корабля Кеа, от него не осталось ничего.

Ричардс еще некоторое время слушал прямой репортаж, который продолжал вести Нэнс. До сих пор он и не представлял, что слово «герой» имеет столько синонимов. Он удивился тому, что испытывает некоторое смущение. Галактический герой, да?

Теперь у него было имя. Инструмент. Странник дал ему возможность выйти на сцену в ослепительном сиянии праздничных огней. Недоставало только фанфар.

Но Кеа не сомневался, что фанфары не заставят себя долго ждать.

Глава 27

Ганимед, 2212 год нашей эры.

Премьер-министр представлял интересы богатых семей. Деловая женщина была членом совета директоров множества крупных фирм. Другой участник совещания выступал от имени Больших Денег. Он контролировал почти две трети валюты, которая переводилась из одного банка в другой при помощи хитроумной электроники.

Последний являлся профсоюзным боссом трех континентов.

— За нами стоит большинство военных, — сказал Профсоюз. — Остальные присоединятся, если мы с вами договоримся.

— Просто удивительно, какими робкими бывают генералы, — проговорил Кеа.

— Они прибыли бы с нами, — пояснил Премьер, — но боятся — хотя мы и старались убедить их в обратном, — что за ними проследят… Тем не менее они посылают вам свои самые искренние извинения и теплые пожелания.

— Я уже сказал — робкие, — фыркнул Кеа.

Вмешался Большие Деньги:

— И все же они с нами. Вы же знаете, нас бы здесь не было, мистер Ричардс, если бы мы не продумали все до последнего штриха.

— Дело в том, — заговорила Деловая Женщина, — что близятся президентские выборы. Времени осталось совсем мало. Мы хотим знать сейчас, согласны ли вы стать нашим кандидатом.

— Буду с вами до конца откровенен, — ответил Кеа, — не только вы предлагаете мне стать вашим кандидатом.

Профсоюз рассмеялся.

— Если бы вы думали, мистер Ричардс, что нам это неизвестно, вы бы и близко нас к себе не подпустили.

— Мы профессионалы, — добавил Большие Деньги, — и готовы предложить вам существенно больше.

— Я думаю, стоит прерваться именно в этом месте, — проговорил Кеа, — потому что я должен объяснить вам свою позицию.

— Давайте объясняйте, — разрешил Профсоюз.

— Скажу вам то же самое, что сказал им. Я во всем этом не нуждаюсь. Я неприлично богат. Мне сорок семь лет. И я хочу немного передохнуть. На лаврах, если не возражаете.

Деловая Женщина захлопала в ладоши:

— Какая чудесная речь. Ее обязательно нужно передать по телевидению и радио.

— Журналисты будут в восторге, — добавил Премьер-министр. — Я уже вижу заголовки: «ГЕРОЙ, СПАСШИЙ ЦИВИЛИЗАЦИЮ, ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ ВСЕХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ БЛАГОДАРНОГО НАРОДА».

— Эти штучки помозолят глаза публике около недели, — продолжил Профсоюз, — а потом мы начнем рассказывать, в какое тяжелое положение поставили всех толстосумы и их прихлебатели. Вы и понять не успеете, что происходит, а вас уже назовут спасителем и станут умолять об избавлении от злодеев и тиранов.

— И тогда вы неохотно… смущенно… согласитесь, — сказал Премьер.

Деловая Женщина наградила Кеа самой обаятельной из своих улыбок.

— Вы ведь именно это имели в виду, мистер Ричардс? Что-нибудь похожее?

Кеа рассмеялся.

— Те, другие, верили мне гораздо дольше, чем вы!

— Именно поэтому мы и являемся самыми главными, — гордо объяснил Большие Деньги.

— Самые главные — это верно… только вот кандидата у вас нет, — сказал Кеа. — А это означает, что вам придется посоревноваться со своими противниками. В конце концов обе партии захиреют от тоски, потому что выборы никогда не завершатся. И даже если вы победите… Федерация попала в тяжелое положение. Вы тоже приложили к этому руку. Что собираетесь по этому поводу делать? Гениальные идеи есть?