Заповедник гоблинов: Фантастические романы - Клиффорд Саймак

— Элоиза! — позвал он вслух и, спохватившись, умолк. Ему хотелось снова и снова повторять ее имя, но он чувствовал, что это нелепо, хотя и был убежден, что она здесь.

Чувствуя это, не задумываясь о том, откуда возникло это чувство, но радуясь ему, он начал размышлять, как до нее добраться. Дядя Рауль говорил, что поместье хорошо охраняется. Вряд ли его можно взять в лоб, приступом, даже если иметь настоящую армию. Дядя пытался проскользнуть сквозь сторожевую линию, но не смог, потому что охраны было слишком много. Харкорту подумалось, что дядя, наверное, хорошо умел тайком подкрадываться к цели, невзирая ни на какие препятствия. Он не так уж много знал о своем дяде, потому что, хотя тот и рассказывал множество увлекательных историй, он всегда становился на удивление скрытным, когда речь заходила о его собственных действиях. Стоя здесь, у входа в пещеру, и вглядываясь в темноту, где только что был виден огонек, Харкорт пожалел, что так плохо знал дядю Рауля.

Позади него скатился камешек. Он быстро обернулся и увидел маленькую тень, стоящую рядом с огромным валуном у самого входа в пещеру. Некоторое время он смотрел на нее, чувствуя, как в нем закипает раздражение.

— Так это ты? — сказал он, — Неужели я никогда от тебя не избавлюсь?

— Я рассудил, что рано или поздно ты достигнешь этого места, — прошепелявил тролль. — И я поспешил сюда, потому что я должен быть с тобой, пока ты не построишь мне мост. Без моста я ничто, даже меньше, чем ничто.

— Перестань болтать про свой мост, — прервал его Харкорт. — Ты знал, что я буду здесь?

— Я бежал очень долго и очень быстро, — ответил тролль. — Я совсем обессилел. Сначала нужно было сделать крюк, чтобы обойти скопище моих братьев — Нечисти, которые наверняка сердиты на меня за то, что я пошел с вами. Потом пришлось сделать крюк еще больше, чтобы обойти то зачарованное место…

— Ты знал, куда мы направляемся?

— До меня дошли кое-какие слухи. Я всегда держу ухо востро. Я бы сказал тебе, где лежит это место, но ты очень на меня сердился. Не знаю, правда, за что. Ты просто не дал мне случая это сказать. Я пробовал много-много раз, но ты только отмахивался от меня, как будто я вообще ничего не значу.

Харкорт подошел к троллю, выхватил у него из руки конец веревки и дернул, туго затянув петлю у него на шее.

— Раз уж ты здесь, — сказал он, — можешь ты теперь сказать мне, как прокрасться мимо тех, кто сторожит поместье?

— Ты не сможешь, — ответил тролль, — Ты слишком большой и неуклюжий. Я бы мог туда проскользнуть. Я уверен, что в одиночку мог бы туда прокрасться.

— И какой мне был бы от этого толк?

— Не знаю, добрый господин. Если бы уж я попал туда, я бы мог что-нибудь придумать. Я должен сделать все, что смогу, лишь бы отплатить тебе за тот мост, который ты собираешься для меня построить.

Харкорт в раздражении отшвырнул конец веревки, который тролль тут же поймал.

— Пойдем со мной, — сказал Харкорт, — и веди себя тихо. Не говори ни слова.

В сопровождении тролля он вернулся на гребень холма, где ждал его Шишковатый.

— Я вижу, ты отыскал своего приятеля, — заметил тот.

— Это не я его отыскал. Это он меня отыскал. Он готов из кожи лезть, чтобы быть нам полезным.

— Ну что ж, посмотрим, — сказал Шишковатый.

— Я нашел пещеру, — сообщил Харкорт, — В скале под гребнем холма. Она хорошо укрыта валунами и деревьями. Это лучше, чем торчать в том ущелье у подножия холма. От пещеры видна вся долина вместе с поместьем, это прекрасный наблюдательный пункт. А если нападет Нечисть, у нас там будет прикрыт тыл.

— Оставайся здесь и стереги своего тролля, — сказал Шишковатый. — Если только шевельнется, перережь ему горло. Не очень-то я ему доверяю.

— Я тоже, — сказал Харкорт.

— До рассвета еще несколько часов. Мы должны добраться до пещеры и занять ее до того, как взойдет солнце. Я спущусь и приведу остальных. А ты оставайся с Чарлзом, — приказал он горгулье, недвижно стоявшей рядом.

Глава 26

Как только забрезжил рассвет, стало видно, что поместье в самом деле находится внизу, в долине, — как и предположили ночью Харкорт с Шишковатым. Белая линия, которую они видели, действительно оказалась стеной.

— По-моему, это каменная кладка, — сказал аббат, — Крепкая и массивная. И высокая. Как ты думаешь, какой она высоты?

— Отсюда трудно сказать, — ответил Шишковатый. — Я думаю, футов шесть, а то и выше. Скорее всего, выше. Я все ищу, где ворога. Кто-нибудь видит ворота? В ней должны быть ворота, и не одни.

— Не вижу никаких ворот, — сказал Харкорт.

Все трое сидели на корточках под огромными дубами, стоявшими у входа в пещеру.

— Мне кажется, время от времени там что-то движется, — сказал аббат, — Только никак не разгляжу что.

— Скорее всего, там кишмя кишит Нечисть, — сказал Шишковатый, — Я на одно надеюсь — что та орава, которая напала на нас перед тем, как мы добрались до зачарованного убежища, не явится сюда к ним на подкрепление.

— Это маловероятно, — возразил Харкорт. — Они все еще там, ждут, когда мы попытаемся прорваться. Они же не могут знать, что нас там давно нет. Они думают, что мы в ловушке.

— Должно быть, ты прав, — согласился аббат.

— Наш тролль сказал мне ночью, что он мог бы проникнуть внутрь.

— А что это нам даст? — спросил Шишковатый.

— Скорее всего, ничего. Я его тоже об этом спросил, но он не знал, что ответить. Он сказал, что, может быть, найдет способ как-нибудь нам помочь, если туда попадет.

— Не верю я ему, — сказал Шишковатый. — По мне, лучше всего стукнуть его как следует по башке, и делу конец.

— Не уверен, — сказал аббат. — Чарлз, ты в самом деле обещал построить ему мост?

— Да. В минуту слабости я дал ему такое обещание.

— Мне кажется, это должно гарантировать нам его преданность, — сказал аббат, — Будь у него душа, он бы с радостью заложил ее дьяволу в обмен на мост.

Шишковатый с недовольным видом что-то невнятно проворчал.

Горгульи стояли на посту среди деревьев. Поодаль на камне сидел Децим и натачивал свой меч маленьким бруском. Аббат кивнул в его сторону.

— Странный человек. Держится так, будто считает, что навязывается. Словно он непрошеный гость. Ему бы сидеть здесь, с нами.

— Он хороший боец, — сказал Шишковатый, — Что, впрочем, неудивительно: война — его профессия.

— Может быть, он чувствует себя чужаком, — сказал Харкорт, — Он присоединился к нам, но не стал одним из нас.

— Я готов его принять, — заявил аббат.

— И мы все тоже, — подтвердил Харкорт. — Но он никак не может избавиться от своего невероятного римского гонора.