Рассвет - Максим Андреевич Антонов

– Я? – переспросил он, будто не расслышал моего вопроса. – Я боюсь огня и закрытого пространства. Не знаю почему, но огонь заставляет меня терять над собой контроль и это парализует меня. Я не помню, почему это появилось и иногда даже думаю, быть может, что-то в детстве было со мной. А клаустрофобия встречается часто.

– Да уж. Я тоже боюсь маленьких помещений. Скорее всего, это из-за того, что я толстая, но…

– Не говори глупостей, – перебил он меня. – Ты не толстая. Никогда не говори про себя так. У тебя вполне… красивая внешность. Чего ты еще боишься, Кристина, которая гонится за незнакомцами, чтобы отобрать у них яблоки-скороспелки? – усмехнулся Елизар.

– Мои страхи более приземленные, – с широкой улыбкой ответила я, вспоминая день нашего случайного знакомства. – Я боюсь смерти своих родных.

– Смерти боятся все, и это нормально. Ты не должна думать об этом.

– Да, я понимаю это, но не могу перестать об этом думать.

– Наслаждайся отведенным тебе временем!

– Я наслаждаюсь.

– Люби каждый день, как будто смерти и горя не существует. Наслаждайся тем, что есть! – громко выкрикнул Елизар и мечтательно развел руки в сторону, забыв о мире вокруг.

– Я наслаждаюсь, – смущенно повторила я.

– Крикни это! Кричи во все горло, чтобы страх испугался! Кричи! – подбежал он ко мне и взял меня за руки. Это заставило мое лицо вспыхнуть.

– Я наслаждаюсь! – закричала я, чтобы он перестал кричать.

– Громче!

– Я наслаждаюсь! Я наслаждаюсь жизнью! – завопила я во все горло, раскинув руки в стороны.

Сердце забилось сильнее и увереннее. Рядом со мной мчался Елизар, раскинув руки и изображая самолет. Я чувствую, как свечусь, утопая в бесконечности этого вечера. Как же мне хорошо! Это прекрасное чувство!

Мой друг широко улыбается и смотрит прямо мне в глаза. Видимо, его тоже переполняет радость этого момента. Я улыбаюсь в ответ.

Мы шли по вечернему лугу. Солнце закатилось за горизонт, разукрашивая вечернее небо оттенками заката. То были не оранжевые, как апельсин, и не розовые, как сумочки или тетрадки девушек, а благородные, глубокие цвета, уходящие в бесконечность в своем градиенте. Оттенки заката всегда казались мне бесподобно красивыми. Сколько бы я ни смотрела на это небо, я никогда не перестану восхищаться им. Это что-то живое! Что-то внутри меня переворачивается, когда я наблюдаю за этой красотой.

Наш разговор настолько отвлек нас от реальности, что мы даже не заметили, как оказались около соснового бора, где я собирала грибы с бабушкой днем. На закате эти сосны становились еще мистичнее. Они казались живыми бесстрашными наблюдателями. Вот-вот мы допустим какую-то ошибку, и они разорвут нас своими большими лапами. А их высокомерный гордый взгляд, которым они смотрят на нас сверху…

– Ничего себе нас занесло, – усмехнулся Елизар, прервав мои внутренние размышления. – Пора идти обратно, пока совсем не стемнело.

– Ты можешь меня не провожать, я хорошо вижу в темноте, да и не так темно, – отпиралась я от его излишнего внимания, чтобы не злить эту таинственную возлюбленную Елизара.

– Не говори глупостей. Разве я оставлю тебя одну здесь?! Нет.

Елизар уже было обернулся в сторону обратной дороги, как из чащи сосен раздался странный шорох. Казалось, кто-то осторожно переступает через сухие ветки и опавшие хвоинки сосен. Может, это заблудившееся животное? Правда, в этих местах редко встретишь какого-либо представителя животного мира.

– Ты слышал это? – обернулась я к Елизару.

– Слышал что? – не понял он и посмотрел мне в глаза.

– Какой-то шорох там, в овраге, в чаще, – указала я пальцем в сторону зарослей, скрывающих от наших глаз дно оврага. – Там что-то есть.

– Стой здесь. Ни за что не спускайся туда. Я сейчас, – с этими словами он оставил меня одну и, включив на телефоне фонарик, спустился вниз.

Я видела, как блуждал свет его фонарика. Свет все глубже и глубже нырял в чащу. Луч поднялся вверх. Что-то хрустнуло. Свет померк. Я сделала выпад вперед, но не решилась идти туда – он сказал стоять на месте. Я слишком слаба, чтобы помочь ему. Я не могу его закрыть от опасности, могу сделать только хуже. Мне остается ждать. Что же там происходит? Вокруг повисла мучительная тишина. Время шло, а Елизара все не было, лишь свет вырывался из чащи слабым свечением. Снова странный хруст, что-то со страшной силой ударилось о землю, сопровождаемое глухим стуком. В страхе я зажала рот рукой и была уже готова идти туда, но свет пришел в движение. Яркая вспышка приближалась ко мне и резко померкла.

– Все, нам пора идти, – резко скомандовал Елизар и потянул меня за руку в сторону дома.

– Что там было? – дрожащим голосом спросила я.

– Ничего, – дерзко произнес он, даже не оборачиваясь ко мне.

Больше приставать с расспросами я не стала. Я боялась снова вызвать в нем гнев. Из-за меня гнев не уйдет далеко. Он еще не раз вспыхнет в нем багровым пламенем злости. Быть может, в какой-то момент он разгорится, как пожар, и это его спугнет. Он не вернется, забудет меня. Забудет, что есть такая Кристина, которая слушает мрачную музыку, пьет травяной чай, что-то ищет в себе, не понимая, что именно, но всегда верит. Верит во что-то светлое и доброе. Верит, что когда-нибудь жизнь изменится, и на ее улице наступит праздник.

Глава 8

Мотыга со слабым звоном врывается в сухую землю. Я стараюсь ударять сильнее, чтобы освободить землю от назойливых сорняков. Внутри что-то бушует, несмотря на солнечную погоду. Дедушка успел прополоть четыре борозды, а я как-будто топчусь на одном месте. Большое количество времени у меня занимала проверка телефона на наличие пропущенного звонка или нового сообщения. Вчера мы с Елизаром обменялись телефонами, чтобы было удобнее держать связь и договариваться о встречах. Но сегодня я не получила от него ни одного знака о существовании. Вчера он написал, что дошел без всяких приключений, поэтому я спокойна за его жизнь. Но что же сегодня? Время уже два часа дня.

Я то и дело оглядывалась в сторону Красной Звезды, ожидая увидеть знакомый силуэт и уверенную походку, но ничего нет. Мрачные сосны стеной стояли перед смешанным лесом, закрывая большую его часть. Желтеющее ржаное море переливалось на ветру, резко прерываясь на ярко-зеленых лугах. Заросшая дорога пуста. Горизонт чист. Его нет. Скорее всего, они тоже уделили время огороду, или его девушка придумала для него что-то интересное. Хотя Елизар – яркий человек, и придумать что-то интересное самому не