Месть Цезаря - Шэрон Кендрик

– Я… – Сорша подняла голову и посмотрела на Цезаря, молясь, чтобы он спас ее от необходимости отвечать на этот вопрос. Но взгляд, которым он посмотрел на нее, был холодным и безучастным. – Нет, – выдохнула она.

Гулкую тишину, накрывшую присутствующих за столом людей, нарушали лишь отдаленные раскаты грома.

Вопрос Летиции поставил Сорту в положение совершенно отчаявшейся женщины, которая пойдет на все, лишь бы поймать в ловушку такого красивого и богатого холостяка, как Цезарь.

Девушка понимала, что для его друзей совершенно очевидно, что он собирался провести эту ночь с Летицией, а появление Сорши помешало его планам.

Лицо девушки побледнело, когда она поняла, в какую ловушку попала, беспечно позволив такси уехать. Опустив руки под стол, Сорша судорожно сжала салфетку.

А если Цезарь отведет ее в комнату для гостей, а сам уединится в своей спальне вместе с прекрасной Летицией?

И почему бы ему так не поступить?

Ведь независимо от того, что было между ним и Соршей, все уже давно в прошлом. Они были совершенно свободными людьми, не связанными никакими обязательствами и клятвами.

Очередной раскат грома прозвучал так громко, что заставил всех вздрогнуть от неожиданности.

Внезапно погасшие свечи заставили ребенка испуганно заплакать.

– Сейчас начнется гроза! – сказала Пия своему мужу.

Первая большая капля ударилась о руку Сорши.

Пия немедленно встала.

– Нам нужно идти.

– Оставайтесь здесь, – предложил Цезарь. – Зачем вам мокнуть под дождем?

– Если мы сейчас выйдем, то успеем вовремя добраться до дома, – ответил Лукка. – Ты же знаешь, нам здесь совсем рядом.

– Но дождь вот-вот начнется, – посмотрев на хмурое небо, предупредил Цезарь.

Еще одна капля дождя ударилась о стол, с шипением погасив единственную оставшуюся гореть свечу.

Внезапно началась спешка. Гости повскакивали со своих мест. Сорша расслышала, как Летиция задает Цезарю какой-то вопрос. Он ответил отрицательно.

По всей видимости, Цезарь попросил ее уйти.

Из-за того, что в его доме внезапно появилась нежеланная гостья?

Попрощавшись со всеми и не обращая внимания па внезапно поднявшийся ветер, Сорша решила остаться на террасе и помочь Штефану убрать со стола.

По крайней мере, она будет занята полезным делом и не увидит, поцеловал ли Цезарь свою новую пассию.

Дождь все усиливался, заливая еду и все еще остававшиеся на деревянном столе салфетки. Быстро собирая посуду, Сорша неожиданно заметила появившуюся в дверях темную фигуру Цезаря.

Неловко повернувшись, она рукой задела хрустальный бокал. Он полетел вниз и разбился о каменный пол на мелкие осколки.

Тихо охнув, девушка быстро опустилась на корточки.

– Не смей их трогать! – раздался приглушенный, усиливающийся ветром голос Цезаря.

Обернувшись через плечо, Сорша посмотрела на мужчину.

На дорогого, любимого человека, который сейчас казался таким же неприступным, как отвесная гранитная скала.

Шагнув к Сорше, он с силой схватил ее за запястье и рывком поставил на ноги.

– А теперь ты мне все объяснишь! – приказал он ледяным тоном.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

– Итак? – нетерпеливо прервал молчание Цезарь.

Стоя перед ним. Сорша чувствовала, как душное облако ревности окутало ее с ног до головы.

– Ты собирался спать с ней? – Девушка не хотела задавать этот вопрос, но он вырвался сам собой.

Пальцы, сжимавшие ее руку, сомкнулись еще сильнее.

– С кем?

– С кем? С кем? С Летицией, конечно!

Глаза Цезаря сузились. Он внезапно почувствовал сильное желание схватить Соршу за плечи и вытрясти из нее всю душу, точно так же как она это сделала с ним.

Без нее его мир был скучным и унылым. Но, по крайней мере, в нем не было ни боли, ни мучений, ни неуверенности в себе, которые охватывали его при одном взгляде на девушку.

– Да по какому праву? – гневно воскликнул он. – Какое право ты имеешь приезжать ко мне домой и задавать подобные вопросы?

Какое право? Она не имела никаких прав. И не должна была ничего у него спрашивать. Но все же спросила. Потому что не могла иначе. Будто из нее вырвался неуправляемый поток, в одно мгновение обнаживший ее душу.

– Ты хотел этого? – еле слышно прошептала она.

Слова Сорши утонули в вое ветра и раскатах грома. И лишь по движению ее губ Цезарь угадал, что она сказала. Чертыхнувшись, он с силой прижал девушку к себе.

– Между мной и Летицией ничего нет, – гневно прошипел он. – Но что ты хочешь услышать? То, что я никогда не думал переспать с ней? Это было бы ложью! Или то, что весь остаток своей жизни я проведу один только потому, что никогда не смогу испытать с другой женщиной большего наслаждения, чем испытывал с тобой? Но это было бы моей самой большой ложью, Сорша.

Мучительная боль сжала горло девушки, разом перехватив дыхание. Ей пришлось буквально силой выталкивать из себя слова.

– Может быть, я хочу, чтобы ты мне лгал!

Раздавшийся в ответ смех был холодным и безрадостным.

– Не могу поверить, что ты говоришь об этом так… открыто. В наших отношениях было много всего, но, по крайней мере, никто из нас не может сказать, что мы поступали нечестно.

Сорше казалось, что она смотрит кошмарный фильм по телевизору. Слова Цезаря воспринимались будто со стороны. Он говорил об их отношениях в прошедшем времени. Это был конец.

Ни на йоту не ослабляя свои объятия, Цезарь грозно смотрел на дрожавшую в его руках девушку. Под своими пальцами он чувствовал, как быстро и прерывисто бьется ее пульс.

– Ты так и не ответила, зачем приехала сюда.

Вздрогнув, Сорша попыталась успокоить сбившееся дыхание.

Настал момент, которого она ждала и отчаянно боялась. Момент, когда она должна открыть перед ним свое сердце и свою душу. Поставить себя под удар. И услышать от Цезаря, что не нужна ему.

– Я здесь потому, что я думаю, что люблю тебя, – прошептала девушка.

Цезарь замер, как пантера перед броском.

Любовь?

В прошлом много женщин признавалось ему в своей любви, но ни одна из них не делала это так. Я думаю, что люблю тебя.

Ошеломленный, Цезарь смотрел на Соршу, будто видел ее впервые.

В его сердце разрасталась тоска. Он следил, как тонкие струйки дождевой воды ручьями стекают по мокрым волосам девушки, делая еще более прозрачным ее и без того намокшее платье.

Однако выстроенные вокруг его сердца барьеры были слишком высокими. И их нельзя было разрушить с помощью одной-единственной фразы.

– А может, ты путаешь любовь с плотским желанием? – хрипло спросил Цезарь.

Замерев, Сорша слизнула со своих губ дождевую каплю.