Газета Завтра 356 (39 2000) - Газета Завтра Газета

РУССКИЙ ВЗГЛЯД

В ПРОШЛЫЙ ЧЕТВЕРГ в Фотоцентре Союза Журналистов России состоялось торжественное открытие выставки "Кувейт, жемчужина Залива". На выставки присутствовали чрезвычайные полномочные послы государств Кувейт, Саудовская Аравия, Бахрейн, Марокко а также многочисленные гости — представители московской художественной среды.

Для сотрудников "Завтра" настоящая экспозиция дорога тем, что ее создатель, фотограф и художник Василий Проханов, является постоянным партнером и автором нашей газеты, его точные, художественные фотоочерки как правило повествовали о ситуации в "горячих точках" страны и мира, среди которых Косово, Чечня и Таджикистан. На этот раз интерес к противоречивому и такому важному для России исламскому Востоку, реализовался в творчестве фотографа в виде романтической серии снимков посвященной нефтяному Эльдорадо современного мира, арабскому государству Кувейт, возникшему как сказочный мираж на кромке белых аравийских песков и горьких вод Персидского залива.

Сам Василий Проханов говорит о нынешней экспозиции так:

— Любой участок Божьего мира представляет интерес для художника, но в Кувейте я столкнулся с достаточно уникальной для русского сознания средой, возникшей на пересечении импульсов автохтонной культуры Аравийского полуострова и динамичной, насыщенной новейшими технологиями, современной цивилизации пришедшей с Запада. Вся эта мистерия разворачивается на фоне поразительной природной среды. Разумеется огромный интерес представляло для меня само общество государства Кувейт. Отсюда представленные здесь портреты кувейтцев, которые я надеюсь передают многогранную энергетику арабского общества, наполненного традиционными представлениями о мире и Боге. Как можно заметить, здесь попадаются лица опаленные войной. Обязательно хочу сказать о добром расположении кувейтцев к России. Несмотря на мучительные и сложные пересечения современной политики арабские народы, по поим наблюдениям, готовы к диалогу с русскими.

На небольшом приеме устроенном в честь открытии выставки мы обратились к чрезвычайному полномочному посолу государства Кувейт с вопросом о том как он оценивает данную экспозицию. Вот что он ответил.

— Я сердечно поздравляю Василия Проханова и считаю открытие этой выставки своеобразным праздником дружбы и понимания между русским народом и народами арабского Востока. Ведь посетители этой выставки ознакомятся не только с Кувейтом но и той культурой, которая характерна для многих государств Залива. Разумеется каждый посетитель оценит эту выставку по-своему. Каждая фотография располагает к созерцанию и размышлению. Но я не сомневаюсь, что это именно русский взгляд на Кувейт, взгляд русского художника. Потому что Василий Проханов смог охватить очень большой участок нашей жизни. Здесь есть жизнь пустыни, жизнь города, образ нашей природы и общества.

Мы поздравляем нашего товарища и брата Василия Александровича Проханова с открытием его персональной выставки, надеемся, что в этом прекрасном выставочном центре на Гоголевском бульваре еще не раз будут выставлятся его произведения.

Редактор отдела культуры "Завтра" Андрей ФЕФЕЛОВ

Владимир Бушин ПОЧЕМУ БЕЗМОЛВСТВОВАЛ ШОЛОХОВ (Начало В №38)

ВПРОЧЕМ, ОСТАВИМ ПОКА ШОЛОХОВА. Вот Максим Горький. Он первым подвергся бешеной атаке русофобов. И началось это с того, что прислужник всех режимов Ф. Бурлацкий смахнул портрет писателя с первой страницы "Литературной газеты". Л.Колодный в статье "Двуглавый Буревестник" ликовал: "Профиль Горького исчез с титульного листа "Литературной газеты", где он сопрягался с профилем Пушкина, как некогда профили Ленина и Сталина". Но ведь ликовали и наши великие патриоты. Мало того, вдохновленные примером ельциноидов, они тоже смахнули Горького с титульного листа "Нашего современника". Вот ведь картиночка: насквозь русский оппозиционный журнал мчит сломя голову вслед за насквозь еврейской верноподданной газетой и вопит: "Господа! Мы великие русские патриоты! Мы непримиримые оппозиционеры!" Уж кому как не Ф.Кузнецову, командиру дивизии им. Горького да еще и лауреату премии им. Горького, вскочить бы уже тогда на бруствер и крикнуть на всю державу: "Робята, наших бьют!.."

Помянутая статья Колодного была напечатана в "Московской правде" 14, 16 и 17 октября 1990 года. Даже в те дни она ошеломляла своим невежеством, демагогией и злобностью... Начиналась издалека: "Про отца Горького в первом (?) научном справочнике 1938 (!) года сказано: "Столяр пароходных мастерских", но, как пишет другой(?) научный труд 1986 года, потом он стал управляющим пароходством". Сколько сразу вопросов! Неужели великий писатель попал в справочники только спустя два года после своей смерти в 1936 году? А что это за научный труд 1986 года? Кто автор? Почему сплошная анонимщина? Или это труд такого сорта, что и назвать-то его стыдно?.. А главное, ну, хорошо, управляющий, — так в чем криминал? Дальше автор принимался за дедов писателя. Оказывается, один вовсе "не солдат, как можно прочесть (где?), а офицер, разжалованный в солдаты за жестокость". Второй еще страшней: был деспотом. Откуда известно? И потом, если у Колодного дед был, допустим, профессиональным шулером, то нам-то что до этого, не тащим же мы Льва Ефимовича в суд!

А какое образование у Горького? И тут исследователь вносит полную ясность: "Из всех русских писателей он учился в школе меньше всех, окончил два класса." И что? А то, что еще прошел "свои университеты" и был образованнейшим человеком своего времени. Все удивлялись широте его познаний. А есть журналисты, которые еще в 1955 году окончили филологический факультет столичного университета, но до сих пор пишут черт знает как.

Колодный переходит к другой области разоблачения Горького: "Ни на заводе, ни на фабрике не работал, у станка не стоял, в пролетарском котле не варился, квалификации не заимел ни в одном деле..." Допустим, так, но ведь и Пушкин не работал на фабрике, и Лермонтов у станка не стоял, и Толстой в котле не варился, но зато они в 20-25 лет заимели квалификацию писателей. А Горький, в 24 года выступив с первыми рассказами, сразу заимел всероссийскую славу, в 30 — европейскую, в 35 — мировую!

Именно это никак не укладывается в сознании Колодного, который, судя по всему, двадцать лет стоял у станка и тридцать лет в котле варился. Видимо, именно поэтому он, пролетарий, считает себя вправе задать и такой вопрос: " А где был Горький, когда брали Зимний?!" Оказывается, не видели его среди солдат и матросов, которые шли на штурм. И это еще не все. Вскоре он стал издавать газету "Новая жизнь", где, будучи членом РСДРП, однако же критиковал большевиков и лично Ленина. И у Колодного принципиальный вопрос: "Как это совмещалось с членством в партии?" Ведь налицо нарушение дисциплины, а? И проверить бы еще, правильно ли он партвзносы платил... Так вот, дед писателя — царский офицер, отец — управляющий пароходством, сам он Зимний не брал, на баррикадах булыжники в жандармов не швырял, устав партии злостно нарушал, неизвестно как платил взносы, — какой же он после этого пролетарский писатель! Колодный, еще один марксист в законе, решительно отказывает ему в этом звании.

А кроме того, говорит, считают его великим гуманистом. Ну правда, "кое-кого вытаскивал за волосы из лагерей, кое-кому помогал уехать, упрашивал за несчастных то Ягоду, то Сталина, можно припомнить и другие добрые дела". Однако не припоминает из множества людей, которым Горький помог, кого поддержал, спас — ни единого имени. А ведь его можно тут сравнить только с одним человеком — с Шолоховым. Но вот, говорит, простят ли Горького родственники тех поэтов, которых "подверг патриарх критике, ставшей основанием для репрессий?" Называются имена Павла Васильева, Николая Клюева и Сергея Клычкова, которым-де "патриарх ничем не помог". Во-первых, Павла Васильева он критиковал отнюдь не в одиночестве. Сергей Куняев в интересной документальной повести о поэте "Русский беркут", что печатается сейчас в "Нашем современнике", приводит такие, например, слова на вечере в "Новом мире" Ивана Михайловича Гронского о нем и близких ему поэтах в апреле 1933 года: "Это не крестьянская, а кулацкая поэзия. Возьмите творчество Клюева, Клычкова и Павла Васильева. Что из себе представляет это творчество?.. Оно служило силам контрреволюции... Васильев развился не в сторону революции, а в сторону контрреволюции". А Гронский (1894-1985) — известнейший в ту пору критик, главный редактор одновременно "Известий", "Нового мира" и "Красной нови" да еще и председатель Оргкомитета Союза писателей, готовившего тогда первый съезд. И было это за год с лишним до статьи Горького. С другой стороны, и сам Васильев не ангел, на том же вечере вон как неласково выражался он о старших собратьях, даже друзьях, причем в присутствии второго из упомянутых ниже: "Разве Клюев не остался до сих пор ярым врагом революции?..Теперь выступать против революции и не выступать активно с революцией — это значит активно работать с фашистами, кулаками... Клычков должен сказать, что он на самом деле служил, по существу, делу контрреволюции..." Так что можно понять Клюева, когда он, оказавшись вскоре в ссылке, писал другу о Васильеве: "Эта пустая гремящая бочка лопнула при первом ударе..." И в письме к другому адресату: "Как живет П.Васильев, крепко ли ему спится?..Виноват он передо мною черной виной... Он много потрудился, чтобы я умолк навсегда..."