Волчье дело - Лада Валентиновна Кутузова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Николай прошел в квартиру. Тут было все не так уж и плохо: стены на месте, потолок тоже.
– Я бы звукоизоляцию посоветовал сделать. – Бригадир стоял так близко, что чуть ли не дышал в ухо.
– Да мы вроде не шумим, – удивился Николай.
– Да не вы, соседи ваши! – Евгений поднял руку. – Такое ощущение, что у них передвижной зоопарк и недавно слона купили.
– Вы им перфоратором отомстите, – посоветовал Николай, но на звукоизоляцию Евгений его уломал.
Теперь предстояло выравнивание стен и пола, потолки решили делать натяжные. Николай подписал акт приемки за проделанную работу и перевел деньги, Евгений сразу же переслал их слесарю и электрику.
– Мне попозже, – напомнил он, – целее будут.
В блоге Серого волка несколько дней не было новых публикаций, так что когда пришло уведомление, Николай перешел по ссылке:
«Появились проблемы с соседями. Приходил мужчина с квартиры ниже, никогда его раньше не видел. Говорит, что от меня идет шум: “Если ваша собака не заткнется, я ее отравлю!” Боюсь, ему не понравится встреча с моей собакой, совсем не понравится.
Почему я не сделал звукоизоляцию пола? И деньги были, а что-то не сообразил. А теперь сил нет вскрывать перекрытия и делать ремонт. Надо как-то решить эту проблему».
Николай хмыкнул: даже у оборотней имеются бытовые проблемы – ничто человеческое им не чуждо. Интересно, ходят ли оборотни к психотерапевту, чтобы проработать детские травмы? Как объясняются со стоматологом по поводу острых клыков? Делают ли маникюр на когтях?
Начало июля ознаменовалось странным визитом – в отделение пришла женщина и с порога заявила:
– Я с повинной.
Шеф склонил голову и с любопытством посмотрел на нее.
– Присаживайтесь, – пригласил он.
Николай отвлекся от составления отчета и тоже прислушался. Посетительницу звали Серафима Соколова, ей на днях исполнилось сорок лет, но день рождения она не отмечала, потому что это дурная примета. Все это Серафима вывалила на топтарей без малейшего запроса с их стороны.
– А к нам зачем пришли? – осторожно поинтересовался шеф.
Серафима подалась вперед и сообщила:
– Арестуйте меня – я ведьма.
– Ну вы подождите, – в разговор вклинилась Марианна. – Это еще установить надо.
– А что устанавливать. – Серафима глубоко вздохнула. – Человек из-за меня умер.
Это произошло семь лет назад.
– После смерти отца мать во второй раз замуж вышла, – делилась Серафима. – И отчим как-то быстро взял в оборот меня с мужем. Мы оглянуться не успели, как оказались припаханы на даче – помогали строить. Не, отчим деньги на материалы давал. А вот руки рабочие – бесплатные. Сам-то он рук не пачкал.
Николай мысленно позавидовал: ему бы кто даром ремонт сделал! В квартире еще огромный участок работ, а деньги тают на глазах.
– В общем, домик мы построили. Отчим с матерью на даче живут, мы в гости приезжаем. Я кустов разных насадила. Один год малина уродилась. – Серафима улыбнулась своим мыслям. – Я сына в малинник запустила, а сама в дом ушла – матери помогать. – Николай отметил: зря она на отчима бочку катила! В итоге всем дача пригодилась. – Возвращаюсь, – продолжала Серафима, – и слышу, как отчим тихо, чтобы я не услышала, матерится на моего сына, что тот ягоды ест. Которые я насадила! – Ее глаза гневно заблестели: – Ну я не выдержала, подошла к нему и говорю: «Чтоб у тебя паршивый твой язык отсох!» – Она замолчала.
– И-и?.. – не выдержал шеф.
– Забрала я сына, и больше мы на даче не появлялись, – закончила Серафима. – А отчим умер через год от рака языка. Мучительной голодной смертью.
Теперь замолчала не только посетительница. В отделе установилась тишина, прерываемая лишь щелканьем секундной стрелки на офисных часах.
– Может, совпадение? – неуверенно предположила Марианна.
Серафима пожала плечами:
– Но я больше не рискую гадости говорить. Слежу за своим языком.
Шеф постучал по столу:
– Николай, проверь.
Тот вытащил микро-Уленьку и обследовал Серафиму, но прибор аномалий не выявил.
– Совпадение. – Шеф расслабился. – Так что не наговаривайте на себя.
– Может, у меня это, только когда злюсь, проявляется? – Серафима явно надеялась, что ее сочтут ведьмой.
– Отчим внушаемый был, наверное, – выдвинула гипотезу Марианна, – вот и притянул.
– Но все равно я виновата. – Посетительница с вызовом выпрямила спину.
– А это не вам решать, – сварливо изрек шеф. – Так что меньше думайте об этом.
Николай не был уверен, что посетительница прислушается к словам шефа, уж больно недовольной она казалась, когда покидала кабинет.
– И что вас, женщин, все в ведьмы тянет? – ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил шеф.
Николай часто размышлял над вопросом: почему в ОБХСС чаще обращаются женщины? Мужчины – почти никогда, словно это одна из слабостей, которые не пристало проявлять мужчине, если он хочет гордо именоваться настоящим. Или потому что мужчины более консервативны и не желают признавать, что мир не так-то прост, как хотелось бы. В любом случае большинство посетителей ОБХСС состояло из прекрасной половины человечества, поэтому ничего удивительного, что в среду в отдел топтарей пришла очередная женщина.
Ее возраст не угадывался, Николай решил, что ей немногим больше сорока. По факту выяснилось, что пятьдесят шесть: ухоженная, уверенная в себе – из тех дам, что следят за собой и отслеживают новинки моды.
– Я по поводу внучки, – заявила она без обиняков. – Странное видит. Она…
– А почему внучку с собой не взяли? – перебил ее Денис.
Николай мысленно одернул коллегу: нельзя так с клиентами! Человек должен сперва рассказать о проблеме, а потом уже его спрашивать.
– Ей десять, – отрезала посетительница, – она об этом с посторонними говорить не будет.
Елизавета Георгиевна на лето отвозила внучку на дачу. Сама там бывала наездами – работа, а с внучкой, Соней, сидела мать Елизаветы Георгиевны.
– Болеет мать моя, – рассказывала Елизавета Георгиевна, – давление у нее, диабет, но диету держит, таблетки пьет – все под контролем.
– Ну, это главное, – одобрил шеф.
Посетительница бросила в его сторону короткий острый взгляд.
– Когда матери диагноз поставили, я ее сразу на диету посадила, – сухо пояснила она. – Мать сперва не хотела, но я объяснила: если сляжет, ворочать не буду – пусть гниет от пролежней. Разъелась до ста килограммов, а мне своя спина дороже.
Николай мысленно хмыкнул: вот это характер! Большинство людей дали бы слабину, а потом пожинали бы горькие плоды.
– Вы не подумайте, – голос Елизаветы Георгиевны потеплел, – я мать люблю. Но старый – что малый – контроль нужен.
– А как же она за правнучкой приглядывает? – Денис снова высунулся из-за монитора.
– Большой вопрос, кто за кем приглядывает. – Елизавета Георгиевна слегка расслабилась. – Соня у нас – деловая девочка. –
