Внутри меня солнце! Страстная книга о самооценке, сексуальности, реализации и новой счастливой жизни - Алёна Рашенматрёшен

воды, стоящий на даче. Синий такой, из хозяйственного магазина. В бак ведет шланг, через шланг подается вода в вашем СНТ. И ты наполняешь этот бак, наполняешь, наполняешь… цветы же надо полить, картошку, клубнику. Наполняешь мужчинами, которые в тебя влюбились. Достижениями. Бицепсами. Ты, может, бицепсы уже себе раскачала такие, что влюбляются даже те, кого бы лучше обходить за версту.

Но фишка в том, что бак… дырявый. Хреновый бак. Ненаполняемый. Потому что женщине, побывавшей девочкой с травмой отвержения самым близким человеком, будет недостаточно всегда, сколько бы она ни получала.

Знаешь, я могу понять собак, которые тоскуют по своим хозяевам. И не потому, что у меня есть собаки. Просто я знаю, что такое травма отвержения.

Животный мир вообще очень показателен и искренен, в нем нет места маскам и броне, что мы надеваем на себя: мол, смотрите, меня не трогает эта тема, смотрите, какой я неуязвимый. Только почему-то во взрослом возрасте ты выбираешь из раза в раз не тех, или говоришь с собой так, как с врагом даже не разговаривают.

Знаешь, что мне нравится в собаках?

Их мозг устроен проще: собака не боится показать, как скучала и как ей тебя не хватало. Собаки не знают счета времени: ты ушла на работу, а они думают, что любимый двуногий просто стоит за дверью. Зачем стоит – неясно. Сколько времени сейчас – непонятно. Они даже сутки могут ждать, не обмочив ковры. Что они будут делать? Например, спать. Проснутся, когда придешь: о, оказывается, в туалет хочется. Люди же, надевая на себя психологические защиты как броню, часто говорят: «Да не больно то и хотелось». I can buy myself flowers.

Внезапно же исчезнувший с радаров семьи отец делает так, что ты… нет, ты, возможно, не ждешь. Ты «спишь» в некоторые моменты жизни. И тебя не трогает эта тема. Еще и мама с бабушкой на кухне подтверждают, отмахиваясь: был да сплыл. Просыпаешься, когда становится больно-больно.

Больно-больно, когда пыталась заслужить любовь у того, кто это не смог оценить.

Больно-больно, когда тебя обидели, а ты не заступилась за себя.

Больно-больно, когда понимаешь, что потенциала в тебе – можно осветить им маленький город… а веры в себя нет. Где-то там в проводах есть электричество, но контакты барахлят.

Собаки любят тебя даже тогда, когда ты ведешь себя как сука, спишь до полудня, не чешешь им за ушком. Игнорировавший же тебя в детстве и существующий номинально на диване отец делает так, что ты сначала воспринимаешь это как данность (психика ребенка так устроена: «Разве может быть по-другому?»), а затем позволяешь этому воспроизводиться, когда Мариночка уже стала Мариной, и, вообще-то, директрисой завода. Но немножко несчастной.

Сейчас будет хорошая новость. Собаки со временем создают новую привязанность. Если хозяин умер или больше не смог быть рядом (вопреки всем крикам сердобольных «Как вы могли отдать собаку?!»), собака привыкает к новому хозяину, оставляя место в сердце и для старого.

То, что отца не было в твоей жизни – не приговор. Возможно, у тебя был дядя, старший брат, дедушка, отчим, тренер в спортивной секции. Любая замещающая фигура. Здорово, если она показала тебе, как это – «быть под крылом».

Знаешь, завершить эту небольшую главу, пропустить которую я никак не могла, я хочу следующим: в «Короле Льве» есть прекрасная сцена, ко-гда король поднимает своего маленького львенка и показывает его прайду, приветствуя его рождение. Восхваляя то, что он появился на свет. Предъявляя его миру. Вот Симба! Симба родился! Смот-рите! Это МОЙ ребенок.

Я желаю, чтобы каждая девочка, каждая маленькая Мариночка и Машенька, не побывавшие папиными принцессами и став взрослыми женщинами и мамами, увидели это полное принятие и гордость хотя бы на своих детях. Увидели, как работает эта магия, и переписали сценарий отношения к себе. Путем насмотренности, терапии, набивания шишек – ну а кто их не набивает, скажи?

Потому что папа на самом деле – не все в этой жизни. Не единственный свет в окошке, не церковь единственная на селе и не озеро надежды, про которое поет Алла Борисовна: «Все, как есть, прими, пусть никто не понял, ты меня пойми».

Мне в этом плане нравится песня другая. Есть она у Веры Брежневой, «Реальная жизнь» называется. В ней Вера поет:

«Но это не твоя история, напрасные слезы.

А солнце светит всем одинаково,

И зря ты, моя девочка, плакала,

Ведь там, за окном, цветет, бежит реальная жизнь.

А солнце светит всем одинаково,

Любовь идет под разными флагами,

Встречай же ее, открой, дыши, реальная жизнь…

Прекрасная жизнь».

И я согласна с Верой: любовь повсюду.

И любовь, доверие, принятие и чувство «я на ручках у этого мира» можно брать из самого мира. Даже если в какое-то время ты думаешь, что нет ничего лучше сильных рук, что ты никогда не испытала в своей жизни. Не испытала, потому что он ушел, не испытала, потому что он был холодный и единственное присутствие его в жизни было, когда он бил деревянной линейкой, а ты делала физику.

Посмотрев на людей с любовью в сердце, я поняла – любовь действительно идет под разными флагами. Одни ее выражают в творчестве, другие дарят в виде безусловности – детям, третьи обращаются к Богу, четвертые – преобразуют свою боль в помощь другим, пятые – умеют дружить так, что их чувства крепче любых фундаментов, пятые – строят дома и пароходы, шестые могут искренне расплакаться от восторга при виде морской глади. «Как у Айвазовского…» – шепчут они, смотря на штиль, и в этот момент ты понимаешь, что это и есть любовь.

Потому что любовь и правда идет под разными флагами. Даже если иногда, раз в год, ты просыпаешься в глубокой ночи от этой пустоты.

Задание на сегодня

«Папа, когда ты… мне было очень больно. Я протащила это до сегодняшнего дня. И на этом пути я испытала…»

Расскажи это Дайан.

«Но теперь, папа, я живу, как завещала Вера, и вот мои флаги любви… Я их нашла сама, и я их нежно берегу». А здесь расскажи Дайан:

♦ в чем ты видишь удовольствие в своей жизни;

♦ от чего твое сердечко готово танцевать ритмично, будто отправилось ближайшим чартером на Кубу;

♦ и благодаря каким моментам ты порой хочешь обнять весь мир и увидеть