Город Пламени - Рина Васкез
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"Но ты сказал, что у меня больше потенциала, чем у некоторых…"
"Это другое, Нара". Его голос пытается взять себя в руки, а ноздри раздуваются. Я дышу резкими толчками, и его взгляд медленно перемещается на мою грудь, наблюдая за ее движениями. Он вздыхает, потирая лоб: "Я пытался вывести тебя из этого положения заранее". На этот раз слова звучат мягче: "Но последнее слово было за генералом, и я ничего не мог с этим поделать".
"Ты его второй командир", — жестко говорю я, мое лицо на расстоянии дюйма, когда я смотрю на него сверху: "Если ты сделал исключение, когда я присоединилась к стажерам так поздно, то ты можешь сделать другое без участия генерала".
Лицо Лоркана как глухая стена рушится от моих слов.
Голоса в комнате звучат глухо, а шипение оружия в ножнах не доносится до моих ушей. Я знаю, что Лоркан хочет что-то сказать, даже если кажется, что он не может этого сделать, когда открывает и закрывает рот. От его взгляда трудно и больно отвести глаза, но когда он собирается снова разлепить губы, Райдан прорывается между нами: "Лорси, я тут подумал, мы с тобой — лучшие из всех — объединимся и сразимся с этими…"
"Мы не объединимся", — отрезал Лоркан, поджав челюсть и добавив: "Никогда". Его глаза в последний раз метнулись ко мне, прежде чем он отвернулся, а Райдан поплелся следом.
Он замедляет шаг, широкая спина напрягается, когда он стоит рядом с Адриэлем и Ораном, которые смотрят на всех по сторонам. Что бы ни случилось с этими лягушками, они больше не выглядят задетыми, но их ненависть ко мне чувствуется, в течение дня, во время еды, и даже сейчас, не глядя, я могу сказать.
"Патрульная служба", — бормочу я, качая головой, когда мы с Линком стоим в центральной части города, где светится дерево ноготков: "Очевидно, что генерал дал мне эту работу из вредности".
"По крайней мере, здесь менее опасно", — говорит Линк, крепко сжимая рукоять. Его глаза поднимаются к звездному небу: "Ну, я надеюсь, что это так".
Нервы, вот что я уловила в Линке. Он всегда выглядит нервным, где бы он ни был… Когда бы мы ни разговаривали.
"Могу я спросить, что заставило тебя присоединиться к Венаторам?" Это искренний вопрос для человека, который чувствует себя более комфортно там, где нет опасности, несмотря на то, что это противоположно долгу венатора.
Он смотрит на меня так, словно никто никогда не спрашивал его об этом раньше. После минуты молчаливого раздумья он говорит: "Мне некуда было идти". Его голос — слабый ветерок: "Мои родители умерли от укуса рюмена, когда мне было пять лет, и я очутился в пяти разных приютах вокруг Эмбервелла до своего восемнадцатилетия". Он пожимает плечами, обводя ногой дорожку: "Обучение на венатора казалось самым простым выбором, нежели жизнь на улице. К сожалению, оказалось, что это труднее, чем все, что я делал раньше".
И это так. Ни разу я не думала по-другому: "Когда я впервые стала ловцом", — говорю я, когда становится слишком тихо: "Однажды я наткнулась на свою собственную сетку-ловушку".
Линк качает головой, в его голубых хрустальных глазах вспыхивает искра любопытства.
"Я была хороша для тринадцатилетнего подростка, но это было нелегко". И когда я вернулась без денег с Иваррона, тоже: "А когда мне было пятнадцать, кто-то из хулиганов моего брата нарочно заставил меня залезть в колодец, и хотя на это ушло несколько часов, мне удалось вылезти из него. Но…" Я тихо выдохнула: "Я пытаюсь сказать, что каждый выбор, который кто-то делает, будь он легким или трудным, в какой-то мере бросает тебе вызов".
"И как мне это изменить?"
"Ты бросаешь ему ответный вызов", — говорю я: "Ты что-то делаешь".
При этом Линк улыбается, как и я, но его улыбка, которую я видела раньше, проявляется в глубине его глаз. Он поворачивается лицом ко мне, и эта улыбка все еще задерживается на его губах, пока мой взгляд сканирует город и поднимающиеся вверх улицы, ведущие в районы. Затем впереди, в районе Хризос, появляется движение — резкое, красное и желтое.
"Ты это видел?" Я касаюсь руки Линка, прищурив глаза в поисках чего-нибудь странного.
"Что видел?" Линк шепчет в тревоге, его тело застывает на месте.
Я всматриваюсь в темноту, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук, хоть что-нибудь, но..: "Ничего". Мои брови сходятся вместе, когда я делаю шаг вперед, наклоняя свое тело в сторону: "Я просто собираюсь проверить. Хочешь пойти со мной?"
"Э-э-э…" Он качает головой, опустив взгляд, и я молча киваю, понимая его.
Оставив Линка позади, я прохожу мимо центральной части и других патрулирующих стажеров. Вступая на узкие тропинки Хрисоса, я на мгновение вспоминаю Фрею. Хотя я настаивала, как только мы покинули казармы, чтобы я поменялась с ней, она все равно отказалась. Она сильная. По тому, как она тренируется, я знаю, что она может выдержать все.
Мои шаги отдаются эхом по пустым дорожкам. Деревянные панели закрывают окна таунхаусов и магазинов, в которых, по словам Фрейи, продается вся одежда и драгоценности, сделанные на заказ.
Я замедляю шаг, когда ничего не вижу, и смотрю налево на стены цвета таунита, украшенные вихрями картин — в основном солнце и луна в разных вариантах, представляющие Солярис и Крелло.
У нас в деревне такого нет. Это все захватывающие дух произведения искусства. Иллиас был бы в восторге. Когда я увижу своих братьев, я расскажу им об этом, о красоте этого города.
Выгнув шею, я разглядываю каждый предмет, затем одну из золотых красок, сверкающую, как драгоценные камни, стекающую с пары рук на континент Зератиона. Две другие руки, держащие руки Соляриса, испускают серебряные спирали силы.
Моя рука тянется к ним, прежде чем быстрое шарканье, раздавшееся из угла моего глаза, заставляет меня резко обернуться.
Я касаюсь лезвиями своего бедра и настораживаюсь, глядя в пустоту.
Но еще один топот ног позади меня заставляет меня обернуться, прищурив глаза, когда я ничего не вижу.
Что за…
топот, топот, топот.
Я снова поворачиваюсь. На этот раз мой взгляд падает на землю: существо ростом не менее двух футов скачет на своих крошечных круглых рысаках. Я не вижу ног, так как густой оранжевый мех покрывает его пухлое тело, затемняясь в более красные
