Алекс Багенге: Террор оружейников - Филип Гэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Получается, по твоей версии ты их не убивал?
— Не убивал. Могу поклясться чем угодно.
— Уже.
— Уже что?
Мирс протянул ему ладонь с пластиковой колбой. Та была пуста.
— Что это?
— Напиток правды. Я подлил тебе в пиво.
— Вот хитрец. У вас со всеми так поступают на допросах?
— Да. Здорово экономит время. Но мы не афишируем его.
— А побочных эффектов у него нет? А то мне на работу.
— Знаю я твою работу, — проворчал Мирс, откинулся на спинку стула и задумался, машинально взяв в лапы хвост, положив его на колени и разглаживая. — Есть кое-какие, но на боеспособности не скажется.
Он ещё немного подумал.
— Странно получается. Ты покинул тюрьму, а после кто-то убил охрану.
— Видимо, так и есть. Только зачем? Неужели некто смог проникнуть в тюрьму извне и так же её покинуть? Может, Читемо?
— Читемо убил бы их своим ножом, а не банальным пистолетом. Но есть и другой вариант: они убили друг друга.
— Зачем? У членов Абрафо слабая психика?
— Нет. Скорее наоборот. А причина, вот она, — Мирс вновь продемонстрировал капсулу. — Возможно, они знали нечто, чего говорить не стоит. Версия слабая — предателей и шпионов у нас отродясь не было. Все мы проходим периодическую проверку на лояльность с помощью напитка правды. Хотя её всегда воспринимали как приступ паранойи у начальства. Но других вариантов я пока не вижу, а значит, разрабатывать следует именно его.
— Тебе виднее. А кто такой Мунаш?
— В первый раз слышу. Но проверю по базе. Когда вновь попадёшь в наш мир, позвони. Если успеешь унести лапы из города, не попав к Абрафо.
— А что они делают?
— Ищут. Во-первых, аналитики теперь работают только по тебе. Во-вторых, тобой лично занимается подруга Тои — Лика Камо. Как оперативник она исключительно хороша. Она тебя найдёт, это дело лишь времени.
Ягуар поглядел на массивный хронометр, висящий на его запястье.
— Лику Камо сопровождает крыло Ти-Лэев. Постарайся передвигаться по теневым сторонам города.
— Чёрт… — Ти-Лэи пугали Алекса куда больше барсицы Камо. Само сочетание мозга гепарда и манёвренного самолёта с пушками под его управлением заставляло леопарда нервничать.
Истинным счастьем для Ти-Лэя всегда оставалась охота.
— Лучше бойся Лику. Абрафо повесило убийство охраны на тебя. А значит, они отомстят.
— Я постараюсь, Мирс. Спасибо тебе. Слушай, могу я попросить тебя об одной услуге?
— Попросить можешь, конечно. Бьюсь об заклад, речь пойдет о твоём детеныше, верно? Кстати, откуда она?
— Я подобрал её на улице. Её родители исчезли. Она сидела дома, пока не кончилась еда, а потом вышла на улицу.
— И каким образом она ухитрилась дожить до своего спасения?
— Повезло. Её поймала мелкая шпана на улице, по которой я ехал на мотоцикле.
— Ты убил их?
— Нет.
— Жаль.
— Согласен. В общем, я совсем не против, чтобы она жила у меня, но, сам понимаешь…
— Понимаю. Дома у тебя нет, да и папаша из тебя… Гм… Вечно исчезающий. И ты хочешь, чтобы я взял её к себе?
— Временно. Тех моих денег, которые ты хранишь, хватит на её обеспечение. Будет здорово, если ты устроишь её в школу. А после поимки Читемо я найду способ покончить со своими перемещениями.
Интересно, подумал Мирс, он действительно в это верит? Ага, в том-то и дело, верит. Но одна только вера ничего не поменяет. Алекс не способен завязать, ни с перемещениями, ни с убийствами, ни с поисками никому не нужных истин. Он болен на свою пятнистую голову и может забыть про Мису в любой момент. И его самого рано или поздно пристрелят или арестуют, и не только в Эйоланде. А если не арестуют, то он однажды умрет, просто переместившись не туда, куда нужно. Хотя, на самом-то деле Алекс давно уже мертв, и ходит среди живых лишь по какой-то несуразной ошибке. Он уже превысил квоту счастливых лотерейных билетов и, в конце концов, всё равно вытянет неудачный.
Но вслух Мирс своих мыслей не озвучил. Он тоже считал Алекса своим другом. Ему было совсем не важно, кто Алекс на самом деле — монстр, психопат или просто потерявшийся во времени и пространствах леопард.
— Да, я устрою её, не переживай. Отведу к Эмеке прямо сейчас.
— Спасибо, Мирс. Я твой должник. Завтра, если окажусь в Эйоланде, я обязательно заеду к вам.
— А сейчас куда направишься?
— Вечером со мной должен встретиться тери, у него вроде как есть информация по Мунашу. А до этого времени хочу покрутиться по городу. Один из кланов всерьёз намеревается ликвидировать меня. Не вижу смысла устраивать их полную зачистку, но уничтожить исполнителей-боевиков придётся. Видишь ли, они знают о Мисе. У меня просто нет выбора.
— Да уж, — протянул Мирс. — Действительно. Скажи, Алекс, почему любые твои добрые намерения приводят к десяткам трупов? Поиск Читемо, приглашение в ресторан Тои Багенге, спасение Мисы — все заканчивается смертью. Почему, Алекс?
— Я не знаю, Мирс. Ну что мне, просто поднять лапки и дать себя пристрелить? Или позволить Читемо убивать сотнями в других мирах? Я не хочу. Наверное, могу, но не хочу. И не говори, что если ничего не делать, то можно жить спокойно. Это лишь приятная в своем неведении ложь. На улицах убивают граждан любой степени добропорядочности. Их всех грабят, насилуют, похищают, продают в рабство и на органы. Черт, да в Эйоланде у любого жителя есть пистолет! А если его нет, он проживет в городе максимум пару недель. И ты думаешь, в других мирах жизнь устроена не так? Черта с два! В большинстве случаев точно так же. Рас, которые полностью смогли искоренить насилие в своём социуме, единицы. А мертвых миров, целиком уничтоженных внутренней войной, очень много. Гораздо больше, чем миров живых. Поэтому не говори мне о ненасилии, Мирс. Ну хоть ты не будь лицемером.
***
Допив пиво, они попрощались. Миса расстроилась, но Алекс клятвенно пообещал приехать за ней в самое ближайшее время. Он объяснил, что сегодня ему необходимо заставить исчезнуть нескольких тери. Это может стать опасным для неё, если она отправится с ним. А так как собственного дома у него пока нет, то она временно поживет у дяди Мирса.
Оставив мотоцикл у бара, Алекс пешком направился к телефонному автомату. Пока он шёл, его мысли полностью занимали Ти-Лэи.
Живые летающие машины пугали Алекса. Он не испытывал перед ними ужаса, достаточного, чтобы забиться в угол, но испытывал
