На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах - Спицын Евгений Юрьевич

Между тем, как считает та же Н. Д. Смирнова, к тому времени серьезно пошатнулся авторитет самого Э. Ходжи, поскольку после II Пленума ЦК он лишился поддержки двух ближайших соратников — министра финансов Рамадана Читаку и руководителя Движения албанских женщин Лири Гега, выпавших тогда из руководящей обоймы, а также главного советника Миладина Поповича, погибшего в результате покушения балиста. На его место пришел чуждый ему по духу новый представитель ЦК КПЮ Велимир Стойнич, потянувший за собой вереницу таких же новых советников, что, естественно, привело к обострению борьбы за власть внутри самой КПА, которая продолжалась целый год, вплоть до весны 1946 года. Однако Э. Ходжа спасся тем, что, во-первых, сдал своих соратников и признал «левацкие» ошибки, а во-вторых, его гонители внутри ЦК и за его пределами так и не смогли найти ему адекватной замены на посту лидера КПА[156].　

В результате общедемократический подход строительства новой послевоенной Албании, который всеми силами отстаивал самый образованный и влиятельный член Политбюро ЦК КПА, министр культуры и пропаганды Сейфула Малешовы, тоже стал подвергаться острой критике: сначала в узком кругу членов Политбюро, а затем и на официальном уровне. Тогда же, в феврале-марте 1946 года, на V Пленуме ЦК КПА был окончательно провозглашен партийный курс на строительство социализма и теснейший союз с Москвой, «который является величайшим гарантом нашей независимости и нашей народной власти». Причем в этом же решении было также особо подчеркнуто, что «наша политика должна ориентироваться на более тесную и конкретную связь с Югославией и наш народ должен понимать, что это братство является гарантией нашего существования». Так родилась знаменитая формула, что «дорога из Тираны в Москву лежит через Белград». На том же Пленуме ЦК КПА С. Мелешовы и члены его «клики», обвиненные К. Дзодзе в «правом уклонизме», были выведены из состава Политбюро и ЦК, а весной 1947 года отданы под суд.　

Тогда же внутри Народного собрания организационно оформилась так называемая оппозиционная «Депутатская группа» в составе 20 человек, лидерами которой были видный деятель национального движения Риза Дани и глава Госбанка Костандин Бошняку, имевшие немалый авторитет в стране и за рубежом. При этом многие из них были известными антифашистами и носителями левых взглядов, которые при этом не поддерживали монополию КПА и ее курс на «югославизацию» Албании. В итоге, воспользовавшись антикоммунистическим Пострибским восстанием, которое возглавили недобитые роялисты и балисты, в начале октября 1946 года Э. Ходжи, К. Дзодзе и Н. Спиру на совещании с советским послом Д. С.Чувахиным приняли решение о ликвидации этой группы и аресте всех ее членов. Этот процесс прошел в два этапа: в середине октября 1946 года были арестованы Р. Дани и члены его «первой группы», а в середине мая 1947 года — Костандин Бошняку и все члены его «второй группы». Причем, что любопытно, членов «второй группы» осудили раньше — уже в начале сентября, а членов «первой группы» — только в самом конце декабря 1947 года.　

Именно тогда под влиянием этих событий на первые роли в самой КПА вышел оргсекретарь ЦК Кочи Дзодзе, который к тому же сменил Х. Леши на посту министра внутренних дел. В отличие от Э. Ходжи, которому партийная пропаганда усиленно стала создавать авторитет теоретика албанского марксизма, К. Дзодзе был реальным практиком, прекрасно ладил с югославскими военными советниками и советским послом и отличался особой исполнительностью и трудолюбием. К тому же его сильным козырем было пролетарское происхождение, чем могли похвастаться лишь немногие вожди КПА. Вместе с тем его амбиции не простирались дальше роли «серого кардинала», чего нельзя сказать о другом влиятельном члене Политбюро — Нако Спиру, — который якобы претендовал на высшие посты в партии и государстве. Однако реальная расстановка сил заставила его изменить тактику и включиться в подковерную борьбу за влияние на Э. Ходжу. Первоначально он благоволил самому молодому члену Политбюро ЦК и в июле 1947 года даже включил его в состав партийно-правительственной делегации, которая отправилась в Москву. Однако на две встречи с И. В. Сталиным в его рабочем кремлевском кабинете он все же взял не Н. Спиру, а именно К. Дзодзе, который тогда был главным «титоистом» в высшем албанском руководстве[157]. В итоге эту борьбу «за близость к телу» он проиграл своим более удачливым соперникам и в конце ноября 1947 года при очень странных обстоятельствах погиб в своем кабинете. Официальная версия гласила, что это было самоубийство, которое, возможно, было связано с арестом и разоблачением К. Бошняку, бывшего точно таким же антититоистом и противником «белградского диктата», как и Н. Спиру. Однако его супруга Лири Белишова, бывшая в то время лидером албанского «комсомола», была убеждена, что ее мужа с согласия Э. Ходжи устранили югославские агенты.　

Однако новый 1948 год вскоре принес разительные перемены, хотя они случились не сразу. Более того, даже после знаменитой резолюции Информбюро «О положении в Компартии Югославии», принятой в июне 1948 года, выработка принципиально новой политической оценки албано-югославских отношений произошла тоже не в один момент, так как еще в июле-августе 1948 года отношение к К. Дзодзе, как это ни странно, оставалось прежним. Все хорошо знали, что именно он подписал первый документ о поддержке резолюции Информбюро, что он имел самые тесные контакты со всем кремлевским руководством и, являясь оргсекретарем ЦК, неизменно и постоянно консультировался с Г. М. Маленковым, А. А. Ждановым и М. А. Сусловым по вопросам партстроительства, создания вооруженных сил, кадровой политики и подготовки первого съезда КПА[158]. Однако вскоре ситуация резко изменилась.　

Во второй половине сентября 1948 года на XI Пленуме ЦК КПА, где обсуждался доклад Энвера Ходжи «О положении в партии», были отменены все решения II и VIII Пленумов ЦК КПА, сфабрикованные под жестким «югославским диктатом», реабилитирован Нико Спиру, ставший «жертвой подлых интриг троцкистского югославского руководства» и принят ряд важных кадровых решений. Во-первых, Мехмет Шеху и Лири Белишова были восстановлены в статусе кандидатов в члены Политбюро. Во-вторых, Кочи Дзодзе, оставшись на время членом Политбюро, был снят со всех своих постов, а его правая рука Панди Кристо выведен из состава Политбюро. В-третьих, ключевую должность оргсекретаря ЦК занял Тук Якова, а новым министром внутренних дел временно стал глава Сигурими Нести Керенджи. Наконец, в-четвертых, на этом Пленуме ЦК были приняты решения о легализации КПА и созыве ее первого съезда.　

Однако, как утверждает блестящий знаток албанской истории советского периода доктор исторических наук Н. Д. Смирнова, из-за отсутствия надежных источников дальнейшие события в высшем руководстве КПА до сих пор покрыты очень плотной завесой тайны. Достоверно известно только то, что: 1) уже в октябре 1948 года был арестован Нести Керенджи и ключевой пост руководителя МВД занял Мехмет Шеху; 2) именно этот ближайший соратник Э. Ходжи в компании со своим свояком и первым помощником Кадри Хазбиу основательно почистит все спецслужбы страны, что обеспечит победу сторонников Э. Ходжи на предстоящем партийном съезде; 3) I-й съезд КПА, проходивший в ноябре 1948 года, ровно через семь лет после ее создания, принял Устав партии, которая по личной рекомендации И. В. Сталина была названа Албанской партией труда (АПТ)[159], и ее новую программу, нацеленную на строительство социализма; 4) по итогам работы съезда был сформирован новый состав Политбюро, куда вошли Первый секретарь ЦК АПТ Э. Ходжа, занимавший также посты главы правительства и министров народной обороны и иностранных дел, четыре секретаря ЦК — министр финансов Тук Якова, министр внутренних дел Мехмет Шеху, генпрокурор Бедри Спахиу и Лири Белишова, а также вице-премьер Спиро Колека, министр промышленности Того Нуши, замминистра иностранных дел Хюсни Капо и начальник Генштаба генерал-майор Бекир Балуку; 5) по решению делегатов съезда из партии были исключены бывшие члены Политбюро К. Дзодзе и П. Кристо, которых вскоре арестовали и придали военному суду, приговорившего в июне 1949 года К. Дзодзе к смертной казни, а его «подельников», среди которых были П. Кристо, В. Колеци, Н. Хута и В. Митройорги к различным срокам заключения.