До любви один шаг - Ким Лоренс

– Всетаки это я научил тебя, как заставить Джо согласиться на замужество. Это, знаешь ли, будоражит совесть. Передай мне, пожалуйста, вон ту сигару. Только не говори маме – она думает, что я бросил.

– Вряд ли мама думает чтолибо подобное. – Джо услышала звон бокалов.

– Ты прав, Мэгги все видит насквозь, но это наша маленькая игра: она притворяется, будто не знает о моих тайных затяжках, а я – будто не знаю, что она знает. – Легкий ирландский акцент Пата стал заметнее, а голос – взволнованнее. – Ты воспользовался привязанностью Джо к нашей семье, сынок.

– Сегодня она добровольно шла к алтарю. – Глубокий, ровный голос Лайама звучал уверенно и сильно. – Конечно, наша якобы помолвка несколько приучила ее к этой мысли…

– Я люблю Джо, Лайам, но и тебя понимаю закон практически не оставляет возможности неженатому отцу участвовать в воспитании ребенка.

– Вопрос, как правило, решается в пользу матери, – согласился Лайам. – Но, папа, это…

– И я всегда хотел, чтобы ты женился на Джо!

И мама хотела…

– В томто и дело: уж больно сильно вы хотели…

– Так или иначе, брак – это, конечно, наиболее радикальный способ добиться права законного участия в решении судьбы своего ребенка.

– Не надо преувеличивать, папа… Джо зажала руками уши и привалилась к стене, чтобы не упасть. Она стояла неподвижно, пока не прошел приступ тошноты.

Так вот откуда эти метания. То разговоры о браке вызывают у него почти чесотку, то он чуть не силой тащит ее к алтарю.

Конечно, она знала, что он не влюблен, но это! Неужели все делалось только ради того, чтобы добиться законных, неотъемлемых прав на еще не родившегося ребенка? Все разговоры о защищенности и стабильности были дымовой завесой. Джо прикрыла рукой живот. Сколько холода и расчета в его стремлении добиться цели, сколько лжи! Она чувствовала, что ее предали и унизили.

Она не смогла сдержать вырвавшийся из груди отчаянный крик и кинулась вверх по лестнице.

– Джо!

Она не обратила внимания на его голос. Кровь стучала в ушах, шаги сзади раздавались все ближе.

– Прекрати! Ты что делаешь? – Лайам успел вставить ногу в проем, когда Джо, тяжело дыша, попыталась захлопнуть перед ним дверь спальни. Он нажал на дверь плечом, и Джо почувствовала, что сопротивление бесполезно. Стиснув зубы, она навалилась на дверь всем телом, но та уже распахнулась, и Лайам оказался в комнате.

– Уходи!

– Ты что, убить себя хочешь?

– Ты трогательно заботлив! – бросила она. Она посмотрела ему прямо в глаза, и Лайам отпрянул от горевшей в них ненависти.

– Не знаю, что ты там услышала… – осторожно начал он.

– Все, что надо.

– Это… Я думал, ты знала. – Он потер ладонью подбородок. – Я хотел сказать тебе, но не знал, как ты это воспримешь.

– Что ж, теперь знаешь. – Она стояла к нему лицом, подбоченясь, высокая грудь выпирала изпод нежных сливочных кружев.

– Для тебя это было ударом? – Загорелая кожа на его лице стала серой.

– Да я вообще дура! Почемуто решила, что значу для тебя больше, чем какойнибудь… ходячий инкубатор!

Его крупное тело застыло, темные брови сошлись в прямую черту.

– Что?!

– Помоему, я говорила, что не собираюсь отказывать тебе в праве на воспитание ребенка. Мне казалось, ты будешь хорошим отцом. – Она презрительно рассмеялась и проглотила всхлип. – Но мои слова тебя явно не удовлетворяли, ты хотел юридических гарантий, и тебе было все равно, каким способом их добиться. А я клюнула и проглотила все: крючок, леску, грузило… Я даже думала, будто ты искренне веришь, что у нас могло бы получиться.

– Боже, вот что ты слышала. – Он диковато рассмеялся.

– А что, было и хуже?

– Ну, это зависит от точки зрения. – Он усмехнулся.

Джо не могла понять, что значит это странное выражение, она только знала, что ей больно.

– Ты не так поняла, Джо.

– И почему это, – саркастически рассмеялась она, – твои слова не кажутся мне неожиданностью?

У него на лице мелькнуло раздражение.

– Ты долго еще собираешься упиваться жалостью к себе?

Джо издала яростный визг.

– Только не ставь все снова с ног на голову, Лайам Рафферти! Не я…

– Ничего я не ставлю, – резко перебил он, – я просто хочу, чтобы ты заткнулась и выслушала меня.

– Ты очень этого хочешь, да? – Она наслушалась его столько, что ей хватит на несколько жизней. – Не трать слов попусту, Лайам, ты уже все сказал.

Он вызывающе ухмыльнулся.

– И что же это я такого сказал?

– Сам знаешь. – Джо задыхалась от отвращения.

– Ах ты, боже мой! Только не жди, что я начну бить себя в грудь и посыпать голову пеплом. Ты услышала всего лишь обрывок разговора…

– Ты сам признал, что дальше было хуже.

– Если ты перестанешь острить и дашь мне слово вставить, то поймешь… Она отмахнулась.

– Ты, конечно, рассчитывал через суд получить ребенка в опеку. Какой срок ты дал этому браку? Три года? Год? Небось уже набрал адвокатов для сражения за опекунство. – А без сражения он ничего не получит!

– Боже мой, ребенок еще не родился! В жизни не встречал более твердолобой бабы. Ты слышишь только себя.

– Но ты же не станешь отрицать, что не мог вынести и мысли о том, чтобы Джастин воспитывал твоего ребенка?

– Конечно, не стану. Я же не идиот, чтобы отдать своего ребенка этому истукану. Я только не понял, при чем тут твой бывший любовник?

– А, ну да, тебя беспокоят мои будущие любовники.

– Не будет никаких будущих любовников. Ты моя жена, не забывай об этом.

– Ну, это, – рявкнула она, дергая с пальца золотое кольцо, – легко исправить.

Лайам машинально шарахнулся, и кольцо пролетело у него над головой.

– Ты что предлагаешь? Развод? – с сарказмом подсказал он.

В черном пиджаке и брюках в тонкую полоску, с распущенным галстуком и волосами, стоящими дыбом, с проступающей на щеках щетиной он был наисексуальнейшим, восхитительнейшим мужчиной из всех, что когдалибо дышали на земле. Даже его издевка действовала на нее покоряюще. От этой мысли Джо охватило отчаяние.

– Давай! – выдохнула она.

– Что ты сказала? – произнес он неожиданно тихим голосом. Она даже не знала, что он может говорить таким тихим голосом.

– Я сказала… – Черт, что это она такое сказала? Джо сама была в шоке. Однако хода назад не было, самолюбие требовало мщения. Подбородок у нее вызывающе поднялся, а противный голосок в голове уже вопил, что она совершает грубую ошибку. – Я сказала, что не хочу быть твоей женой.

– Остерегись, Джо.

– Остерегаться надо было вчера. Сейчас надо спасать то, что еще можно спасти в этой ситуации, которая мне явно не по нутру.