И королевство впридачу - Алекс Вуд

– Но если очаровательная Пенелопа так желает отправиться в Париж наедине со своим… братом, я не хотел бы препятствовать… – подал голос Марк.

Лиз передернуло от его тона. Видимо, остальные почувствовали то же самое, потому что Деметриос нахмурился, а Александр кинул на кузена свирепый взгляд.

– Вылет через час, – произнес Деметриос тоном человека, с которым не спорят.

Лиз насупилась. В менее щекотливом вопросе она непременно бы настояла на своем. Но сейчас ее нежелание лететь с Марком расценят как стремление остаться наедине с Александром, а этого Лиз не могла допустить ни в коем случаем.

– Хорошо, – обиженно буркнула девушка.

Остаток завтрака прошел в гробовом молчании. Лиз подметила, что время от времени отец испытующе смотрит на Александра, словно желая спросить его о чем-то. Десятки предположений, одно бессмысленнее другого, зароились в голове девушки. Может быть, Александр не хочет ехать с ней, а отец заставляет его? Или отец сердится на него из-за вчерашнего?

От радостного настроения Лиз не осталось и следа, когда она усаживалась в кресло маленького самолета. Александр был молчалив и не пожелал сесть рядом с ней в салоне. Вместо этого он занял место второго пилота, а рядом с Лиз опустился Марк.

– Мы сможем всю дорогу разговаривать, – с плотоядной улыбкой сообщил он девушке. – И нам никто не помешает.

Лиз промолчала. За свою короткую свободную жизнь она не привыкла любезничать с неприятными ей людьми. Если и была какая-нибудь роскошь, которую она могла себе позволить с тех пор, как убежала из дома, так это роскошь нарушения внешних приличий.

Самолет задрожал и помчался по взлетной полосе. Лиз прильнула к иллюминатору. Сладкий страх охватил ее, когда самолетик внезапно взмыл в воздух. Ставрос быстро уменьшался в размерах, и Лиз могла наконец увидеть его целиком, это маленькое волшебное королевство в окружении воды. Сверху море казалось изумрудным, и у Лиз перехватило дыхание от его красоты.

– Нравится? – вкрадчиво спросил Марк девушку. – А представьте себе, Пенелопа, что самолет вдруг терпит крушение и падает в воду… Здесь огромная глубина, и вам не выплыть…

Лиз вздрогнула. Но если Марк рассчитывал напугать ее, у него ничего не вышло.

– Вам не выплыть вместе со мной, – резко ответила она. – Я вешу намного меньше, так что это спорный вопрос, кто утонет первым!

Она не смотрела на Марка и не видела, как злоба исказила его лицо. Он хотел было еще что-то сказать Лиз, но передумал. Наглая, самоуверенная девчонка! Чувствует свою силу и поэтому издевается над ним. Деметриос совсем потерял из-за нее голову. На старости лет он стал сентиментальным, и хорошенькой девчонке ничего не стоило обвести его вокруг пальца. Брошенная дочь, отцовский долг… Тьфу. Раньше Деметриос таким не был, но сейчас близость смерти превратила его в развалину. Да что там Деметриос, если Александр тоже становится послушным рабом этой девицы? А ведь он должен бы ненавидеть ее лютой ненавистью. Зачем, спрашивается, он вчера полез ее спасать? Какой великолепный подарок судьбы, эта вчерашняя случайность – полезла дурочка на глубину, не умея плавать. Вот и тонула бы себе на здоровье, а они бы потом от души поплакали на ее похоронах. Но нет, ему понадобилось разыгрывать из себя героя. Благородный спаситель несчастных девиц! Настоящий дурак, не думающий о том, что его благородство может стоить ему как минимум половину состояния Деметриоса…

Лиз, естественно, не догадывалась, о чем думает Марк, но это соседство действовало ей на нервы. Она вздохнула с облегчением, когда самолет пошел на посадку. Лиз не думала сейчас ни о прекрасном Париже, ни о его роскошных магазинах, ни о нарядах, которые щедрость Константина Деметриоса позволит ей купить. Единственное, чего ей хотелось, так это быстрее закончить с делами и отправиться обратно на Ставрос, чтобы избавиться от общества Марка Найотоса.

8

Процесс хождения по магазинам постепенно увлек Лиз. У нее никогда не было возможности покупать себе все, что захочется, и она прекрасно без этого жила. Желание наряжаться, свойственное каждой женщине, Лиз реализовывала на сцене. В повседневной жизни Лиз предпочитала что-нибудь функциональное. Но, заходя в лучшие парижские магазины, Лиз с восторгом открывала для себя истину, что одежда может быть не просто удобной, но и красивой. Она с радостью мерила разноцветные платья, короткие, длинные, декольтированные и закрытые, вечерние и на каждый день, юбки, блузки, брюки, пиджаки, костюмы…

Но это было только начало, потом последовали туфли и сумочки, косметика и носовые платки, белье и чулки, кольца и подвески. Средства, которые тратил на нее Александр, приводили Лиз в ужас. Когда она спросила улыбающуюся, плохо говорившую по-английски продавщицу о стоимости одного из купленных платьев, то чуть не упала в обморок. Чтобы заработать такую сумму в театре Эйба Дорина ей бы пришлось работать как минимум полгода. Но Александр с улыбкой заверил ее, что для Константина Деметриоса это сущий пустяк.

– Он сказал мне, какую минимальную сумму мы обязаны потратить, – ответил он на протесты Лиз. – И я собираюсь в точности исполнить его указание.

И Лиз ничего не оставалось делать, как подчиниться. Она послушно мерила платья, на которые ей указывал Александр, и была вынуждена признать, что они сидели на ней лучше, чем те, которые она выбирала сама. Он явно понимал толк в женской одежде. Девушки во всех фешенебельных магазинах бросали на него умильные взгляды и расхваливали его изумительный вкус. Бунтарка в душе Лиз долго терпела такое издевательство и лишь в седьмом магазине взорвалась. Внимание Лиз привлекло открытое золотистое платье в витрине магазина, но Александр отрицательно покачал головой.

– Боюсь, что оно несколько вульгарно, – заметил он.

Но блестящая ткань и смелый фасон покорили сердце девушки с первого взгляда.

– Я хочу его померить, – сказала Лиз.

– Мне оно не нравится.

Этого было достаточно, чтобы Лиз вспыхнула как спичка.

– А мне нравится! – отрезала она.

– Пустая трата времени, – пожал плечами Александр. – Я знаю, что говорю.

И тут Лиз взорвалась.

– Знаешь что? – воскликнула она, прищурившись. – Эти деньги, кажется, отец дал мне, а не тебе! И я буду покупать то, что нравится мне. А ты можешь пока погулять со своим Марком, пива выпить…

– Я не пью пива, – изумленно проговорил Александр.

– А, неважно! – махнула рукой Лиз. – В этом магазине я хочу остаться одна!

Александр усмехнулся и протянул ей кредитку.

– Мы зайдем за тобой через час. Постарайся не превратиться за это время в рождественское дерево.