Час пик для новобрачных - Татьяна Полякова

Поездка в аэропорт заняла довольно много времени. Но в конце концов я вернулась домой. И лишь переступила порог квартиры, сразу поняла, что не могу здесь находиться. Я села в машину и долго болталась по городу. Меня мучила тоска. Я уговаривала себя, что время пройдет, а вместе с ним и те чувства, что я сейчас испытываю, и это было правдой, потому что все проходит. Но в настоящий момент мне было от этого не легче, и я начинала реветь, как мне казалось, без причины, но причина-то была, и, может быть, поэтому слезы не приносили мне облегчения.

Я не заметила, как стемнело. На улицах зажглись фонари. Не спеша прогуливались прохожие, горели огни реклам многочисленных кафе и баров, машины обгоняли друг друга, из джаз-клуба доносилась музыка. В другое время я бы непременно вышла из машины, чтобы немного потолкаться в толпе, поглазеть на людей, выпить кофе на открытой веранде… Сейчас меня раздражало все это, вызывало отвращение, близкое к ненависти, и я заспешила домой.

Поставила машину в гараж и побрела к своему подъезду, машинально взглянув на окна своей квартиры. Надо было оставить свет в коридоре, была бы иллюзия, что меня кто-то ждет..

Я набрала код замка, потянула на себя тяжелую Дверь и на мгновение замешкалась: в подъезде не горел свет. Такое было впервые. Что же мне теперь, на улице ночевать или бежать к знакомым из-за того, что в подъезде лампочка перегорела? Я решительно шагнула вперед, захлопнула дверь и уже поднялась на первую ступеньку, когда почувствовала, что за спиной кто-то есть. “Бежать, — вспыхнуло в мозгу, — преодолеть три ступени и позвонить в первую же квартиру”. Но в ту же секунду кто-то схватил меня за плечи, ладонь стиснула мне рот, и я замерла, парализованная страхом. Кажется, очень долго ничего не происходило. Мы просто стояли, и я не могла шевельнуться. Мужчина, стиснув мои плечи, очень крепко прижимал меня к себе. Мне было трудно дышать. Он чуть передвинул свою ладонь, и я смогла глубоко вздохнуть, и тут он тихо сказал:

— Ехать туда — плохая идея. Очень плохая.

Он отпустил меня, легонько толкнул вперед, но сил удержаться на ногах у меня не было, и я повалилась на ступеньки, больно ударившись коленом. На втором этаже горела лампочка, и туда, где я сейчас была, доходил слабый свет, и в этом свете я на какой-то миг увидела мелькнувшую передо мной ладонь с татуировкой. Крылатый змей. Никакого сомнения, точно такой, как у Бычкова. “Ах ты сволочь”, — разозлилась я, забыв про недавний ужас, встала, резко повернулась, но увидеть его не успела, пальцы коснулись моей шеи, ступеньки выскользнули из-под ног, а мир вокруг куда-то уплыл.

— Полина Викторовна, — настойчиво звал мужской голос, я разлепила глаза и едва не заорала: прямо передо мной была чья-то окровавленная физиономия. — Не бойтесь, это я, Коптелов. Вы меня слышите?

Теперь я не только слышала, но и начала понимать, что происходит. Я сижу на ступеньках, привалившись спиной к перилам, а рядом стоит Денис Сергеевич, вытирая разбитое лицо платком. Вокруг толпятся мои соседи в пижамах и халатах и с испуганными лицами.

— Я вас слышу, — с трудом произнесла я и начала подниматься. Сразу же несколько человек пришли мне на помощь. — Спасибо, — пробормотала я в крайней досаде. Мало мне проблем, так теперь соседи на все лады будут обсуждать случившееся со мной. Черт бы побрал этого Дениса: незачем было устраивать сборище в подъезде. Впрочем, очень возможно, что Денис спас мне жизнь, так что злюсь я на него совершенно напрасно. — Идемте, — сказала я ему, поднимаясь по лестнице. Денис двинулся следом. Соседи еще некоторое время постояли и начали расходиться.

Я нашла ключи от входной двери и протянула их Денису, руки у меня дрожали, так что вряд ли я попаду ключом в замок.

— Может быть, вызвать врача? — испуганно спросил Денис, распахивая передо мной дверь. — На вас лица нет.

— На вас тоже, — вздохнула я. — Что произошло? Как вы вообще здесь оказались, и почему вы весь в крови?

— Я… — начал он, но я перебила:

— Подождите. Идемте в ванную, у меня спирт есть, промоем ваши раны.

— Ничего промывать не надо, — вроде бы испугался он. — Мне бы только умыться… Может, стоит позвонить кому-то из ваших знакомых?

— Это еще зачем? — удивилась я.

— Чтобы они остались у вас. Честное слово, вы меня здорово напугали. Бледная, как мел, и вообще…

— Вы милицию вызвали? — спросила я, чувствуя себя значительно лучше.

— Между прочим, я сам милиция.

— Вот и отлично, а я “Скорая помощь”.

Он умылся, осторожно вытер лицо полотенцем. Лоб его был сильно рассечен, вновь начала сочиться кровь.

— Садитесь вот здесь, — тоном, не терпящим возражений, заявила я. Он покорно сел, а я осмотрела рану. Она была не очень глубокой и, по-видимому, неопасной. — У вас голова не кружится? — спросила я на всякий случай. — Надо бы показаться врачу, вдруг сотрясение.

— Хряснулся башкой о батарею, эка невидаль. Со мной случались вещи и похуже.

— Надо же. Как-нибудь расскажете. А сейчас терпите, будет немного неприятно.

— Что это такое? — принюхавшись, поинтересовался он.

— Спирт, естественно. Сейчас промою вашу рану и заклею пластырем. — Он оказался очень терпеливым пациентом, иногда морщился, но в общем вел себя образцово. — Ну вот, — заметила я, закончив процедуру, — до свадьбы заживет. Или вы уже женаты?

— Нет, бог миловал.

— Вы что, женоненавистник? — усмехнулась я.

— Наоборот. Просто при моей работе, прежде чем жениться, надо хорошо подумать.

— Ах, ну да, конечно. Суровые милицейские будни. Сериалы я смотрю… Ладно, выметайтесь на кухню, вскипятите чайник, в холодильнике бутерброды, на столе пирожные. А мне надо привести себя в порядок.

Денис Сергеевич покорно вышел, а я разделась и немного постояла под душем. На коленке кровоподтек, на шее синеватый след чужих пальцев. Можно считать, легко отделалась… Я умылась и еще раз посмотрела на себя в зеркало. Надо что-то решать с этим парнем. Может, стоит ему рассказать про Бычкова? Федору это вряд ли понравится. Я бросила полотенце в корзину и тяжко вздохнула. Мента лучше держать на глазах, к тому же от него может быть существенная польза.

Я надела пижаму, халат и прошествовала в кухню. Денис Сергеевич суетился, накрывая на стол. Выглядел он подозрительно довольным, точно премию получил, а не хряснулся, по собственному меткому выражению, о батарею.

— Чай, кофе? — спросил он по-хозяйски.

— Для кофе, пожалуй, поздновато, давайте чай. Денис Сергеевич засмеялся, разлил чай по чашкам и устроился напротив.

— Рассказывайте, что случилось, — вздохнула я.

— Я думал, вы мне расскажете… У вас событий больше. — Он усмехнулся, а я согласно кивнула:

— Вошла в подъезд, испугалась, что свет не горит, и тут вдруг он подошел сзади, схватил меня за плечи, зажал рот ладонью, а потом, кажется, ударил вот сюда, — показала я на шею. — Больше ничего не помню.

— Негусто, — улыбнулся Денис. — Мне тоже особо хвастаться нечем. Заехал с вами поговорить, дома не застал, устроился в машине, решив подождать. Если честно, вздремнул немного, чуть вас не проворонил. Вы вошли в подъезд, я подумал выждать немного и тоже подняться, потом вдруг забеспокоился. Мне показалось подозрительным, что вы так долго по лестнице поднимаетесь, свет в прихожей так и не включили… Ну, я и бросился в подъезд, как последний дурак, — фыркнул он.

— Это в том смысле, что женщин нынче спасать не принято? — засмеялась я.

— Это в том смысле, что мог бы сообразить… Короче, вбежал в подъезд, тут же схлопотал по затылку, да еще и к батарее припечатался. Когда на улицу выскочил, этого гада уже и след простыл. Самое обидное, я его даже не видел..

— Я тоже, — со вздохом заметила я и стала помешивать чай без всякой на то надобности.

— Очень испугались? — немного понаблюдав за мной, спросил Денис.

— Очень, — призналась я.

— Теперь-то вы меня хоть немного послушаете?

— Что вы имеете в виду? — нахмурилась я.

— С милицией сотрудничать надо, а не устраивать игры с секретами.

— Да подите вы к черту, — в сердцах сказала я, но на Дениса Сергеевича это особого впечатления не произвело, он продолжал ораторствовать:

— Своих всемогущих друзей на меня натравили. Мне начальство по шапке… без понимания отношусь к ситуации, ну и все такое прочее…

— И правильно вам начальство по шапке… — съязвила я.

— А вот и не правильно. Послушай я начальство, и неизвестно, чем бы сегодня дело кончилось. — Он вздохнул, посмотрел на меня с видом побитой собаки. — Зря вы, Полина Викторовна, меня невзлюбили, я вам добра желаю.

— Не хочу я вашего добра, — опять съязвила я, а он вроде бы обиделся.

— Почему не хотите?

— А вы до сих пор не поняли? — Я покачала головой.

— Ну так объясните, если не понял, — миролюбиво предложил он. Вообще сегодня Денис Сергеевич выглядел подозрительно покладистым, может, это на него так батарея повлияла?