Хохмач - Эд Макбейн

– И почему это вдруг им понадобилось во что бы то ни стало сдирать с него эту форму, а потом еще пытаться сжечь ее в печи для мусора?

Тедди вопросительно поглядела на свою визави.

– Я сейчас говорю об этом деле Стива, – пояснила Фанни.

Тедди кивнула.

– Должно быть, форма эта играла для них особую роль, черт бы ее побрал! Иначе зачем было – стаскивать ее с бедняги? Ведь те, кто его убил, спокойно оставили на нем ботинки и носки, так ведь? При этом заметь – ботинки флотские, но это может значить только то, что флотские вещи их не интересовали. Плевать им было на эти флотские ботинки, иначе они наверняка стащили бы с него и их тоже. Но они сняли с него только форменную одежду и на этом успокоились. Почему, спрашивается? А я могу сказать почему. Потому что на этой форме были какие-нибудь приметы, или знаки различия, или еще что-нибудь, что могло бы сказать что-то очень важное и интересное о человеке, который носил эту форму. А может, даже и объяснило бы, почему человек этот оказался убитым. Так что же это могла быть за форма?

Тедди только пожала плечами и отправила в рот очередной кусок омлета.

– Вот скажи, пожалуйста, видела ли ты хоть когда-нибудь человека, которому за шестьдесят, а он продолжает себе спокойно работать почтальоном или, скажем, водителем автобуса? Я, например, что-то не припоминаю такого случая, – сказала Фанни. – Но мне нередко приходилось видеть людей этого возраста, работающих охранниками в банках, ночными сторожами, швейцарами или лифтерами. И разве не говорил Стив о том, что этот Джон Смит собирался идти на работу в тот самый вечер, когда Рэндом познакомился с ним в баре? Стив ведь говорил это, да? Так оно и было на самом деле. И как только Стив раньше об этом не подумал? Разрази меня гром, если человек этот не работал где-нибудь ночным сторожем. А это значит, что каким-то образом по этой форме можно было установить, где именно работал он сторожем, а те, кто убил его, не хотели, чтобы стало известным место его работы. Я бьюсь об заклад, что именно так оно и есть, Тедди. И я объявляю об этом Стиву, как только он придет домой.

Фанни энергично кивнула, как бы в ответ собственным мыслям.

– Нет, я и дожидаться не стану, а сразу же позвоню ему.

Она подошла к телефону и набрала знакомый номер.

– Восемьдесят седьмой полицейский участок, сержант Мерчисон у телефона.

– Это Фанни Ноулс. Не попросите ли к телефону Стива?

– Какая Фанни? – спросил Мерчисон.

– Фанни Ноулс, глупая твоя ирландская башка! – крикнула в трубку Фанни. – Фанни Ноулс, которая живет в семейке Кареллы и которая за последний год не менее сотни раз звонила в ваш занюханный участок и почти каждый раз разговаривала с тобой, потому что ты там сидишь, изнывая от безделья и насиживаешь свою задницу, ковыряя в носу! Звонит Фанни Ноулс, а теперь, дорогуша, не будете ли вы любезны соединить меня с детективом Стивом Кареллой?

– Послушай, Фанни, в один прекрасный день...

– И что же будет в один прекрасный день, дорогуша? – поинтересовалась Фанни самым ласковым тоном.

– Неважно что. Просто я не могу позвать к телефону Стива, потому что он ушел и сказал, что не вернется сюда до позднего вечера, если вообще вернется сегодня. Ему хочется проверить тут одну квартирку на Франклин-стрит, и он считает, что это может занять, у него довольно много времени.

– Да, плохо, – сказал Фанни. – У меня тут возникла одна идея по поводу дела, которым он занимался.

– Ну что ж, – сказал Мерчисон слащавым тоном, – значит, ему придется пока что сражаться в одиночестве без вашей помощи, как я полагаю. А нет ли среди нас еще какого-нибудь полицейского, которого вам хотелось бы выручить сегодня? Дело в том, что тут в участке все детективы сегодня только и ждут, чтобы их кто-нибудь выручил.

– Пошел к черту, – сказала Фанни и повесила трубку.

В участке в данный момент не только никто ни от кого не ждал помощи, но в дежурке детективов, например, вообще не было ни одной живой души. Карелла отправился осматривать квартиру по данному ему Мэри Гудери адресу. Паркер все еще дежурил, переодетый в наркомана, в своей кондитерской; Эрнандес был занят дознанием потерпевшего на месте происшествия, а Мейер с Клингом находились в кабинете лейтенанта. В дежурке царила непривычная пустота и тишина. Любой мог сейчас пробраться сюда незамеченным и преспокойно выйти отсюда, прихватив с собой все пишущие машинки и вентиляторы.

В кабинете Бернса Мейер распространялся насчет своей гениальной догадки, глаза его сияли. Бернс молча сидел за столом, сложив домиком руки. Клинг стоял, прислонившись к стене, и скептически прислушивался к монологу Мейера.

– Но ведь совершенно очевидно, что именно это он и спланировал, – горячо доказывал Мейер. – И как только я раньше не догадался?

– Плохо только то, что все это слишком очевидно, – философски заметил Клинг.

– Как это понимать? – сердито возразил Мейер. – Неужто ты хочешь сказать...

– Дай ему договорить, Мейер, – сказал Бернс. – Для меня совершенно ясно, что парень, который собирается ограбить банк, не станет прямо указывать на него. Он же как будто говорит нам в открытую: “Видите, парни, что я собираюсь сделать, так вы уж, пожалуйста, подготовьте мне приличную встречу, когда я заберусь туда”? Нет, все это уж слишком явно.

– А зачем тогда ему понадобилось отправлять эти лопаты в помещение мастерской?

– А как раз для того, чтобы мы решили, что он собирается взять именно этот банк, – сказал Клинг. – Неужто ты успел забыть, что он звонил в целую кучу других магазинов и прочих заведений?

– Почему забыл? Он звонил в рестораны, магазины одежды, галстуков...

– И чем же мастерская Раскина лучше остальных? Тоже мне, Тадж-Махал нашелся! – сказал Клинг. – Раскин покупает готовое платье по оптовым ценам и продает по розничным. Так почему это вдруг к нему такой повышенный интерес?

– Он совсем не к Раскину старается привлечь внимание. Он хочет привлечь наше внимание к расположенному под его заведением банку!

– Ну ладно, а сколько мест из тех, кому он звонил, соседствует с банками?

– А вот об этом я как-то не подумал, – сказал Мейер. – Где у нас список всех этих заведений?

– Лежит у тебя на столе, – сказал Клинг.

Мейер пулей вылетел из кабинета. Клинг с сомнением покачал головой.

– Уж слишком это все смахивает на дымовую завесу, сэр. Может, я и ошибаюсь, но тут что-то не так. Человек просто не может быть таким глупым или таким наглым. Он просто пальцем тычет в этого Раскина, который расположился над помещением банка, он даже отправляет по этому адресу кирки и лопаты, причем якобы по ошибке. А тут еще и эти рыжие. Это выглядит слишком уж очевидно.

– А при чем тут рыжие? – спросил Мейер, входя в комнату. Он сразу направился к телефону, положил перед собой список и принялся набирать номер.

– Об этом говорится в рассказе Конан-Дойла, – пояснил Клинг. – Рассказ называется “Союз рыжих”.

– Нечего подначивать меня своими дурацкими рассказами, – разозлился Мейер. – Мы тут пытаемся... Алло? – сказал он в телефонную трубку. – Это мистер Ломбарде? Джеймс Ломбарде, правильно? С вами говорит детектив Мейер из Восемьдесят седьмого участка. Послушайте, не скажете ли мне, что находится по соседству с вами? Что? Магазин дамского белья. О, хорошо, я... Что? Что по другую сторону? Ах так, понятно. Благодарю вас, мистер Ломбарде. Нет, нет, ничего нового. Простите за беспокойство.

И он повесил трубку.

– Ну? – сказал Бернс.

– По одну сторону от него магазин дамского белья, а по другую – ювелирный магазин.

– Ювелирный магазин, – задумчиво произнес Клинг.

– Ага, – подтвердил Мейер и вновь поглядел в свой список. – Давайте-ка попробуем еще кого-нибудь из них.

– Совершенно точно, – сказал Клинг. – Все, как в “Союзе рыжих”. Этот тип направляет нас по выбранному им пути.

– О чем это ты, Берт? – спросил Бернс.

Мейер стоял у телефона и набирал уже очередной номер.

– Вы наверняка читали этот рассказ, правда? Там одна шайка опубликовала объявление в одной из лондонских газет, предлагая рыжеволосым занять освободившееся место в Союзе. Суть объявления состояла в том, что Союз готов был платить человеку, которого он нанимал, я уж не помню сколько фунтов, за составление выписок из энциклопедии. Однако работать он должен был только в помещении Союза. Ну вот, один из таких рыжих явился к ним по объявлению, занял вакантное место, а потом целыми днями сидел в помещении клуба и переписывал энциклопедию.

– Мне все это кажется не очень убедительным, – вставил свое слово Мейер. В трубку же он сказал: – Попросите, пожалуйста, мистера Чена к телефону.

– А по-моему, все выглядит очень убедительно, – возразил Клинг Мейеру, но поскольку тот снова заговори по телефону, то тут же переключил внимание на Бернса. – Им просто нужно было, чтобы этот рыжий отсутствовал на своем рабочем месте, ну, там, где он раньше работал, понимаете? Потому что они рыли тем временем подкоп под дорогой. Наконец, когда у них было все готово для ограбления банка, человека этого с работы прогнали. Вот он и обратился к Холмсу, не может ли тот как-то помочь ему восстановиться на работе, а он, естественно, сразу же разобрался, что к чему и что намечается на самом деле.