Вкус подчинения (СИ) - "StilleWasser"

– Сделаем перерыв, – невозмутимо сообщил он и кивнул с холодным одобрением, когда она сама заложила руки за голову и встала на колени, которые тут же отдались тупой болью и буквально взмолились больше не мучить их. Упрямо стиснув зубы, Гермиона постаралась не обращать внимания на боль и сосредоточилась на пылающих теплом ягодицах и взгляде Снейпа, скользящему по ее телу.

– Ты не думала о подчинении Верхней-женщине? – спросил он, и Гермиона резко мотнула головой и, не раздумывая ни секунды, выпалила:

– Ни в коем случае, сэр!

– Почему? – Снейп подался вперед, внимательно разглядывая ее лицо, отчего она снова почувствовала себя букашкой под магловским микроскопом. Только вместо объектива снова была черная бездна, изучающая, испытующая.

– Сэр… – Гермиона замялась, но выражение лица Снейпа ничуть не изменилось, словно он хотел дать понять, что ему неинтересны ее колебания. Вздохнув, она напомнила себе про откровенность. – Сэр, женщины либо непроходимо глупы, либо умны и поэтому опасны. Всегда, когда встречаются две женщины, между ними возникает негласное и, вероятно, даже неосознаваемое кем-то из них соперничество. Они всегда оценивают друг друга: внешность, поступки, положение в обществе, успешность в карьере – зависит от того, что важно для каждой из них. Я никогда не доверю свою безопасность и здоровье той, чьими поступками, пусть даже неосознанно, может руководить зависть или, наоборот, чувство собственного превосходства. Потому и говорят, что женщины зачастую более жестоки, чем мужчины. Я не встану на колени ни перед одной из них.

– Всё это в равной степени может относиться и к мужчинам, – задумчиво отозвался Снейп, остановив взгляд на вырезанном на ее коже слове «грязнокровка», которое она больше не прятала магией рядом с ним.

– Да, сэр. Поэтому я так долго была одна, не решаясь начать поиски Верхнего. Мне… не нужен был первый встречный, – опустив глаза, пробормотала Гермиона, напрасно надеясь, что разливающаяся по ее щекам краска останется незамеченной для его внимательного взгляда.

– Ложись, – оставив ее слова без комментариев, распорядился Снейп и снова слегка откинулся назад, предоставляя ей пространство. – Акцио!

В его ладонь послушно прыгнул широкий деревянный паддл, похожий формой на теннисную ракетку. Снейп положил его на спину Гермионы, словно на столик, и снова взялся за основание пробки, всего несколькими движениями распалив слегка охладевшую похоть вновь до бурлящего кипения. Когда она начала постанывать и ерзать, пытаясь потереться об его колено, он грубо втолкнул пробку обратно и шлепнул паддлом.

– М-м-м, – простонала Гермиона, дернувшись от резкой боли, которая охватила гораздо большую площадь, чем после его руки ранее. Удары стали ложиться быстро и беспощадно, и после десятого она попыталась вырваться, громко вскрикнув. Снейп остановился, дав ей несколько секунд передышки, но почти тут же продолжил покрывать ее ягодицы розово-алым узором. Когда Гермиона жалобно захныкала, шипя от жалящей боли, он наконец прекратил и снова столкнул ее с колен, равнодушно проронив:

– Сделаем еще одну паузу.

– Спасибо, сэр, – простонала Гермиона, с трудом вставая перед ним на колени, которые тут же неистово взвыли, отказываясь в который раз за вечер касаться ковра, такого мягкого с виду, но теперь больше похожего на пыточный инструмент. Жар выпоротых ягодиц мог уже посоперничать с жаром камина, но ничто не шло в сравнение с тем огнем, что начал снова разгораться между ног Гермионы, стоило боли чуть притупиться. Она тяжело дышала, глядя на Снейпа затуманенным взглядом, поэтому сначала не поверила своим глазам, когда он протянул руку и нежно коснулся ее разгоряченной щеки.

Длинные пальцы погладили скулу и мучительно медленно переместились к губам, которые тут же разомкнулись в безмолвном приглашении. Карие глаза встретились с черными, и, неотрывно глядя на Снейпа, Гермиона взяла в рот его пальцы. Хриплый стон наполнил комнату, а веки сомкнулись сами собой, чтобы ничто не отвлекало ее от наслаждения ласкать его языком и губами. Она мечтала об этом слишком давно и сейчас была готова кончить от одного осознания того, что смогла наконец взять в рот эти прекрасные вожделенные пальцы. Живот напрягся в предвкушении развязки, и первые волны ритмичных сокращений уже готовы были пройти внутри ее тела, как вдруг Снейп резко отдернул руку, и хлесткий удар обжег щеку.

– Что я говорил про оргазм, Гермиона? – негромко спросил он, и его голос едва донесся до нее сквозь звон в ушах. Закусив губу, чтобы сдержать подступающие слезы, она посмотрела на сидящего перед ней равнодушного Снейпа, внимательно отслеживающего каждую реакцию ее тела.

– Что я получу его, только когда вы позволите, сэр, – глубоко вздохнув и заставив себя успокоиться, прошептала она, и собственная покорность отозвалась сладким томлением внизу живота, где только что угас, не успев зародиться, сладостный взрыв.

– Очень хорошо, – кивнул он. – Возвращайся ко мне на колени.

Снова устроившись на уже привычном месте, Гермиона ощутила, что дрожит всем телом от перевозбуждения. Просунув руку ей под грудь, Снейп довольно жестко ущипнул соски, но даже это сейчас казалось изысканной лаской. Взмолившись про себя, чтобы он не трогал пробку в ее заднице, отчего она наверняка сразу кончила бы, Гермиона с благодарностью приняла следующий чувствительный удар паддлом. На этот раз боль не отступала ни на секунду, хотя Снейп, в отличие от прошлой серии ударов, порол медленно и размеренно, с большими паузами между шлепками. Снова заставив ее кричать, он опять столкнул ее на пол.

– Вижу, тебе очень нравятся мои пальцы, – дождавшись, когда она с трудом из-за ноющих коленей займет требуемую позицию, сказал он, и Гермиона, мучительно покраснев, кивнула. Почему-то слышать, как он говорит о ее главном фетише, вызывало болезненно-сладкий стыд, хотя наверняка Снейп все понял уже в первую встречу, когда она жадно пожирала его руки глазами, будто узрев перед собой долгожданный оазис после долгих выматывающих дней в пустыне.

– Только ли пальцы рук? – спросил он, и видя ее ошеломленный взгляд, с легкой насмешкой добавил: – Насколько я помню, ты не жаловалась, когда кончала, зажав мою ступню между бедрами в первую встречу.

Гермиона помедлила, прекрасно понимая, чего он от нее хочет и каковы его намерения – снова унизить ее. Где-то внутри, глубоко в душе, робко подала голос гордость «стальной Грейнджер», но ее тут же заглушил зов плоти, когда очередная порция смазки выплеснулась и растеклась по мокрым бедрам. Бросив взгляд на спокойно ожидающего ее действий Снейпа, Гермиона осознала, будто наблюдая за собой со стороны, что медленно опускается на четвереньки и склоняется над босыми ногами сидящего перед ней Верхнего, а затем осторожно прикасается к ним по очереди губами.

И это как будто сорвало последний предохранитель внутри нее, и она жадно вобрала в рот большой палец, начала его посасывать, а потом провела языком по остальным пальцам, лаская их. Приподняв руками вторую ногу, она вылизала его горячую ступню, задыхаясь и словно обезумев, прижалась к ней щекой, прихватила мизинец зубами и потерлась о щиколотку как кошка.

– Достаточно, – проговорил будто откуда-то издалека бархатный голос, и безжалостная рука, зарывшись в ее волосы и жестко потянув, оттащила плохо осознающую реальность Гермиону в сторону. – Садись ко мне на колени.

Плохо осознавая, что делает, она попыталась снова лечь, но Снейп грубо ее одернул и заставил приземлиться саднящей задницей на его жесткие колени, отчего пробка еще глубже вошла в анус, и Гермиона застонала. Откуда-то пришло осознание, что она пачкает его джинсы смазкой, но похоже, ему было все равно, и она тоже расслабилась, откинувшись спиной на его подставленную руку.

Он был так близко, и это почему-то пугало. Пальцы его второй руки снова ткнулись ей в рот, заставив ее увлажнить их языком, а затем размазали слюну по соскам, больно оттянув и выкрутив каждый.

– Я слегка увеличу заклинанием твою пробку, – вибрации его голоса вызывали мурашки по спине, и Гермиона кивнула. – Мне нужно, чтобы к следующему разу твоя задница была чуть лучше разработана. Обычно я не даю «домашних заданий» на сессиях, – Снейп криво усмехнулся, наверняка вспомнив о своей бывшей работе, – но будет проще нам обоим, если ты за неделю сделаешь это сама. Справишься?