Не родись пугливой - Ирина Хрусталева

Кира встала из-за стола, сполоснула посуду и прошла в комнату. Она набрала номер Кати и, как только та ответила, тоскливо проговорила:

– Катюш, если можешь, приходи ко мне, у меня настроение – впору повеситься.

– Уже бегу, без меня не вешайся, приду помогу веревку намылить, – весело прочирикала та и тут же бросила трубку.

Катя жила на той же улице, не очень далеко от дома Киры. Девушки подружились сразу же, как только пришли в первый класс. Всегда сидели за одной партой и, сколько учителя ни пытались их рассадить, все равно оказывались рядом уже на следующем уроке. Кира была отличницей, а Катя – ее «клоном», потому что сама практически никогда ничего не делала, а просто все списывала у подруги. Та никогда не возражала, для Кати ей ничего не было жалко. Поэтому учителя и пытались рассадить их подальше друг от друга, надеясь, что, может быть, Катя сама научится думать. Из этой затеи ничего не получилось, поэтому к четвертому классу на них просто махнули рукой.

– Так-так, моя дорогая, что это у нас за упадническое настроение? – прямо с порога затараторила Екатерина, как только Кира открыла ей дверь. – Что с тобой, подружка?

– Ой, Катюш, даже не спрашивай, – махнула та рукой. – Проходи.

Девушка скинула туфли, всунула ноги в комнатные тапочки и поторопилась следом за подругой.

– Что случилось-то? – снова спросила она.

Кира залезла в кресло прямо с ногами и, свернувшись клубочком, простонала:

– Я не знаю, что мне делать и что теперь будет.

– Да в чем дело-то, ты мне можешь нормально объяснить? – прикрикнула Катя на девушку. – Совет директоров был? Ты объявила, что увольняешься?

– Совет был, о том, что ухожу, объявила, только не там, а уже после. У меня снова получилось все наоборот, а не так, как нужно, – тяжело вздохнула Кира. – И почему я такая несчастливая?

– Ничего не понимаю, – тряхнула Катя головой. – А ну-ка, рассказывай все подробно и по порядку.

Кира начала рассказывать, сначала вяло, нехотя, но потом все больше и больше распаляясь, уже чуть ли не крича:

– Он меня вообще, оказывается, за человека не считает! Говорит, что я… что у меня молоко… Да еще серой мышью меня обозвал, представляешь? А это обвинение, что я специально подрываю его авторитет, да еще прямо мне в лицо? Как он может меня подозревать в таких гадостях? Да как он вообще смеет так со мной обращаться? Я ему кто? Жена, любовница или родная тетя?

– Ты успокойся, Кир, – постаралась утихомирить подругу Катя. – Что бог ни делает, все к лучшему. Ты же ушла оттуда? Ушла. Вот и забей на этот «Холдинг-Грандес». Ты что, работу, что ли, не найдешь? Найдешь, да еще какую, просто нужно не торопиться, а как следует обдумать, прежде чем принимать решение.

– Катя-я, – простонала Кира. – В том-то все и дело, что объявить-то я объявила, что ухожу, но сделать этого не могу.

– Это почему еще? – вытаращилась девушка. – Кто тебя может там удержать, если ты не хочешь оставаться?

– Мне час назад Надежда Николаевна позвонила и отчитала по первое число. Через три дня мы должны лететь с шефом в Лондон, на конференцию, и билеты уже забронированы.

– Подумаешь, билеты? – фыркнула Катя. – Пусть сдадут обратно.

– На конференции шеф должен быть с референтом, – вздохнула Кира. – И я не имею права подводить человека, а в его лице и всю компанию, так Надежда Николаевна сказала.

– Значит, ты остаешься?

– Да, остаюсь, но только на время. Как только мы прилетим из Англии, я сразу же уйду.

– А эта баба тебе больше не звонила?

– Утром звонила, когда я на работу собиралась.

– И что?

– Напомнила мне, что сегодня на совете директоров я должна сказать, что ухожу из компании. Деньги лежат в банке, а ключ от абонентского ящика у меня в сумочке. Представляешь, как ей было важно, чтобы я ушла? В семь тридцать позвонила, а в восемь двадцать, когда я пошла на работу, ключ уже лежал в моем почтовом ящике. Как мне его теперь вернуть, ума не приложу.

– Не волнуйся, она сама найдет способ, как его вернуть. Это тебе не сто рублей, а сто тысяч долларов, – усмехнулась Катя. – А у тебя не было мысли забрать эти деньги? – хихикнула она. – Интересно, что она тогда будет делать? В милицию с таким делом не пойдешь!

– Почему это не пойдешь? Она вполне может заявить, что я их у нее украла, – возразила Кира.

– Ничего не получится, – развела Катя руками.

– Почему?

– Потому что у тебя на руках будет документ, что ты получила эти деньги в банке. Ты вполне можешь такую бумажку оформить и даже номера купюр зарегистрировать. А абонентский ящик вскрыть при свидетелях.

– При каких свидетелях?

– Достаточно будет меня и одного служащего банка.

– Ну и авантюристка же ты, – засмеялась Кира. – Только я этого делать не собираюсь, тебе прекрасно известно, что я на такие вещи не способна.

– Знаю, а жаль, – вздохнула девушка. – Вообще-то, конечно, все это геморрой. Могут спросить декларацию, откуда такие деньги, ну, и все вытекающие отсюда проблемы. Это я так, фантазирую ради прикола, – засмеялась она. – Но мне очень интересно, что бы эта экс-жена твоего шефа делала.

– Может, это и не она вовсе? – возразила Кира. – Это только мои предположения, точно я не могу этого утверждать.

– А кто же тогда?

– Не знаю.

– А тут и знать нечего, кроме нее, некому. Это какой же дуре на ум придет такие деньжищи тебе отваливать только за то, чтобы ты уволилась? Ну ты сама посуди, кому?

– Так-то оно так, только доказательств нет.

– Это понятно, что не пойман – не вор, – согласилась Катя. – Только, кроме нее, некому, – повторила она. – Хотя… Слушай, а если ты действительно права? – задумчиво нахмурилась она. – Тогда выходит, что в компании что-то такое творится, о-го-го, суши сухари, – округлила девушка глаза. – Здесь стоит разобраться.

– Не хочу я ни с чем разбираться, – нахмурилась Кира. – Пусть господин президент сам разбирается. Только, боюсь, он начнет это делать только тогда, когда поздно будет пить боржоми. Вот когда жареный петух в задницу клюнет, тогда посмотрим, кто из нас прав, – злорадно проговорила она.

– Какая ты кровожадная, оказывается, – усмехнулась Катя. – А что же ты теперь Ганшину-то будешь говорить?

– В каком смысле?

– Ну, ты же мне сама только что рассказала, что ляпнула своему шефу, что тебе деньги предлагали за увольнение.

– Да, ляпнула, – сморщилась Кира. – Язык бы мне кто-нибудь в это время прищемил, было бы поделом.

– И что теперь?

– Что-нибудь придумаю.

– Например?

– Ну, скажу, что просто со злости это выдала, – пожала Кира плечами. – Или еще что-нибудь.

– Ты знаешь, Кирюш, я бы на твоем месте не стала ничего придумывать, от этого только хуже может быть. И мне кажется, что тебе стоит сейчас свои амбиции спрятать куда-нибудь подальше.

– А что ты предлагаешь мне в таком случае делать? Он же обязательно меня спросит, что я там такое наговорила.

– Скажи ему правду обо всем. И про ночной звонок, и про деньги, и про юриста, про все, про все расскажи. Хоть ты и обижена сейчас на него, собираешься уходить из компании, но предупредить человека ты все-таки обязана. Он должен знать, что творится за его спиной, – дала совет Екатерина. – Как ты считаешь, я права?

– Конечно, права, я с тобой полностью согласна, – кивнула головой Кира. – Просто ты его совсем не знаешь, он совершенно непредсказуем. Боюсь, он мне не поверит, – вздохнула она. – Скажет, что я все придумала.

– Почему ты так считаешь?

– Он же обвинил меня сегодня в том, что я специально хотела подорвать его авторитет руководителя перед членами совета. Нет, Кать, он точно мне не поверит, – покачала Кира головой. – У меня же нет никаких доказательств. Подумаешь, услышала какую-то поговорку. Он просто посмеется надо мной.

– А ты ему ключик отдай, пусть он сам в банк съездит и удостоверится. Кир, ты же не маленькая, прекрасно понимаешь, что за красивые глаза никто таких денег не заплатит, – вполне серьезно проговорила Катя. – В компании что-то происходит или должно произойти. Ты – референт президента, его правая рука, имеющая доступ практически ко всем документам, и тебя хотят убрать из компании. Зачем? Почему? Ты хотя бы понимаешь, в чем здесь дело?

– Если бы, – вздохнула Кира. – В том-то и проблема, что я ни черта не понимаю. Единственное объяснение, в которое мне хотелось бы верить, – это Наталья, бывшая жена шефа. Тогда сразу же все становится ясным. Она непременно хочет добиться своего, вернуться в компанию. А для этого место, которое сейчас занимаю я, должно освободиться.

– За сто тысяч?

– Ты же сама говорила, что за мужа-миллионера не то что сто тысяч отдашь, последние трусики снимешь, – засмеялась Кира.

– Тоже верно, – нехотя согласилась Катя. – И все же ты должна рассказать Ганшину об этих деньгах, раз уж так получилось, что взять ты их теперь не можешь.