Комбинация - Михаил Алексеевич Ланцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И как ты хочешь эти опытные хозяйства поставить?
— Я? — несколько опешил Алексей, удивленный вопросом отца.
— А почему нет? Разве кто-то против?
Возражений не последовало.
— Ну… хм… Договориться с каким-нибудь селом. С общиной. Все их общинные земли поделить на четыре части. Под такой севооборот. Сельский староста за работами станет присматривать. Да записывать — сколько чего куда посадили, сколько собрали. Когда. Как. И так далее. А чтобы селяне не артачились, в ряде, что с ними заключу, указать — в случае голода от неурожая за казенный счет их кормить. Если голод тот будет не от нарушения предписаний и указаний по сельским работам.
— И все? — несколько опешил царь.
— А чего еще? Это же проверка. Ну… если хочешь, можно развить вопрос. Им ведь и лошади потребуются, и плуги, и телеги. Значит надобно эти два-три хозяйства выбирать рядом. И создавать для их нужд станцию, вроде почтовой. Чтобы там имелись лошади, плуги, телеги и иное. И эта станция действовала в их интересах, а в остальное время выполняла подрядные работы по перевозке чего-то в округе. Дабы не было простоя. Туда можно и лошадей тех, голландских али английских пашенных закупить. Посмотреть заодно на них. Что еще? Можно там поставить еще одну станцию — селекционную. Чтобы по осени отбирала подходящие семена на будущий год.
Петр промолчал.
Алексей расценил это как ожидание продолжения. И чуть помедлив добавил:
— В принципе можно и журнал выпускать. Где публиковать результаты этих опытов. Ну и заодно — какие-нибудь сведения с далеких берегов. Даже не знаю. Устройство ветряной мельницы и описание ее пользы. Конструкцию плуга. О прудах рыбоводных. О лошадях писать разное. О козах, овцах и прочем. Чтобы распространять и просвещать в этом деле тех, кто интересуется. Принимать к публикации письма читателей об их опытах на местах. Если там, конечно, не совсем дурь. Раз в год будет выходить журнал — и ладно. Чаще для него материала не собрать. Во всяком случае — пока.
— Еще может чего удумаешь? — подперев лицо руками, спросил царь.
Остальные внимательно слушали.
— Да я же в этом деле не смыслю ничего, — пожал плечами Алексей. — Так — по верхам нахватался. Да и то — слухов.
— Ты не прибедняйся, — серьезно заметил Ромодановский.
— Да я что? Ну… Конезаводы нужны. Как для тех тяжеловозов на распашку, так и для добрых коней под кавалерию. Но тут я даже не знаю, как подступиться. Совсем ничего о них не ведаю. Однако деньги в том добрые будут. Это факт. Чай голландцы своих тяжелых коней не за три копейки продают.
— Я сомневаюсь, что они вообще их охотно будут продавать, — заметил Куракин.
— У датчан тоже есть такие, — задумчиво произнес Петр. — Наверное.
— А продадут?
— Так чего гадать? Пробовать надо. Да и Алексей правильно сказал — не продадут — украдем. — без тени улыбки заметил Меншиков, вызвав через то у многих усмешки и хохотки.
— У иноземных держав воровать дело благостное! — степенно произнес Федор Юрьевич Ромодановский, огладив бороду. — Только разругаться можем, ежели поймают.
— Наймем кого. Али цыган в тех краях не водится?
— Кроме лошадей, — перебил их Алексей, — можно заводы по разведению пушных зверьков сделать. Песцов там, лис или еще кого. Все будет лучше, чем по дальним далям охотникам бегать. Но как это устроить — не ведают. Думать надо. И с пчелами что-то сделать. Бортничество — сущая пакость, ведущая к гибели пчел — им ведь жилище разоряют. Надобно отправить людей — поглядеть — как в Европе с ними управляются. Может что дельное найдут. Мед и воск — дорогие и нужные товары. А может и не в Европе…
— А где?
— А кто его знает? По той же Персии покататься — поглядеть. Может в Индию или в дальние земли Китая, хотя туда говорят не пускают. В земли османов, наверное, тоже не пустят, но если получится — то и там. Да и вообще — приглядываться всюду к разным хозяйствам. Что где к чему. И нельзя ли у нас такое завести. Те же ковры. Хитрость то там вряд ли великая, а товар дорогой. Ценный. Мастериц же, я почти уверен, если поискать — можно будет купить на рынке рабов. И тут у нас освободить, посадив работать на ковровой мануфактуре. Они все равно больше ничего не умеют. Ах да. И в Африку надо отправить кого. На том же голландском кораблей. В Абиссинию, чтобы уже оттуда поглазеть на округу.
— Все не уймешься? — нахмурился Петр.
— А что не так? — милейшим образом улыбнулся Алексей.
— Ты зачем Наталью Алексеевну смущаешь, рассказывая пошлости срамные про эту самую Абиссинию? Неужто действительно жаждешь ей мужа из тех краев?
— Отец — то шутки я шутил. С теткой. А тут — надо глянуть что у них да как. Может что интересное найдем и сможем у себя применить. Они ведь тоже христиане. И даже православные…
На этом совещание не закончилось.
Многие начали высказываться.
Дело то доброе и интересное — покататься по далеким землям, да поглазеть за казенный счет. Оттого посыпались заявки на добровольные командировки. Но больше все в Италию, в Испанию и прочие развитые, теплые страны. В колонии и, особенно, в Африку мало кто рвался, мягко говоря.
Обстановка стала накаляться.
Желающие отправиться лично или дите свою спровадить за казенный счет в ту же Италию готовились перейти от перебранки к заурядной драке. И перешли бы, ибо Петр этому не препятствовал. Но тут постучались в дверь.
Никто на тот стук не отреагировал за пылом ругани.
Никто кроме Алексея.
Тот подошел к двери и открыл ее.
За ней находился обеспокоенный денщик царя — Антон Мануилович Девиер.
— Что случилось? — спросил царевич.
— Патрик Гордон преставился. — излишне громко рапортовал тот.
За спиной затих гвалт.
Люди отреагировали на открытую дверь и так-то поутихли. Когда же услышали эту новость — то и подавно.
— Когда?! — воскликнул Петр.
— Не далее получаса.
На сем собрание и завершилось.
В достаточно подвешенном состоянии. Но учитывая изначальное отсутствие интереса к теме сельского хозяйства — это было неплохо. Во всяком случае перспектива увеличить урожаи
