Медиавирус - Николай Трой

«Соберись! – прикрикнул Леонид мысленно. – К дьяволу Беннета! Дело еще не закрыто, Аннигилятор пока на свободе!»

Окрик помог немного. Нельзя сказать, что Леонид принадлежал к числу слишком впечатлительных людей, наоборот, профессия накладывала определенный отпечаток: в его работе просто необходим некоторый эгоизм, бесчувственность, хотя он и никогда не был оперативником. Однако сейчас ему было не по себе. Вызывающий симпатию человек, всего пару часов назад разговаривавший с ним, сейчас догорает в скелете автомобиля.

Леонид вздохнул, поджал губы. Хотел было вклиниться в толпу вслед за Беннетом, когда в кармане мелко задрожал телефон.

Номер оказался незнакомым.

– Алло?

Густой, чуть нагловатый голос в трубке произнес по-французски:

– Месье аль-Дагит?

– Да, это я. Кто вы?

– Меня зовут Дикарь.

Леониду показалось, что у собеседника насморк, но потом эта мысль забылась, когда человек произнес:

– Я из виртуального сообщества Internet Hate Machine. Мне нужно с вами встретиться…

Часть третья

Охота на охотника

Глава 29

Безрадостные перспективы

Япония, Хоккайдо, Вакканай

Сероватое небо висело так низко, что нельзя было разобрать: то ли давит гробовой доской, то ли зовет, просит коснуться пальцами. В его дымке не видно ни солнца, ни лоскутка голубой выси – сплошь однообразная муть. От нее веет тоской, рыбой и водорослями.

Чтобы хоть где-то увидеть краски, Андрей опустил взгляд на расползшийся, как ряска по воде, порт. Из офиса портового управляющего, расположенного на вышке, хорошо было видно заставленный тысячами транспортных контейнеров склад. Он напоминал конструктор Лего для взрослых, где кубики выкрашены одинаково – в красно-коричневый цвет, под ржавчину.

Андрей поискал взглядом место разгрузки, порылся в памяти, но так и не вспомнил особых примет «своего» контейнера.

Всюду была одна и та же картина: краны, погрузчики, работяги в желтых жилетках поверх одежды. Это, большей частью, корейские или китайские нелегалы. Хотя среди них можно было заметить и низеньких японцев. Те обособлены и все на одно лицо: короткая стрижка, темные одежды или костюмы, кожаные куртки. Эти – представители «уничтоженного под корень», как вещают местные СМИ, синдиката якудза. Под их контролем контейнеры с наркотиками, «черной» наличностью и оружием. Они же курируют и груз Андрея как практически официальные представители власти.

Обычное дело. Любая организованная преступность имеет всего две перспективы развития: стать легальной или быть уничтоженной другой группировкой, успевшей легализоваться. Так стало с дзайбацу Митсубиси, так стало с якудза, так было со всеми…

Где-то там, внизу, в лабиринтах портового Лего, сейчас разгружали третью партию оружия. Камрад Гофман исправно слал пушки по наработанным Андреем каналам. В этот раз, как пообещал заказчик – в последний, посылка получилась разнокалиберная. Охотское море пересекли пулеметы, гирлянды[28], несколько яиц[29] и простеньких гансовых пистолетов[30]. Только оружие, ничего лишнего. Почти ничего…

На секунду Андрей отвлекся, вспомнив последний инцидент.

Срывая пломбу с «груза номер два», Андрей успел заметить упаковки, которые он не заказывал Гофману. Рассмотреть и понять, что это, не успел. В памяти запечатлелись только небольшие коробки, словно для мобильных телефонов или планшетных компов, запаянные в пластик.

Тут же подоспели стриженные под ежик япошки из якудза, объявился Ицхак с какими-то людьми. Пришлось улаживать проблемы, отвлекаться. А, когда отмечали по смете составляющие части груза, коробок в них не оказалось.

– Все просто замечательно, – тогда сказал Ицхак с улыбкой. Потом вручил Андрею кредитную карточку и пояснил: – Здесь столько же, сколько и в первый раз: двадцать пять кусков. Остальные пятьдесят штук получишь после доставки третьей партии.

Пальцы нащупали в кармане бушлата две пластиковые карточки, скользнули по выдавленным прессом буквам и цифрам.

Ицхак объяснял, что с этими кредитками гораздо проще, чем с наличкой. Они выписаны на чужое имя (то ли давно умершего, то ли несуществующего человека). Все, что нужно сделать после завершения работы: снять бабки в нужной точке, уничтожить карты и уйти. И все, следов не останется.

Андрею не впервой было слышать о подобных схемах. Он знал, что есть десятки банков, созданных только с этой целью – прикрывать чужие темные делишки. При первой же возможности из них выкачивают все соки, а потом бросают на милость государственной системы или банков-поручителей, которые, в свою очередь, под предлогом погашения чужих долгов, отмывают деньги. И всем удобно: заказчику польза, а получатель не возится с перевозом крупных сумм.

Андрей вытащил руку из кармана, оправил бушлат, который все время перекашивало от тяжести «люгера», смазанного, почищенного и отремонтированного. Но это было хорошее неудобство. Оно успокаивало.

Между кубиков контейнеров Андрей заметил голубой фургон «тойоту». Первые две партии они увозили в таких же автомобилях, если и не в том же самом. Значит, разгрузка уже закончилась.

«Все, – подумал Андрей с облегчением, – пора забирать бабки и сматываться!»

При этой мысли мир вдруг окрасился кроваво-золотистым светом. Андрей поднял глаза. В самом эпицентре бетонной серости облаков проглянуло закатное солнце, распушив плазменные лучи так ярко, словно это была картинка в брошюре Свидетелей Иеговы. Правда, ожидаемого улучшения настроения Андрею это не принесло, хотя он посчитал это хорошим знаком.

Он уже собрался отойти от окна, когда заметил сине-красные отблески внизу.

«Что за?!.»

Через лабиринты Лего, с визгом сирен и воем громкоговорителей, мчались с десяток полицейских машин. В том числе – дьявол! – и пара узнаваемых броневиков «кидотай»[31]!

Спину Андрея заморозило, а в желудке воцарился вакуум.

Голубую «тойоту» окружили полицейские машины, застопорили в кольце. Фараоны тут же облепили ее, словно муравьи поверженного жука, швырнули лицом вниз на асфальт водителя и пару сопровождающих-якудза.

Андрей на миг закрыл глаза, стараясь унять тошноту. Все его ожидания беды и свинцовые подозрения обрушились на холодный панцирь сознания одновременно. Еще немного – и начнется паника. И вот эта-то скверная истеричная дамочка и уничтожит его…

«Спокойно, Галл! – прикрикнул он мысленно, но в ушах был слышен только гул стучащей крови. – Спокойно!»

Нужно…

«Да! Нужно позвонить Ицхаку! Где он сейчас, сукин сын?! Неужели не видит, что на его территории творится?!»

Андрей захлопал по карманам бушлата в судорожных поисках телефона. Этой спешке он был рад – так незаметна дрожь в пальцах.

Мобильник обнаружился в кармане джинсов. Андрей задержал дыхание, поднес телефон к лицу. И в это время заметил в его экране отражение комнаты портового управляющего за спиной.

Там, сзади, держал его на мушке пистолета Ицхак.

Андрей даже не успел удивиться этому, казалось бы, абсурдному факту. Потом отражение сверкнуло, и с грохотом выстрела пришла резкая обжигающая боль.

Почему-то в этот момент Андрей подумал об Ольге…

Глава 30

Сточные трубы

Япония, Токио

Если бы Дикарь не предупредил ее заранее, Даля никогда бы не догадалась, что шагать они будут по канализации.

– Там полно датчиков слежения, как и везде, но все-таки на порядок меньше, чем на улицах.

Даля в ответ только пожала плечами. Ему виднее. Надо – значит, надо. В конце концов, она до сих пор еще не понимала всей сути происходящего. Но на «отлично» усвоив урок двухгодичной давности, что с Internet Hate Machine спорить не стоит, лишних вопросов задавать не стала.

В довольно грязном и вонючем тупичке, оказавшемся прямо за углом пышной и красочной забегаловки, Дикарь склонился над канализационным люком. С помощью хитрой штуковины, которую вручил ему Таро-кун, подковырнул люк, с кряхтеньем сдвинул.

Японец перевел взгляд с хакера на нее, пробасил из-под респиратора:

– Можана идти.

И первым скользнул в провал, стараясь не касаться покрытого испариной конденсата асфальта. Дикарь склонился над люком, с трудом, из-за ватных шариков в носу, принюхался. В смущенной улыбке блеснули золотые коронки:

– Ну вроде нормально, почти не пахнет.

Даля в этот момент ему позавидовала. Что бы японка-гримерша ему в ноздри ни вставила, это явно мешало хакеру адекватно воспринимать запахи. Из люка воняло так, что голова закружилась.

Или это так беременность обострила чувства?

Поправив корсет с пентаграммами, Даля шагнула к люку. Отмахнулась от руки Дикаря, с осторожностью стала спускаться, практически не ощущая под мощными подошвами ботинок-сапог лестничных перекладин.

«Вот что я буду ребенку рассказывать? – подумала Даля невпопад. – Что во время беременности по канализации Токио бродяжничала? Или что его отец в это время в Интерполе сидел?»