Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая - Денис Махалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Андрей стоял рядом на ватных ногах, и завороженно смотрел на неё, не забывая время от времени косить глазом на бричку, с лежащими на ней бандитами. Девушка, которую они спасли, сползла с брички, её била крупная дрожь. От пережитого ужаса её глаза были широко раскрыты, губы прыгали. Ноги у неё подкосились, она села у колеса, опёршись об него спиной и по-бабьи зарыдала. Чудилин, пытаясь унять дрожь во всём теле, на ватных ногах обошёл телегу, и держа ТТ наизготовку, обшарил одежду находящихся в отключке бандитов на предмет оставшегося оружия. Извлёк пару ножей, бросил их к лежащим на земле винтовке, «Вальтеру» и обрезу. Сменил магазин в своём ТТ. Присел к Агнии, погладил по голове. Она открыла глаза.
– Больно? – спросил он, с непомерной тревогой заглядывая ей в глаза.
– Очень. – мертвенно-белые губы её тряслись, по щекам бежали струйки слёз.
– Ты полежи, полежи. Или тебе лучше присесть? – засуетился лейтенант.
– Да, лучше… присесть…
Он осторожно приподнял её, посадил рядом со второй девушкой, прислонив спиной к тележному колесу.
Безумными глазами спасённая девушка смотрела то на лейтенанта, то на Агнию.
– Это как-же? К-как же? К-как же? – она была близка к истерике, – к-как же т-так? Разве так б-бывает? Её же ранили в… в… в… шею и руку?? Её же у… у… у…били!! – она переводила взгляд с Андрея на невредимые шею и руку Агнии.
– Успокойся, её не убили, – строго посмотрел на неё Чудилин, – она просто такой феномен. Медицинский. Раны у неё заживают очень быстро. Понятно?
– Н-нет… – она смотрела безумным взглядом на сидевшую рядом с ней смертельно бледную Агнию.
– Потом объясню. Но никому об этом не говори! Ясно??
– Я-я-я-сно.
– Ты кто, и откуда здесь взялась? – приступил к выяснению её личности лейтенант.
– Я…я…я… – её опять стали душить рыдания, – я с аэродрома… т-техник я… то есть из… из… хоз.взвода, – добавила она.
– В лесу-то что делала?
– Ря…ря… ря-би-ну со-о-о би-рала. А тут о… о… они…. – она часто всхлипывала, тело её судорожно дёргалось, – схватили… хотела вы-ы.. вы-рваться… из… из-били.
Она опять заревела.
– Снасилили? – строго спросил лейтенант.
– Не у… у… у-спели… старый ска… ска-зал: п-потом… – её буквально душили рыдания, от пережитого шока она запиналась на каждом слове, говорить ей было очень трудно, – повезли с… с… с… собой…. А тут вы-ы-ы…. Их всех…. Спа…спа…а-сибо….
– Так, понятно. С тобой понятно. А вот что с этими гадами делать – непонятно, – Чудилин глубоко вздохнул и судорожно выдохнул, – их бы надо как-то до особиста довезти. А мы с дороги сбились. Как отсюда до аэродрома-то добраться? А то заплутали, чёрт возьми… И телега эта ещё…
Он беспомощно обернулся по сторонам, и обратился к спасённой:
– Ты с лошадями-то обращаться умеешь? А то я городской…
Его сомнения разрешились очень быстро – из-за поворота дороги сначала послышалось натужное завывание двигателя, затем через некоторое время оттуда же показалась бешено несущаяся полуторка. Не доезжая до них пятнадцати метров, полуторка остановилась, из кабины легко выскочил уже знакомый ему особист26 (Чудилин видел его сегодня рано утром на КП), с пистолетом в руке. Из кузова спрыгнул автоматчик с ППШ. Ещё один автоматчик остался в кузове, положив ствол ППШ27 на кабину и наведя его на телегу. Водитель остался в кабине.
– Стоять, не двигаться! Руки вверх! Оружие на землю!
Андрей послушно положил пистолет на землю и поднял руки над головой. Особист подошёл ближе:
– Что здесь произошло, лейтенант? Чудилин, кажется? Так?
– Так точно, Чудилин. Напали бандиты. Вон их оружие. Вон ту девушку они избили и захватили в плен, везли в телеге. Отбили. Вроде всё.
Особист наклонился к девушке с разбитым лицом, присмотрелся:
– Ерофеева, твою мать! Какого чёрта ты здесь делала? Почему покинула расположение части?
– Я… я… я… – всхлипывала она. Больше ничего сказать она не могла.
– Понятно, с этими что? – он подошёл к телеге, – что, все готовы?
– Нет, вроде все живы были, только ранил. Чтоб не рыпались, прикладом добавил, всем по очереди.
– Хорошо же ты им по бошкам отоварил… – хмыкнул особист, и добавил: – от души. Да и стрелял метко. Лось-то этот тифозный, похоже, уже всё… – он схватил за плечо лежавшего ничком на телеге широкоплечего здоровяка, и перевернул его на бок. Точно посередине лба у того зияло круглое отверстие от пули.
Капитан НКВД ещё раз хмыкнул, дёрнул уголком рта:
– Холодный, как судак.
Андрей меж тем помог подняться Агнии и спасённой девушке. Ноги у обоих тряслись, еле-еле держа их в вертикальном положении.
– Кузьмин, ко мне! – подозвал особист автоматчика. – И ты, Федотов, сюда, – махнул он рукой оставшемуся в кузове, – этих вяжите и в машину, лошадь пока привязать к дереву. Ты их обыскал? – это уже к Чудилину.
– Да, вот ножи.
Особист обернулся к своим:
– Оружие собрать, телегу осмотреть: может там ещё чего осталось. Да, и это… перевяжите обоих, а то кровью изойдут, можем не довезти. А они мне ещё понадобятся, живыми.
Раздав указания своим подчинённым, он опять обратил внимание на раненых бандитов. Осмотрел их ранения, хмыкнул:
– Ловко ты их, лейтенант, молодец. Эти двое точно тёплые, должны выжить. Я так думаю, они нам много чего интересного расскажут, ведь так?! – он наклонился к пришедшему в себя молодому парню.
Тот, пытаясь отклониться от режущего до печёнок взгляда особиста, засучил ногами, пытаясь отползти по земле, и всхлипнув, натужно замычал:
– Волки позззорррные… Не хочу!28
Ствол нагана неумолимо упёрся ему в лоб, пригвоздив его затылком к мёрзлой земле:
– Девку значит, подловили, хотели изнасиловать? Не успели, да? Сучары! А третьего дня зенитчика в лесу подрезали? Ваша работа? Отвечай, сука!
Начальник особого отдела резко и с силой ткнул ему в рот ствол своего нагана, выбив стволом два передних зуба. Бандит утробно завизжал, дрыгая ногами и дико вращая глазами.
– Ну!!! – особист воткнул ему ствол ещё глубже, жестоко раздирая горло, по самый барабан, – колись сука!!! Будешь говорить?!
На губах бандита выступила кровь и тонкими дорожками заструилась по шее.
Ствол револьвера покинул кривящийся от боли рот бандита и ткнулся ему в ноздрю:
– Ну!!! Будешь говорить?!
Парень истерично и визгливо зарыдал, пуская ртом кровавые слюни, и мелко-мелко кивая:
– Ду-ба-ду… ду… да… дда-а-а… бу… б… уду!
– Говори!
Он судорожно и быстро кивал, скуля от боли. Но
