Особый район Китая. 1942-1945 гг. - Петр Владимиров

Чжу Дэ заявляет, что во всем виноват... Мао Цзэ-дун. Кто виноват, кто прав, сказать трудно, но следует отметить, что массы все же недовольны Мао Цзэ-дуном...

У Мао Цзэ-дуна имеется определенная точка зрения по многим вопросам. Что касается Чжу Дэ, то он часто меняет взгляды...

Отрицательные качества Мао Цзэ-дуна: отсутствие популярности в массах и маневрирование в партии...»

Чжу Дэ слишком популярен. И Мао Цзэ-дун искал повода, дабы его опорочить. Однако тут дело не в симпатиях. Власть над армией — вот что было целью Мао Цзэ-дуна. Это становится ясно, когда сравниваешь документы ИККИ с действительностью.

Мао Цзэ-дун не мог противостоять военному таланту Чжу Дэ за неимением такового у себя. Да и слишком незаметен Мао Цзэ-дун рядом с прославленным командиром. Тогда он всячески способствует выдвижению новых военных руководителей. Так, Линь Бяо (в переводе на русский «Лесной Барс») за несколько лет из командира роты вырастает в командира корпуса.

По собственному признанию Мао Цзэ-дуна, одной из любимых книг его молодости была «Великие герои мира». Он в восхищении перед знаменитыми завоевателями, царями и всеми, кто сумел утвердиться на вершине «человеческой пирамиды»...

14 сентября

Японская танковая армия, судя по дислокации, предназначена для действий на Приморском направлении (для [88] захвата Хабаровска). Командует армией генерал-лейтенант Иосида. Штаб Квантунской армии преобразован во фронтовой с тремя направлениями (Забайкальское, Приморское и вдоль реки Сунгари).

Командовать одним из самых важных направлений назначен генерал Ямасита — опытнейший японский военачальник, прославившийся захватом Сингапура и другими успешными операциями в районе Южных морей. Этот факт говорит обо всем.

Маньчжурия сейчас до предела насыщена японскими войсками и техникой.

Курильские острова, Сахалин, Маньчжурия — гигантская линия развертывания японских войск против СССР. И это развертывание завершено.

* * *

Доихара — крупнейший японский разведчик, одна из самых зловещих фигур в истории мировых разведок. Изощренный, хитрый и коварный организатор буквально всех провокаций против СССР.

Цель его жизни — ослабление мощи СССР. Все восточные русские земли от океана до Урала должны принадлежать Японии — вот политическое кредо этого японского Лоуренса. Он вскормил и руководит деятельностью белогвардейских банд Семенова, Киселева, Родзиевского, Ухтомского. Через эти банды активно вербует свою агентуру.

Это тот самый Доихара, который еще в годы гражданской войны оставил свой кровавый след на нашем Дальнем Востоке.

И, как цепной пес, этот генерал болтается возле советских границ почти всю свою жизнь.

Я видел фотографию Доихары. Самодовольный палач. Среднего роста, плотный, в очках.

15 сентября

Судя по всему, на Сталинград нацелены главные усилия немцев.

Иностранные радиостанции повторяют хвастливые заверения Гитлера, будто город на Волге покорится немецкому солдату в ближайшие сутки. Многие комментаторы связывают это с окончательным поражением Советского Союза и созданием ублюдочного государства наподобие вишистской Франции.

На китайских фронтах без существенных изменений. [89]

Очевидно, обе стороны полагают летнюю кампанию завершенной. Кое-где стычки за более выгодные позиции.

Английское радио с беспокойством продолжает сообщать о беспорядках в Индии. Полиция постоянно применяет оружие при разгроме демонстраций. Ганди предается колонизаторами анафеме.

* * *

Дневники, записные книжки, бумаги храним в радиорубке. Я не доверяю нашим сяо гуям и завхозу Чэну.

Наши мнения о Чэне разделились. Южин считает его порядочным человеком. Я, Долматов, Риммар и Орлов уверены, что завхоз — осведомитель Кан Шэна.

Радиорубку держим на замке, а в доме неотлучно дежурит кто-нибудь из нас.

Поражаюсь выносливости радистов. Ребята передают наши длиннейшие корреспонденции иногда по многу часов.

Переписал в дневник последний из принятых документов: выдержку из протокола заседания политбюро ЦК КПК 17 февраля 1930 года.

Из выступления товарища Вэя:

«...На Красной армии лежит задача не только углубления аграрной революции, но и распространения в сторону центральных городов, так как только тогда она будет влиять на политику всей страны. Если же быть связанным углублением аграрной революции, то это значит ограничить свою деятельность только деревней, как поступают Мао и Чжу.

Задачи Красной армии в том, чтобы связать партизанскую борьбу в деревне с борьбой рабочих в городах...»

Значит, нынешняя борьба Мао в политбюро лишь логическое продолжение давней политической линии.

Что же, период сомнений и ознакомления с обстановкой в основном завершился. Впереди напряженная и сверхответственная работа. Полученные документы укрепляют меня в убеждении о правильности первых докладов, представленных ИККИ. Именно с позиций этих документов следует анализировать политическую ситуацию в руководстве КПК и характер чжэнфына. Еще раз с благодарностью вспоминаю беседы с товарищами Димитровым и Мануильским. Накануне моего отъезда они приняли меня от имени ИККИ и подробно ознакомили с обстановкой в КПК и Особом районе.

Все здесь в Яньани убеждает меня, что скрытые подспудные [90] политические процессы в руководстве КПК вступили в новую фазу. Эта политическая фаза стимулируется ослаблением роли Коминтерна в результате мировой войны и тяжелым положением Советского Союза. Спешить с выводами нельзя. Целиком могу быть откровенным лишь со своим дневником. Прежде всего факты, потом анализ. Но направление анализа теперь уже проясняется.

* * *

На рассвете отправлюсь с Алеевым на фронт. Необходимо на месте убедиться в характере боевых действий 8-й НРА.

Предстоит верхом на лошадях отмахать около 500 верст до расположения 120-й пехотной дивизии Хэ Луна.

Надо было бы еще подождать с неделю, другую. С конца сентября для поездки более удобная пора. Дороги после дождей подсыхают и еще не холодно. Однако время не ждет.

16 сентября — 19 октября

До штаба Хэ Луна добирались десять дней.

Дорога местами такая, что пройти можно было только с лошадью на поводу. Утлые мостики через пропасти. Каменные осыпи на пути. Немало людей гибнет здесь под камнепадами.

К некоторым храмам единственная дорога — это ступеньки в скалах. Многие сотни метров крутых горных лестниц.

На тропах поднимали зайцев, лисиц, кабанов, диких коз и шакалов. Кабаны срывались целыми табунами.

Я предпочитал ночлег под открытым небом. Пусть в горах бандиты и зябко, но зато нет паразитов. Циновки в харчевнях шевелились от вшей и блох. Изнурял зуд — покупали байгар и обтирались. Какой уж там сон!