Маньяк из крапленой колоды - Инна Балтийская

Я тут же позвонила Петрякову. Он не слишком мне поверил, но успокоил, что пошлет к дому Софьи Павловны полицейский патруль. Через минут пятнадцать он отзвонил мне сам. В квартире с сиреневой мебелью никто на звонки не отвечал. Полицейские не стали высаживать дверь, вместо этого опросили соседей, и те сообщили, что буквально за пару минут до приезда патруля супруги в полном мире и согласии вышли из квартиры.

– Так что, все в порядке, девушка. Успокойтесь.

– Да поймите, ее муж – тот самый убийца! Только он знал про список заранее, только он мог внезапно вызвать Милочку, Елену и Оксану на свидание, и они побежали бы сломя голову. Все девушки были от него просто без ума. Причем, он был уверен, что девушки не станут особо трепаться об этой встрече. Кому хочется признаваться, что встречаешься с женатым мужиком! А теперь он понял, что разоблачен, и попытается убить единственного свидетеля – свою жену. Только она может подтвердить, что в те дни, когда девушки были убиты, Антон отсутствовал!

– Полина, у вас фантазия разыгралась. Ничего удивительного, вы столько пережили, – успокаивающе произнес полицейский. – Не волнуйтесь, мы обязательно найдем и допросим мужа этой дамы. Никуда он от нас не денется. И убивать жену, чтобы обеспечить себе алиби – не самая хорошая идея. Так что не волнуйтесь зря, примите что-нибудь успокаивающее. А еще лучше – покажитесь-ка врачу.

В трубке загудели короткие гудки. Я посмотрела на часы. Время слегка перевалило за полдень, солнце жарило вовсю. Но меня знобило. Петряков рассуждает с точки зрения нормального человека, но Антон – умалишенный! Для него самое простое решение всех проблем – убийство.

Я выскочила на остановку раньше планируемой и вихрем понеслась на следующий автобус. Проще было бы остановить такси, но, как назло, я слишком понадеялась на колымагу Игорька и почти не взяла с собой денег. А впереди – еще одна пересадка. Наконец, я доехала до своего района и побежала к дому, боясь даже оглянуться по сторонам. Впрочем, сегодня Антону не до меня. Он наверняка очень занят – распиливает собственную жену. Прибежав домой, я приняла купленное накануне снотворное. Просплю сутки, и будь что будет. Все равно завтра мне пора выходить на работу. Попросить еще один выходной я не решусь даже под страхом расчленения.

Как я на следующий день гадала в салоне – не понимаю до сих пор. На глаза наворачивались слезы, скрип открывающейся входной двери и шаги по ступенькам бросали в пот. С трудом досидев до семи вечера, я поплелась на троллейбус. Неожиданно зазвонил мобильник. Номер звонившего показался мне смутно знакомым.

– Полечка, ты меня узнаешь? – почти прошептал вкрадчивый мужской голос. – Ты по-прежнему не хочешь со мной встречаться?

– Антон, ты зря скрываешься. Тебя ищет полиция. – Я всеми силами старалась скрыть предательскую дрожь в голосе.

– Я и не скрываюсь. – В тоне говорившего явственно прозвучала усмешка. – Я в центре города, кстати, недалеко от тебя. Ты идешь по улице Краснозаводской, собираешься переходить дорогу. Я неплохой ясновидящий, правда?

Многострадальный «Сименс» выпал у меня из руки и с треском грохнулся оземь. Я подняла аппаратик. Надо же, не разбился и даже не отключился. Изнутри продолжала литься плавная речь:

– Ты нервничаешь? Я тебе уже разонравился? Но зачем же телефоны бить? Кстати, ты переживала, что я женат. Но теперь я вдовец! Пропало последнее препятствие для нашей любви! Ты рада?

Я нажала отбой и нервно завертела головой. Нет, поблизости не маячил подозрительный мужской силуэт. Откуда он следит за мной? И что мне теперь делать? На улице еще светло, вокруг полно народу. Но придет ли кто-нибудь мне на помощь? Может быть, позвонить в полицию по «02»? Или сразу Петрякову? Он опять мне не поверит, решит, что от переживаний у меня поехала крыша. Но я все же набрала номер полицейского:

– Гражданин Петряков? Это Полина. Я стою на углу улиц Краснозаводской и Мельничной. Мне на мобильный сейчас позвонил Антон, тот самый маньяк. Он где-то здесь, он меня видит. Он угрожает мне!

Я старалась говорить спокойно, но своем голосе чувствовала все нарастающие истерические нотки. К чести полицейского, он не посоветовал мне обратиться к врачам. Просто предложил постоять на тот же месте и подождать, пока подъедет патруль. Чуть-чуть успокоившись, я перевела дух. Мобильник зазвонил вновь. Антон! Я поколебалась – может, не стоит отвечать? Но все же нажала «Прием».

Я за твоей спиной, в двух шагах от тебя. – Промурлыкал насмешливый голос.

– Обернись, и ты сможешь пожать мне руку!

В трубке послышались гудки. Я машинально сунула телефончик в нагрудный кармашек платья и обернулась. Мимо проходили самые разные люди, мужчины и женщины. Знакомой высокой фигуры я не заметила, но страх настолько усилился, что, казалось, сердце вот-вот выскочит из груди и упадет на асфальт. Ноги подкашивались. Нет, я не могу спокойно стоять и ждать, когда сзади на плечо опустится тяжелая мужская рука. Второй раз я этого не переживу! Надо перейти дорогу и караулить патруль на другой стороне улицы.

Я глубоко вздохнула, мысленно перекрестилась и на неверных ногах шагнула с тротуара. Быстрее, ну же, резвые ноги, почему вы меня подводите? Я сделала всего несколько маленьких шажков, когда прямо перед носом раздался визг тормозов. Массивная темно-серая «иномарка» с тонированными стеклами вынырнуло откуда-то из-за ближайшего угла и рвануло мне наперерез. Открылась передняя дверь, и сильная рука резким рывком затащила меня в салон. Я попыталась сопротивляться, закричать, но прямо в лицо уткнулась вонючая мокрая тряпка. Перед глазами все поплыло, и я отключилась.

Когда сознание вернулось ко мне, вокруг была полутьма. Я сидела на скрипучем стуле с высокой изогнутой спинкой. Сидеть было бы вполне удобно, если бы не толстенная веревка, которой я была примотана к этому самому стулу. Свободной оставалась только голова. Я попыталась пошевелиться, но веревка больно врезалась в тело. Рот был надежно заклеен широкой полосой лейкопластыря. Я пыталась крикнуть, но из груди вырвалось лишь сдавленное мычание. Постепенно мои глаза стали привыкать к рассеянному свету. Я огляделась. Похоже, стул со мной стоял в подвале обычной многоэтажки. Правда, сам подвал был не обычным, загаженным и грязным. Этот же был аккуратно прибран. Кроме моего сиденья, тут же стояло еще два колченогих табурета и даже небольшой раскладной диванчик. Я помотала головой. Где же мой похититель?

Я уже достаточно четко различала предметы. Почти у самых ног на полу валялся довольно длинный нож. Вероятно, что-то вроде финки. Немного поодаль лежала огромная бензопила. Ага, а вот в том углу что-то непонятное. Как будто человеческая фигура в полный рост. Мне это только кажется, или ее ноги действительно висят в полуметре от пола? Меня затошнило. Этот псих затащил меня в подвал, связал, заклеил рот, а сам повесился! И теперь я умру от голода и жажды, созерцая его тело. Я поморгала, стараясь смахнуть выступившие слезы. Глубоко вздохнула несколько раз. Тошнота немного отступила. Я напрягла зрение, всматриваясь в полутьму. Да нет же, на висящую фигуру унылыми складками обвивает просторное платье… Знакомое платье. Где-то я его видела, совсем недавно. Да, на Софье Павловне, вечером накануне вечеринки! А что это за темный куль в противоположном углу? Неужели еще одно тело?

Дверь подвала со скрипом распахнулась. Вошедший аккуратно прикрыл ее за собой, провернул в скважине ключ. Затем подошел ко мне и остановился в двух шагах. Я отвела взгляд от повешенной женщины и уставилась в глаза ее убийцы. Передо мной стоял Игорек.

Глава 23

– Побеседуем? – без улыбки спросил он, и стремительным движением содрал пластырь с моих губ. Я даже не успела ощутить боль.

– Игорек… – Из моих глаз фонтаном брызнули слезы. – Зачем ты все это сделал? Я тебе так доверяла!

– Что ж, я польщен, – без улыбки ответил приятель. – Кажется, ты хотела познакомиться с моим другом? Тем самым, который привел меня в клуб и одолжил столь нелюбимую тобой машину? Мне, правда, кажется, что вы уже знакомы. Впрочем, можешь на него посмотреть – в последний раз.

Он отошел в тот угол, где лежал темный куль, нагнулся и подтащил тяжелый бесформенный предмет ко мне поближе. Я опять напрягла зрение. Это был чей-то труп. Алебастрово-белое лицо, темные растрепанные кудри… Антон!

Я разрыдалась в голос:

– Ты даже друга не пожалел!

– В его смерти виновата ты. Антон никогда меня ни в чем не подозревал. Он постоянно рассказывал мне о своих похождениях. Девчонки липли на него, как мухи на мед. Не знаешь, почему? Он ведь был женат. Правда, женился только из-за прописки, его мачеха выписала из квартиры, когда он уехал учиться в Москву. Из столичного института его выгнали за неуспеваемость, ничего удивительного, он пил и блядовал, а не учился. После отчисления вернулся домой. А тут – такой облом, жить негде. Он снял крошечную каморку в доме с печным отоплением, устроился было на работу охранником, но такая жизнь была не по нему. Тогда он решил мордой торговать.