Третья сила. Сорвать Блицкриг! (сборник) - Федор Вихрев

Сергей Олегович

Пока народ поехал освобождать лагерь, узнал я от местных, что неподалеку какая-то МТС должна быть, и довольно большая. Решили мы с Петровичем прошерстить ее на предмет полезного в хозяйстве. Взяли грузовик немецкий, Петровича за руль, несколько бойцов в кузов, и поехали. Петровича в немецкую форму вырядили на всякий случай. Но до мастерской так и не добрались. Проехали пару километров по лесным дорогам и только вырулили на шоссе, как из-за поворота легковушка вылетает… ХРЯСЬ!!! Петрович даже вывернуть руль не успел. Я головой в лобовуху влетел, Петрович тоже сильно ударился. Выскакиваю с матюгами и «маузером», из легковушки тоже кто-то выскакивает, да еще и с автоматом… но я первый успел. Тут бойцы еще из кузова повыскакивали… У легковушки бок с водительской стороны всмятку, водила в отключке, тому, кто рядом с ним сидел, тоже не повезло…

– Во, бл…! Приехали…в…с…на…! – прокомментировал ситуацию я. – Ну что, милицию вызывать будем или как?

– А чего меня вызывать, тут я! – отозвался милиционер, которого взяли вместо проводника.

– Будем ДТП оформлять? – спросил я, ухмыляясь.

– Тащ командир! Тут генерал наш в машине, без сознания! – крикнул один из бойцов.

Я подошел, глянул. Точно, генерал, наш. Голова в бинтах вся, без сознания лежит на заднем сиденье.

– Так, генерала в кузов, этих добить, быстро обыскать, и валим на хрен отсюда! Бегом! Три минуты на все! Рапидо, рапидо, мучачос!!! – скомандовал я, почему-то вставив в фразу испанские слова. – Петрович, грузовик цел? (Это уже нормально, по-русски.)

– Цел, зараза немецкая! Дотянем, только радиатор побежал немного, щас табачку сыпану, и все нормально будет! А жестянку на месте выправим, – ответил Петрович, осматривая машину. – Хорошо, что не в лобовую врезались, а в бочину – крепкая, зараза! – это он про грузовик.

В темпе обшмонали и пристрелили водилу и второго пассажира, прихватили их документы и портфель с какими-то бумагами, осторожно затащили генерала в кузов, устроили поудобнее и поехали обратно. У одного из немцев, кстати, выудил любопытную вещицу, пистолет Mauser образца 1934 года, калибр 7.65 мм, коммерческую модель. Сунул в карман-кобуру технички, пристегнул шнурком с карабинчиком, потом дозарядил свой «маузер» С-96. У второго немца, с которым любезностями обменивались на дороге, тоже интересный пистолетик оказался, на ПМ здорово похожий, только подлиннее немного, Sauer 38H. «Нике подарю, вместо цветочков», – подумал я. По дороге к лагерю пришлось остановиться, потому что радиатор закипел. Встали, Петрович сразу под капот полез, я и пара бойцов на стреме стоим. Тут вдруг я услышал в кустах какой-то шорох, шебуршание и хруст веток. Отскочил за машину, вскинул «маузер» на изготовку, бойцы тоже к бою приготовились, Петрович схватил МП-38, взятый трофеем на месте ДТП… И тут из кустов высунулась морда коровы.

– Твою мать! – выругался я. – Вот скотина коровская! Чуть не пристрелили же!

– Не стреляйте, дяденька! – из кустов выкатился чумазый пацан лет двенадцати на вид, одетый по-деревенски. – Не стреляйте ее, она хорошая!

– Тихо, успокойся! – сказал я. – Не будем мы стрелять твою корову, успокойся! Ты вот скажи, а чего ты с коровой в лесу делаешь? В партизаны, что ль, податься решили?..

…Из рассказа пацана, назвавшегося Васькой, стало ясно, что это было стадо колхозного скота, которое угоняли от немцев, да вот только немцы быстро наступали, и стадо оказалось у них в тылу. Вместе с пацаном еще были пара дедов да друг его, Колька. Когда выяснилось, что они в немецком тылу, стадо спрятали в лесу и теперь думали, что делать… Поговорив с дедами, взял я Ваську этого в кабину, и поехали в лагерь, чтобы рассказать это народу и решить, как быть с такой находкой. Пацан должен был показать дорогу обратно, туда, где стадо спрятано…

К лагерю подъехали ближе к вечеру, и первым, кого я увидел, был Док… Вылез я из кабины… и офигел…

– Док, это что за хренотень такая? – спросил я, глядя на «чудо сумрачного тевтонского гения». – Это кто такую дуру приволок?

– Это не хренотень! Это самоходная мортира «Ева», она же «Карл», – влез Олег. – А на трейлерах потому, что разобрана, – добавил он, увидев, что я уже готов высказаться на тему «Если самоходная, то почему на тягачах и четырьмя частями». – И привез ее я. Не оставлять же фрицам? Поранятся еще. Их там, правда, две было, но вторую я взорвал. А ты как смотался? – Тут он увидел, как из машины вынимали советского генерала. – Ух… Генерал… Наш… Кто это???

– Мужики… Я, конечно, знал, что вы маньяки, но чтоб настолько?! – сказал я. – И вы думаете, что после этого нас немцы искать не будут? Да там, наверно, вся группа «Центр» уже на ушах стоит, как же, одну цацку поломали, вторую сп…ли! Охренеть можно! Точно, вы маньяки! А смотался так себе, до МТС не доехали, в ДТП попали с немцами… Вот, генерала нашего везли. Кто он – не знаю, он без сознания был. Вот еще портфель с бумагами у фрицев был и ксивы ихние. Да, еще. Вася, иди сюда! – позвал я пацана, восторженно таращащегося на мортиру. – Расскажи вот ему, что у вас там.

– Вот же… и… через… в… и чтоб… – выдал Олег после рассказа пастушка, – мало нам толпы бывших пленных, так еще и коровы…

– В общем, так: стадо надо с собой гнать – продукты это. Молоко и мясо. Но вот как? И куда? Хотя… – Олег порылся в привезенных бумагах, – если б привести этого генерала в чувство, то, возможно, куда – я б знал.

После чего Олег показал мне то, что у меня в руках. Это что-то оказалось картой, на которой были помечены склады, сделанные Красной армией до войны.

– Может, он знает еще какой склад, не нанесенный на карту?.. А стадо пока что сюда пусть пастухи гонят.

– Ну, как док его в чувство приведет, сразу спросим, – ответил я. – Вот сейчас хрен его знает, что делать! Вы, блин, не могли эту хренотень под вечер сп…ть, что ли? Щас если попремся, так первый же самолет немецкий наш караван засечет! По-хорошему надо ночи дождаться и дергать отсюда с максимальной скоростью…

Док

А в лагере… Я бы многое отдал, лишь бы увидеть свое лицо, когда мы докатили до лагеря. Леша резко остановился, но я даже не обратил на это внимания. Там была… В первые минуты я даже не поверил своим глазам, зачем-то схватил бинокль, потом опять отпустил его. Не обращая внимания на окружающих, соскочил с танка и подошел к этой громадине. В нашем лагере меня встречала немецкая мортира. И какая! Я эту хрень сразу узнал, недаром помогал товарищу собирать ее модель – правда, китайского производства. Да. Полгода мучились. Обошел вокруг этой громадины и только тогда, не спуская с нее ошеломленного взгляда, прошептал:

– Бл…

Но времени прийти в себя мне не дали. От мортиры меня оттащил Сергей под предлогом срочной работы. Он-то мне и сообщил, что эту дуру притащил Олег, а вторую вообще взорвал. Я представил себе, какая истерика сейчас у немцев, и мне стало ну очень неуютно. Эту бандуру ведь не замаскируешь, найдут по-любому. Между тем Сергей привел меня к нашему «штабному» участку, где все скопились вокруг носилок, на которых лежал…

– Ну, и кто это?

– Генерал.

– Какой генерал? Откуда?

– Долгая история. Ты лучше глянь, как он?

Да… как у них все просто. Глянь… Глянул. На голос не реагирует, на боль тоже не очень. Внешних повреждений не заметно. Зрачки одинаковые, на свет реагируют. Пульс тоже в норме. Это хорошо.

– Ну, что… Он без сознания. Вроде бы внутренних повреждений нет. Внешних тоже. Давно он так?

– Да кто ж его знает? Мы его так и нашли… Ну и здесь уже часика полтора.

– М-да. Это плохо. Ну, будем надеяться, очнется – сам расскажет.

– И что – ничего нельзя сделать? – спросил Сергей.

– Нет. Что я могу сделать? Он может очнуться через пару минут, может – через неделю. У меня тут СТ нет, чтобы посмотреть, чего там с его мозгами. Может, там кровотечение какое… Тогда дело швах. Но вряд ли. Скорее, просто сотрясение. Хотя почему он так долго в отключке?

Я развернулся и пошел искать Олега – интересно было услышать его историю и заодно поинтересоваться дальнейшими планами. Отсюда нужно немедленно сваливать. По следам этой мортиры немцы нас на раз-два накроют.

Но отойти далеко не смог – ко мне приблизился один из свежеосвобожденных. Тот самый, что нам про Карбышева сказал.

– Товарищ… простите, не знаю вашего звания.

– Старший лейтенант.

– Товарищ старший лейтенант, а про Дмитрия Михайловича ничего не известно?

– Пока что нет, к сожалению, – и тут я вспомнил, кого мне напоминало лицо этого генерала… Памятник!

– Ну-ка, иди со мной, – сказал я бывшему пленному, даже не спросив ни звания его, ни имени, и вернулся к носилкам. – Он?

– Точно, он! Товарищ генерал-лейтенант! Товарищ генерал-лейтенант! – бывший пленный присел рядом с носилками. – Что с ним? Он ранен?

– Нет. Он без сознания, но почему, мы не знаем.

– Может, это из-за аварии, – пробормотал Сергей.