Хозяка - Ольга Табоякова

— Кто? — на лестнице появился Ворчун.

Он признал меня сразу.

— Чех? — мужчина сделал пару шагов вниз по ступенькам. — Чех?

— Ага, — я была не в силах говорить, только мычать. Горло стискивал пережитый страх.

— Кошка твоя здесь, — показал он рукой на верх. — Не волнуйся, ну, пожар был маненький.

— Ага, — слезы потекли по щекам.

Своей реакцией я явно напугала Ворчуна-малыша. Он ухватил меня за локоть и дернул наверх.

— Пойдем, — потребовал он.

Я судорожно дышала, стараясь успокоится, чтобы объяснить, что произошло.

Страж Муцодирис хлопал глазами на все выпады своего непосредственного начальника:

— Да только такой дебил, как ты мог пустить его туда! Она же кровавая убийца, разыскиваемая в десяти мирах. Это ты виноват. Ты сообщник этой дряни и межмировой убийцы.

Муцодирис продолжил дальше соглашаться с начальником караула. Ему ничего не оставалось, как соглашаться. Они, конечно, повязали эту сволочь, которая позволила девчонке убежать, но этого было мало. Тот молчал, как утонувший корабль. К тому же выяснилось, что служит этот задержанный пособник на Кишалисе. Он категорически утверждал, что не знал сбежавшую. Он ее даже разглядеть не успел. Это ошибка, а он приехал к женщине Ваухении.

Начальник отделения приказал искать их связи. Но Муцодирис знал, что это бесполезно. К тому же заявились родственнички этой девицы, они сейчас мучают начальника отделения. Хотелось бы посмотреть, как они несут ахинею вместе с начальником отделения.

В дополнение ко всему в отделении стали раздаваться неприятные звонки от очень-очень опасных и влиятельных лиц. Муцодирис знал на перед, что историю замнут, того «освободителя» выпустят и извинятся еще. Начальники его дебилы и ничего с этим не поделаешь, надо терпеть.

Зеленый от злости Чукмедал тряс за грудки начальника отделения. Тот пытался отвечать начальнику всех стражей, который трещал в трубку, и в тоже время геройски не погибнуть от зверств этого чудного страшного старика на инвалидном кресле.

— Где она?

— Сбежала, — ответил начальник отделения, а потом поправился согласно ситуации: — Быстро ушла.

— Куда? — верещал Чукмедал.

Лирх озабоченно смотрел на старика. Надо его успокоить.

— Неизвестно, — рапортовал начальник стражей. — Мы ее задержали, был сигнал. Там кровь и тело. Поместили в отдельную камеру, а там пришел этот серый. Это он во всем виноват, — обрадованно заявил начальник отделения. Когда найдется виновный, то жить легче и безопаснее. Приманка сработала, старик-инвалид переключился на нового неизвестного в серых тряпках.

— Где он? — Чукмедал потребовал привести неизвестного спасителя его внучки немедленно.

Кинулись в камеру, но никого не обнаружили.

— И этот ушел, — флегматично сообщил начальник караула начальнику стражей.

Муцодирис получил массу удовольствия от последующей сцены:

— У вас не камеры, а проходной двор! — кричал начальник отделения.

— Это у вас не камеры, а проходной двор! — парировал начальник стражей.

Они бы еще долго орали друг на друга, изредка прерываемые упреками Чукмедала, но пришла женщина в форме:

— Вот ее одежда, — она поставила на стол коробку.

Укул сразу же посмотрел одежду на предмет черного мешочка с драгоценными камнями.

— Нет, — констатировал он.

Родственник девчонки не замедлил предъявить претензии в том, что это стражи и охранники ограбили девочку, позавидовав ее заработкам.

— Она убила столько, сколько жителей в трех мирах, — аргументировал старик. — Ее подставили завистники. Они вам сказали о маленьком наличном капитале. Вы ее прячите! Я ее найму, как найду, чтобы она подчистила ряды наших стражей и охранников!

— Нет, — начальник отделения ничего не понимал, начальник караула ему вторил. Теперь они вдвоем сплотились против старика.

— Убью на фиг сам, чего ее загружать. Девочке учится надо, а не размениваться на таких бездарностей, которые даже охранять не умеют, — Чукмедал пообещал двоим начальникам.

Чем-то это возмутило начальника отделения, он забрызгал слюной и стал вопить, что сам всех здесь давно мечтает убить, а начнет с трахнутого старика. В не ладах со здравым смыслом и инстинктом самосохранения начальник отделения сообщил, что сам укокошил девчонку, ограбил ее и душу продал Черным.

Чукмедал впал в крайнюю ярость. Он уже не понимал, чего это все так забегали по комнате. А это он пытался придушить начальника отделения. Начальник стражи прикинул, что надо дать старику это сделать. Во-первых, убийство в состоянии аффекта, а во-вторых, откупится. Начальник караула решил, что старик не такой уж плохой человек, да и день заладился. Сотрудники принялись делать ставки.

Все развлечение испортил Лирх. Он разжал руки Чукмедала, а Латифун что-то прошептал ему на ухо. Старик обмяк.

— Скажи Укулу, чтобы шел домой, — послышалось спокойное от этого буйного инвалида. Латифун ушел в большую стражницкую, Укул с помощником оставался там.

Оба начальника поняли, сейчас будет еще хуже, чем до этого. Лучше бы старик Чукмедал ярился, чем думал спокойно. Оба помнили общие доклады по криминальной обстановке Сайхая. Чукмедал всегда был на три шага впереди стражей и ищеек. Причиной тому была крайняя жестокость в делах.

По всем цепочкам прошло сообщение с заданием найти Чех. Приметы и описание было доведено до сведения каждого из членов организации. Вознаграждение пообещали баснословное. Треть состава стражей вышла на улицы. Они тоже состояли на службе в организации.

В камере хозяйничал приглашенный маг. Это было нарушение всех правил, но все начальник терпели. После того допроса, который устроил старик-инвалид, ничто в мире не могло их возмутить.

— Все было так ужасно? — Ворчун сжигал мою тюремную одежду.

Я держала на руках Мурку и отчетливо понимала, что нельзя здесь дальше оставаться.

— Это тоже сожги, — велел я, отдавая украденную вещь.

— Ты уверена? — Ворчун с некоторым сомнением смотрел на цепочку и кулон.

— Да, она чужая.

— Ты не будешь ждать Укула? — Ворчун тянул время. Ему не хотелось слушать девочку и отправлять назад на Фаган. Но, если она говорит правду, то лучше ее поберечь. Шеф будет признателен.

— Нет, Ворчун, пожалуйста, я не могу, я боюсь оставаться, — я взмолилась. Сила моего отчаяния пробила этого малыша. Без дальнейших вопросов и уговоров он замотал руками перед моим носом.

Через пять секунд я была на Фагане. Подхватившись, я понеслась по темным улицам к дому Вазипия и Ираса. Надо и отсюда смываться, а они могут помочь. Удача отдала мне еще не все долги. На полдороге я остановилась. Я же называла их имена. Туда тоже нельзя, но небольшой запас времени, позволил мне вернуться к прежнему решению.