Ледовый Апокалипсис - Джеймс Кобб

Единственное, что она безошибочно чувствовала в Смите, это то, что он постоянно оставался настороже. Даже теперь, когда на его плече уютно устроилась эта пахнущая дорогими духами красивая женщина, он методично обшаривал взглядом горизонт, медленно поворачивая голову из стороны в сторону. Вероятно, точно так же ведет себя пилот истребителя во время боевого вылета. Знает ли он что-то такое, что неизвестно ей, или, может, предчувствует какой-то сюрприз? И что тут, черт возьми, вообще происходит?

А может, его заставляют волноваться время и их теперешнее местонахождение? Если кто-то желает устроить им неприятности, то сейчас, когда полуостров Кука позади и остров Кадьяк впереди видятся лишь туманными полосками, для этого – самый подходящий момент.

Внезапно голова Смита перестала поворачиваться и замерла, словно турель пулемета, поймавшего цель на мушку.

– Рэнди, – тихо проговорил он в миниатюрный микрофон, соединенный с наушниками, – кто-то летит параллельным курсом. Посмотри на восемь часов.

Рэнди беззвучно обругала саму себя за ротозейство и повернула голову влево. Там действительно что-то было. Луч солнца отразился от лобового стекла другого летательного аппарата.

– Да, я его вижу, – сказала она.

Все в кабине «Лонг Рейнджера» моментально насторожились. Валентина выпрямилась, протерла глаза, и вид у нее стал такой, будто она только что вовсе и не спала крепким сном. Все наблюдали за тем, как незваный гость сокращает дистанцию. Это был большой, ширококрылый одномоторный моноплан.

– Это – самый короткий маршрут, связывающий Анкоридж и Кодьяк, – сказал Смыслов, выступая в роли адвоката дьявола. – Было бы странно, если бы мы не встретили здесь другие самолеты.

– Возможно, – ответила Рэнди, – но это, похоже, «Сессна Турбо-Центурион», самолет, обладающий запасом скорости гораздо большим, чем у нашей тарахтелки. Почему же он не обгоняет нас, а тащится позади?

– Рэнди, – проговорил в микрофон Смит, – измени курс. Посмотрим, что они будут делать.

– Поняла. Выполняю.

Рэнди заложила крутой вираж, и «Лонг Рейнджер» полетел перпендикулярно прежнему курсу. Через полминуты Смыслов негромко сообщил:

– Они поворачивают за нами.

Русский крепче затянул ремень безопасности – типичный жест военного летчика, изготовившегося к бою.

– Попробуй снова, Рэнди, – приказал Смит. – Сделай еще один маневр.

Она подчинилась, не задавая вопросов, и вертолет повернулся к «Сессне» хвостом. Направляя машину на северо-запад, Рэнди попыталась увеличить отрыв от преследователей.

«Сессна» завалилась на крыло и ушла куда-то вниз. В течение целой минуты небо вокруг вертолета оставалось чистым, а потом они увидели, как легкий самолет вновь появился в полумиле слева от них. Увеличив скорость, «Сессна» вскарабкалась вверх и заняла господствующую позицию слева и чуть выше «Лонг Рейнджера» – темного крестообразного силуэта на фоне слепяще-голубого неба. Он вновь сокращал дистанцию.

– Наверное, ему пришлась по душе наша компания, – заметила Валентина Метрейс, доставая из внутреннего кармана куртки небольшой складной бинокль. Открыв его, она стала изучать их преследователя. – Грузовая дверь на правом борту снята, – доложила она. – Внутри вижу пилота и пассажира, стоящего на одном колене у открытого дверного проема. Регистрационный номер: ноябрь… 9… 5… 3… 7… фокстрот.

– Вот оно что, – ровным, как всегда, голосом протянул Смит. – Это тот самый самолет, который стоял в ангаре напротив лизинговой конторы, когда мы грузились в нашу птичку. Рэнди, свяжись с базой Береговой охраны на Кадьяке. Сообщи им, что нам, возможно, понадобится помощь.

– Сию минуту, – ответила Рэнди и щелкнула тумблером на коммуникационной панели, переключив связь с внутренней на внешнюю.

– Береговая охрана Кадьяка! Береговая охрана Кадьяка! Говорит борт «девятка-один-девятка-шесть-альфа-шесть». Передаем срочный сигнал тревоги. Повторяю, срочный сигнал тревоги. Прием.

Она сняла палец с кнопки передатчика, и в следующий момент ее уши пронзили острые иглы пронзительных электронных шумов, а в наушниках зазвучали трели радиопомех.

– Черт! Твою мать! – не сдержавшись, выругалась Рэнди и быстро выключила рацию.

– В чем дело, Рэнди?

– Нас глушат! Кто-то только что включил мощный каскадный передатчик помех!

– Нас атакуют с левого борта! – крикнул Смыслов. – Он идет прямо на нас!

Левое крыло «Центуриона» задралось вверх, он повалился вниз и вправо и, набирая скорость, понесся прямо на вертолет. В черном отверстии грузового люка «Сессны» замелькали вспышки пулеметных очередей, и мимо кабины вертолета пронеслись тонкие рыжие нити трассирующих пуль.

– Ухожу влево! – прокричала Рэнди и рванула на себя джойстик управления. Вертолет нырнул вниз, под брюхо «Сессны». Два летательных аппарата пронеслись один мимо другого, как два смертоносных клинка, разминувшись на считаные метры.

Подняв машину на прежнюю высоту, Рэнди выровняла ее, сбросив скорость до минимума.

– Где он? – требовательным тоном спросила она, беспокойно озираясь.

– Набирает высоту в зоне четырех часов, – ответил Смит, поглядев в боковое стекло. – Похоже, хочет развернуться, чтобы опять оказаться позади нас. Сможешь от него оторваться?

Рэнди мысленно прикинула имевшиеся в их распоряжении возможности, и результат ее не порадовал.

– Вряд ли. На открытом пространстве я с ним тягаться не могу. У него преимущество в скорости на добрых шестьдесят узлов, да и летать он может выше нас.

– Какие есть варианты?

– Вариантов мало. Правда, угол обстрела у этих парней ограниченный, поэтому я могу без труда уклоняться от огня – уходить в сторону или подныривать под него, как я только что сделала. Но это возможно только до тех пор, пока мы находимся на достаточной высоте. Если он прижмет нас к поверхности моря, то сможет кружить над нами, как кружат апачи вокруг повозок, и в итоге разнести нас в клочья.

Под брюхом вертолета поблескивали морские волны. Они и до этого летели не слишком высоко, а в результате схватки с неизвестным врагом опустились еще ниже. Рэнди, включив максимальные обороты, заставляла «Лонг Рейнджер» карабкаться вверх, но преимущество в этой игре в кошки-мышки было явно не на их стороне.

– Продолжай вызывать Береговую охрану, – приказал Смит. – Постарайся любой ценой пробиться через их глушилку.

– Ничего не получится, – мрачным тоном заявил Смыслов. Все это время он возился с панелью коммуникационного устройства. – Генератор помех этого самолета перекрыл все наши радиочастоты. Пока он работает, никто в радиусе двадцати километров не услышит наш вызов.

– Вы уверены? – спросил Смит.

Смыслов скроил скептическую гримасу.

– К сожалению, да. Я узнаю модуляции радиопомех. Эта чертова штука – наша. Тактическое устройство для ведения электронной войны, стоящее на вооружении российских Вооруженных сил.

– Вот он! – послышался голос Валентины Метрейс. – Снова заходит на нас!

Рэнди почувствовала, как чья-то рука протянулась сзади и вытащила из кобуры у нее на поясе ее «леди магнум». Ей не нужно было оборачиваться, чтобы выяснить, кто это сделал.

– Это не самое эффективное оружие против самолета, Джон, – проговорила она.

– Я знаю, – ответил Смит голосом, в котором звучало какое-то мрачное веселье, – но другого у нас нет.

Рэнди услышала, как отодвигается задняя дверь вертолета, а в спину ей ударил поток холодного воздуха.

– Будь осторожен, Джон! – прокричала она. – Не попади в лопасти!

– Мне бы хоть во что-нибудь попасть! – послышался ответный крик.

– Противник – на восемь часов, под большим углом, – сообщал Смыслов. – Противник на девять часов, продолжает набирать высоту. Противник на десять часов… Делает вираж… Он обходит нас… Теперь он летит значительно быстрее…

Мимо лобового стекла вертолета вновь пронеслась вереница трассирующих пуль, и, уклоняясь от огня, Рэнди снова совершила маневр, бросив «Лонг Рейнджер» в сторону. Когда вертолет оказался к «Сессне» боком, перед ее глазами предстал темный проем грузового люка и наполовину высунувшийся из него стрелок. Как во времена войны во Вьетнаме, он был привязан страховочными ремнями и сжимал какой-то ручной пулемет, лента к которому тянулась из внешнего магазина. Таким образом, стрелок представлял собой живую пулеметную турель. Когда вертолет пошел вниз, намереваясь нырнуть под брюхо самолета, он выпустил в его сторону еще одну длинную очередь, и при этом вспышки выстрелов озарили его лицо.

В тот же миг за спиной Рэнди загрохотали выстрелы. Смит открыл огонь одновременно из двух пистолетов, и их гром слился воедино: резкие хлопки ее «смит-вессона» и более гулкое буханье автоматического «ЗИГ-зауэра». По кабине вертолета полетели медные гильзы, и запахло порохом. Прежде чем самолет исчез из виду, Смит успел сделать с полдюжины выстрелов.