Неповторимое. Книга 6 - Валентин Варенников

Оценивая обстановку глобально, можно сделать вывод о том, что решающим средством, поддерживающим паритет и стабильность в мире, являются стратегические ядерные силы. В то же время нельзя исключить, что пожар войны в современных условиях может разгореться в любой момент по разным причинам и в любом районе. Поэтому и наша теория должна всесторонне оценивать этот сложный мир, а также делать безошибочные прогнозы, а также определять выводы — что мы должны предпринимать.

Разделяя и поддерживая основные положения доклада начальника Генерального штаба генерала армии М. А. Моисеева, хотелось бы поднять некоторые вопросы в развитие этого доклада.

В недалеком прошлом революционный скачок в военном деле был связан главным образом с военно-техническим прогрессом. В перспективе нам, несомненно, надо также ориентироваться на дальнейший технический прогресс. Нельзя исключать, что уже в ближайшем будущем появятся еще более разрушительные средства ведения войны (в том числе неядерные).

В то же время сейчас на первый план выдвигаются причины политического характера. При этом возможность решения оборонных задач ставится в прямую зависимость не только от внешнеполитической ситуации, но и от внутренней стабильности в стране. Фактически именно отсюда сегодня грозит смертельная опасность разрушения нашего государства (это мое пророческое заявление никем не было опровергнуто, а в жизни оно исполнилось). Поэтому теория должна учитывать и эти особенности. Сейчас нельзя просто опираться на традиционный опыт. Сложившаяся обстановка не имеет даже приблизительных примеров из прошлого.

Позитивные процессы в мире должны быть нами учтены. Но мы отвечаем перед народом за оборону государства и пренебрегать опасностью, которую таит в себе общая внешнеполитическая и особенно внутриполитическая обстановка, не имеем права.

Развал Варшавского Договора с одной стороны и укрепление НАТО с другой — это факт. На сегодня действительное положение дел с соотношением сил составляет 2:1 в пользу НАТО. Но если учесть ухудшение стратегического положения страны, ликвидацию нашей инфраструктуры в Восточной Европе (арсеналов, аэродромов, баз и т. п.) и одновременное развитие инфраструктуры за счет нас у НАТО, то наши позиции снижаются еще больше.

Объединенная Германия должна стать мирным государством. Но резкий рост ее потенциальных экономических возможностей и живучесть в стране реваншистских взглядов могут, в конечном счете, в короткие сроки превратить ее в реальную силу, которой ни одно европейское государство не сможет противостоять (кроме Советского Союза — пока).

Мы не должны также сбрасывать со счетов то, что все наши военные планы и расчеты, хотя они и устарели, стали (с вхождением ГДР в состав объединенной Германии) достоянием Запада. Это требует разработки новых подходов, новых теоретических положений и методов выполнения задач.

Военно-стратегическая концепция НАТО в новой обстановке, конечно, будет меняться. Но вряд ли она положительно скорректируется в плане миролюбия. Нам надо наконец понять, что события, которые происходят у нас в стране в начале 90-х годов, полностью отвечают стратегическим интересам США и НАТО (единственное их опасение: чтобы в период развала государства не могло произойти несакционированное применение наших стратегических ядерных сил). Они внимательно следят за нашим самоедством, наблюдают и ждут, что мы сами с собой сделаем. А затем без выстрела «помогут» нам завершить все процессы.

Если внимательно присмотреться к направленности стратегических устремлений наших вероятных противников (а они есть), то налицо желание придать значительно большую мобильность своим вооруженным силам, дальнобойность систем огневого поражения. Такой вывод — это отражение реальности, а не подозрительность, как это хотят показать некоторые официальные лица. Наша обязанность — учитывать ситуацию как в теории, так и на практике.

Особенно важно подчеркнуть, что для нас будет правильно даже в новых условиях отыскивать подходы в стратегии и делать расчеты, исходя из возможных наиболее сложных позиций и самого неблагоприятного варианта, который может сложиться для нашего государства и Вооруженных Сил. Иначе теория приведет практику к поражениям.

Решающим элементом научного прогноза является оценка вероятного противника. Конечно, мы не должны афишировать, кто для нас сегодня может быть противником, как это делает, например, министр обороны США Чейни в брошюре «Советская военная мощь» (сентябрь 1990 г.). Но то, что НАТО продолжает существовать и никто не думает о роспуске этого военного блока, — это реальность, о чем заявил начальник штаба армии США генерал Вуоно и командующий сухопутными войсками бундесвера генерал Ондарца. Причем НАТО существует не абстрактно, а нацелено против СССР (других противников у этого блока нет). Надо также иметь в виду, что планы НАТО пока не корректируются ни в какой из областей.

Кроме того, мы не должны исключать возможную эволюцию в блоковой системе. Вполне вероятно, например, что Чехия, Словакия, Венгрия, Польша, укрепившись, могут реорганизоваться в военный блок НАТО. Мало того, это может воздействовать на отдельные наши республики на западе страны (обратите внимание, читатель, это мной говорилось в официальном выступлении в 1990 году).

Не исключена также конфронтация на основе территориальных претензий (Западная Украина, Бессарабия, Калининградская область и другие).

О характере возможной войны. В наших «Основах подготовки и ведения операций Вооруженных Сил СССР» мировая война трактуется как решающее вооруженное столкновение двух мировых систем — социалистической и капиталистической (во главе с СССР и США). Но социалистическая система государств уже не существует. Очевидно, и войны двух социально противоположных коалиций не будет. Ведь страна доведена до этого. Возникает вопрос о возможном появлении новых видов войн, причинами которых будут социально-экономические, национальные, религиозные и другие проблемы. Возникает также вопрос о внутренних гражданских войнах и даже войнах межреспубликанских. Хотя вроде неэтично говорить об этом, но и закрывать глаза на реальность нельзя. Следовательно, теорию по этому вопросу надо создавать.

О сущности нашей стратегии (прошу особо обратить внимание). Оборонительная доктрина отражала в прошлом и отражает сейчас миролюбивую политику нашего государства и полностью отвечает интересам нашего народа. Но оборонительная доктрина не означает, что у нас должна быть сугубо оборонительной и стратегия.

В ходе ведения стратегической обороны мы не должны ограничиваться контрнаступлением в пределах национальных границ, как это представлено здесь на схемах. Мы обязаны, если ставим перед собой цель полностью разгромить агрессора, проводить решительные и глубокие наступательные операции, хотя они и будут иметь новое содержание. Поэтому стрелы наших контрударов, нарисованные только до государственной границы, несомненно, должны быть протянуты на Запад в те районы, откуда начал свой поход агрессор. Мы обязаны его полностью уничтожить.

Поэтому под такие действия надо будет предусматривать и создание необходимого ударного ядра (очевидно, за счет танковых дивизий, фронтовой и армейской авиации, разведывательно-ударных комплексов).

О характере проводимых операций. В современных условиях не только начальный, но и все последующие периоды войны будут иными по сравнению с тем, как они описаны в «Основах подготовки и ведения операций Вооруженных Сил СССР».

На наш взгляд, решающее значение в начале войны приобретут не стратегические, а фронтовые и даже армейские операции. В этот период будет осуществляться стратегия ограниченных действий. Однако в основе всего должно быть уничтожение, захват или хотя бы подавление любых пунктов управления. Но в последующем наша стратегия должна основываться на проведении самых решительных и возрастающих по размаху операций с использованием всех имеющихся сил и высокоточного оружия.

Об определении принципов и нормативов. Очевидно, Вооруженные Силы в новом составе и при изменившейся структуре должны опираться на новые принципы и нормативы. На наш взгляд, невозможно будет создать сплошной фронт имеющимися силами. Нельзя рассчитывать и на глубокоэшелонированную группировку. Наверно, полосы соединения и объединения также изменятся.

Возможно, надо выработать новые принципы развертывания и ведения военных действий по отдельным направлениям с глубоким маневром, опираясь на отдельные укрепленные районы. В то же время эти действия должны обеспечиваться огнем дальнобойного и высокоточного оружия.

О боевой и мобилизационной готовности. Несомненно, здесь нужна новая концепция. Речь идет не только о научной разработке объема и коэффициентов мобилизационного развертывания, но и о пересмотре принципов стратегического развертывания. Если раньше мы могли развернуть армию военного времени за несколько дней (за счет дивизий сокращенного состава), то сейчас на это нужны месяцы, то есть утрачивается главное качество системы отмобилизования — ее оперативность. И это естественно: базы хранения военной техники и базы хранения имущества не могут быть развернуты в те же сроки, что и дивизия сокращенного состава.