Последний бой комбата - Александр Тамоников

– Тоже верно, но зенитные установки мы используем. Скорее всего, при установлении контроля над мостом. Вот там зенитчики со своими скорострельными установками будут незаменимы... Ладно, закончим пока. Что ты там говорил насчет ужина?

– Да все остыло уже давно, – недовольно пробормотал Кувшинин.

– Вызови Белова – он в момент и разогреет, и на стол накроет!

После ужина командир батальона и начальник штаба продолжили работу, отрабатывая до мельчайших подробностей предстоящие действия своих подчиненных. И только в одиннадцатом часу Голубятников отложил в сторону карту, перекурил и пошел спать.

С утра продолжалась подготовка личного состава к форсированию реки Сунжа. Блокпосты и патрули несли службу в штатном режиме. Подвезли боеприпасы, материальные средства. Подошел топливозаправщик, под завязку залил баки боевой техники. В городе стрельба велась где-то на востоке, но в целом обстановка оставалась спокойной. Командир батальона с начальником штаба вернулись к плану предстоящих действий. Определились, где и в каком порядке должна будет сосредоточиться техника после захвата районов западного берега Сунжи. В частности, в первом секторе должна была встать броня седьмой роты, это семь БМД. В основном – во дворах больших домов. Боевые машины десанта разведроты планировалось расположить на позициях западнее, ближе к дому культуры. Во втором квартале должны были занять позиции шесть машин восьмой роты и техники девятой.

Ближе к обеду Голубятников вызвал на КНП командира зенитно-ракетной батареи. Старший лейтенант Шульгин появился через несколько минут, как будто ждал в соседнем помещении. Комбат подвел его к карте.

– Никак и для нас нашлась работенка, товарищ подполковник? – уточнил Шульгин.

– А что, заскучали твои бойцы?

– Честно говоря, надоело в тылу сидеть. Мы тоже могли при взятии департамента поддержать батальон. И очень даже эффективно. Конечно, ЗУ-23 не танк «Т-80», но все же две скорострельные пушки...

– Каждый занимался своим делом. Но я вызвал тебя не для того, чтобы обсуждать, что было, а чего нет. Смотри на карту. Вот, – Голубятников обвел овалом участок на карте от железнодорожного переезда до берега реки, – место дислокации твоей батареи, противотанкистов, инженерно-саперного взвода и ремонтников. Саперы пойдут вместе с боевыми подразделениями. Противотанковая батарея и ремвзвод останутся оборонять район дислокации. Тебе же находиться в готовности поддержать наступающие роты. Не исключено, что некоторые дома чеченцы превратили в опорные пункты. БМД в «зеленке» во время овладения районами мы применять не будем – почему, объяснять, думаю, не надо. Гранатометчикам тоже придется несладко. Чтобы вести прицельный огонь, им еще предстоит сблизиться с объектами, подыскать удобные позиции, а, значит, надо будет перемещаться в секторах обстрела вероятных опорных пунктов противника. Тебе же накрыть их гораздо легче.

– Конечно, – заметно повеселел командир зенитно-ракетной батареи. – Если надо, мы откроем огонь с дальних позиций, и прямо с БТРД[10]. А при необходимости снимем установки, поставим на колеса и подкатим поближе к «духам». А уж потом быстро загасим любой опорный пункт, обеспечив безопасную работу гранатометчиков.

– Ты правильно понял задачу. Это от тебя и требуется. При условии, если в «зеленке» мы встретим серьезное сопротивление.

– Вы считаете, что уже в первом квартале батальон может нарваться на боевиков?

– А ты считаешь это невозможным? – решил проверить командира батареи на сообразительность Голубятников.

– Как сказать? – задумчиво проговорил Шульгин. – С одной стороны, в первом квартале сосредоточивать крупные силы боевикам резону нет. Их по-любому разгромят. Да и отход возможен только через мост, а тот простреливается из дома культуры. Мало кому удастся прорваться. А с другой стороны, именно в первом квартале мы должны ожидать серьезное сопротивление. И «духи» в состоянии нанести нам существенный урон. Своих положат, но и у нас потери будут серьезные.

– В том-то и дело. Чую, готовят боевики нам сюрприз в этом секторе.

– А что нарофоминцы из дома культуры сообщают? – поинтересовался старший лейтенант Шульгин. – Они же должны видеть, что происходит в «зеленке». Отдельные группы должны бы засечь.

– Нарофоминцы меняли псковичей. Что значит смена подразделений, не тебе объяснять. В это время зона ответственности почти не контролируется. Одни уходят, им не до зоны, другие обустраиваются, наблюдатели только адаптируются, присматриваются. А ведь не только наши из дома культуры смотрят за «зеленкой», но и «зеленка» очень внимательно наблюдает за всем, что здесь происходит.

– Согласен!

– И если предположить, что на смену рот ушел всего час, а уходит, как правило, больше, то за это время с восточного берега на западный сколько «духов» противник может перебросить?

– Много! Но все равно их кто-нибудь зацепил бы.

– А если смена проводилась в тумане, в сумерках, ночью? К тому же «духи» могли пройти на этот берег и по железнодорожному мосту, и с помощью плавсредств; и вообще в районе вполне могут быть боевики, отошедшие от центра города, от дома правительства. А его обороняли люди подготовленные. Оказавшись в квартале, да еще при налаженной системе управления, они наверняка попрятались в домах и на улицу носа не кажут. Насчет оружия и боеприпасов я уже молчу. Сам знаешь, дудаевцы повсюду в городе оставили целые склады. Не исключение и наши районы. Возможно, я не прав и серьезного сопротивления мы не встретим. Дай-то Бог. Все этому будут только рады. Но готовиться мы должны к прорыву с боем, а не к прогулке. Значит, так, – подытожил Голубятников. – Вступаешь в бой только по моей личной команде и после уточнения задачи. Никакой самодеятельности, понял?

– Один вопрос. Представим такую ситуацию: роты вошли в «зеленку», мы встали в районе дислокации – и тут на восточном берегу появляются гранатометчики противника в полной готовности нанести удар по нашим наступающим силам. Мне связываться с вами, докладывать обстановку, уточнять задачу? Или все же действовать по обстановке? Выводить на позиции свои установки и гасить «духов», пока они не открыли огонь по нашим?

Голубятников внимательно посмотрел на Шульгина:

– Сам-то как думаешь, что следует предпринять в этой ситуации?

– Немедленно ударить по «духам».

– Ну, и к чему тогда вопрос?

– А как же насчет самодеятельности?

– Ты одно с другим не путай. И мозги мне не забивай. В экстренных случаях действовать по обстановке с последующим докладом мне лично. Ты чего, Юра, дурочку ломаешь?

– Ничего я не ломаю. Задал вопрос – получил ответ.

– В следующий раз за такой вопрос не только ответ получишь. Ступай, Шульгин, готовь подразделение.

Проводив командира зенитно-ракетной батареи, Голубятников присел на стул.

– Весельчак тоже мне нашелся...

– Так они в зенитной батарее все такие, – подал голос сержант Выдрин. – Что старший лейтенант Шульгин, что его заместитель Рыбин – ребята оторви да брось, тельняшку на груди рвать готовы. Да и старший лейтенант Шуманов такой же. Заводные, особенно если на грудь примут. Говорят, они и учились в десантном училище вместе.

– Ты все сказал?

– Так точно!

– Тогда соедини меня с подполковников Ребровым!

– Я – Скат! – отозвался командир батальона сто девятнадцатого парашютно-десантного полка.

– Я – Аркан! Скажи, что докладывает твой ротный из дома культуры?

– Ничего особенного! Обстановка тягостная, напряженная, но, в принципе, не угрожающая.

– Люди в «зеленке» есть?

– Есть немного. Возможно, это местные жители, мирные. Хотя ни женщин, ни детей за время наблюдения замечено не было.

– Что с мостом?

– Я сам смотрел на него. Стоит, но, по-моему, он поврежден.

– Давай подробнее. Взорван, что ли?

– Какой-то перекошенный.

– Люди по нему перемещаются?

– Нет. А что?

– Да вот я думаю... Техники у боевиков нет; полевые командиры понимают, что мы только через мост можем быстро перебросить силы на восточный берег. А «духи», если они окопались в начале «зеленки», могут отойти и на юг. Тогда почему мост до сих пор не взорвали?

– А черт его знает! Как-то не думал об этом. Может, он заминирован и «духи» планируют рвануть его, когда к реке выйдут твои люди?

– Возможно!

– А может, и нет у боевиков возможности заминировать мост...

– Может, их вообще в районах нет?

– Есть, но, судя по докладам наблюдателей, немного. На западном берегу.

– Наблюдатели не все видят.

– Согласен. Обстановка прояснится, как всегда, в самый крайний момент, когда ты начнешь работу. Вот тогда станет понятным если не все, то очень многое.

– У меня к тебе просьба: прикажи своим людям максимально усилить наблюдение за частным сектором. И пусть ротный побольше бойцов для этого выделит...