Сезон одиноких Снегурочек - Юлия Климова

– На среду и четверг я тебе замену найду, а вот что делать с пятницей? Это же всегда самый насыщенный день! Все заняты.

– Какая еще пятница, – изумилась Зойка, отправляя в рот таблетку анальгина. Фу, какая горькая! Глоток чая, кусочек печенья, и уже гораздо лучше. – У меня выходной…

– Карпушина, я тебе на прошлой неделе диктовал расписание, надо было слушать внимательнее. В пятницу у тебя мальчишник, как всегда в «Добром Гансе». Сценарий обычный: выскочишь из торта, споешь два куплета, помашешь жениху рукой и можешь идти домой. Только… – Кирилл Абрамович замялся, – надо быть в костюме Снегурочки… ну, как будто она решила позагорать…

– Кто – она? – не поняла Зойка, залезая в кресло с ногами. Голова гудит, а из носа непрерывно текут сопли. Ох-ох-ох, да что же она так разболелась и на кой черт вчера поперлась на кладбище!

– Снегурочка, – ответил Кирилл Абрамович и нервно кашлянул.

Хм… о чем он? Зойка нахмурилась и затихла.

Ресторан «Добрый Ганс» славился отличной немецкой кухней, демократичной атмосферой и тематическими вечеринками. Организацию последних по устоявшейся традиции брала на себя фирма «Ваш друг – массовик-затейник». Костюмы напрокат, оформление зала, актеры, встречающие гостей, – один раз в месяц с девяти вечера и до утра.

Зоя в подобных мероприятиях не участвовала – ночью лучше спать в своей кровати, а не расхаживать в пышном платье восемнадцатого века из угла в угол среди развеселых посетителей ресторана. Не, пусть этим занимается кто-нибудь другой, тем более что добровольцев предостаточно – оплата хорошая, да и в двенадцать можно расслабиться и либо смотаться домой, либо при желании остаться и отдыхать, уплетая в неограниченном количестве салаты и закуску со шведского стола (массовикам-затейникам – бесплатно).

А мальчишники и прочие сабантуи являлись обычной партнерской рекламой. Зойкина фирма своим клиентам ненавязчиво предлагала ресторан «Добрый Ганс», а ресторан, в свою очередь, в папку меню вкладывал глянцевый проспект с дополнительными услугами: если вы хотите удивить своих гостей… если вы хотите порадовать жениха… и так далее.

Женихов радовали редко, но все же случалось. И тут Зоя действительно становилась незаменимой. Во-первых, за счет своей миниатюрности она легко помещалась в коробку (изначально ошиблись с размерами подставки для тортов), во-вторых, была симпатичной и в то же время не являлась стандартной пышнотелой блондинкой, в-третьих, она плохо, но очень искренне пела, что добавляло номеру особую комичность, и в-четвертых, Зойка – это Зойка, и всеобщее удовлетворение гарантировано.

Сама же она относилась к такой работе с легкой небрежностью: надевала короткое платье с блестками, красилась поярче и лезла в коробку, которую официанты крепили к подставке с тортом. Вуаля! И обалдевший жених наблюдает, как из торта выскакивает Дюймовочка и дурным голосом тянет что-нибудь русско-народное или, наоборот, модное – из последних альбомов раскрученных звезд эстрады. Десять минут куража – и десять тысяч рублей в кармане!

Но сейчас речь идет о совершенно непонятной Снегурочке… Кирилл Абрамович нервно сопит в трубку… и что-то там еще было про костюмчик, подходящий для загара…

– Голой нужно из торта выскочить? – просипела Зойка. Спина резко взмокла, а ладони вспотели. – Охренели, что ли?..

– Похоже, Карпушина, ты действительно серьезно больна! – возмутился Кирилл Абрамович, который прекрасно помнил истину: лучшая защита – это нападение. – Голой! Да я же тебе в отцы гожусь, разве бы я мог такое предложить…

«Еще как мог бы, – гневно подумала Зойка и добавила: – Таракан проклятый».

– А о каком загаре тогда идет речь?

– М-м… Новый год на носу, естественно, народ желает видеть Снегурочку…

– Немножко неодетую, по всей видимости, – зло просипела Зойка, стягивая с шеи шарф.

– В купальнике, – выдохнул администратор и вновь кашлянул.

Замечательно! Великолепно!

– А позвольте поинтересоваться, Кирилл Абрамович, – пискляво, но довольно громко начала выплескивать свой гнев Зойка, – а как они по столь жалкому наряду поймут, что я Снегурочка?

– Так ты купальник мишурой обошьешь и корону на голову наденешь, – охотно объяснил он.

– А Деда Мороза им не надо?! А то надели бы на вас стринги – это такие крохотные тоненькие трусики, и…

– Карпушина, не говори ерунду…

– …не волнуйтесь, я их тоже обошью мишурой!

– Карпушина, я пожилой человек…

– А я больна и отказываюсь быть голой Снегуркой! И на прошлой неделе мы с вами об этом не договаривались, вы специально умолчали о пятнице, зная, что я буду против! – Голос Зойки сорвался, и она закашляла и захлюпала носом.

– Двадцать тысяч рублей, и неделя отдыха, – пообещал Кирилл Абрамович. – Заменить тебя некем, а ресторан «Добрый Ганс» наш давний партнер. Не порти репутацию фирмы, Зоя. Пей антибиотики, витамины и выздоравливай.

Она положила трубку и опять обмотала шею шарфом. Купальник, мишура, корона и сопли – вещи несовместимые, до пятницы она вряд ли поправится, так что все равно выпрыгивать из коробки не ей.

Апельсины, мандарины, грейпфруты или лимоны? Насколько они взаимозаменяемы и что полезнее?

– Наверное, лимоны, – буркнула Таня и сунула в пакет три штуки. Немного подумав, положила в другой пакет четыре апельсина и с чувством выполненного долга отправилась взвешивать цитрусовые.

В мясном отделе она взяла лоточек с двумя охлажденными куриными окорочками, в молочном – кефир и питьевой йогурт (если верить написанному на этикетке, то полезных бактерий в нем до самого горлышка), в кондитерском – пирожные «Картошка» и заварные кольца с творогом (любимое лакомство тяжелобольной Зойки). Прихватив еще бутылку минералки и маленькую упаковку зеленого чая, Таня подошла к кассе и полезла за кошельком. Денег негусто, но на «экстренную реанимацию» подруги хватит и еще немного останется. Надо бы попросить аванс у Баркова… нет, не надо… уж как-нибудь…

Несмотря на то что Таня держалась стойко, нынешнее положение дел ее убивало. Финансовая стабильность уплыла напрочь, а на смену ей пришли трудовые будни, давка в общественном транспорте, удушающая экономия и вселенская обида. По понедельникам она всегда посещала салон красоты – приятная привычка, ритуал, потребность. А вчера сама сделала педикюр и выщипала брови. Плакала и выщипывала – не от боли, а от жалости к себе.

Одно дело сказать – я буду сильной, а другое – встать рано и отправиться в логово врага. Не так-то это легко: делать равнодушный вид, когда хочется швырнуть всю «макулатуру» со стола на пол, пнуть ее ногой и закричать: «У меня был свой бизнес, и идите вы все в баню!» Унизительный кофе на подносе, унизительная фразочка «добрый день, фирма „МАСТ-КЛАСС“, унизительные ухмылочки Баркова, и первая зарплата тоже будет унизительной. Кстати, а когда она будет? Слезы задрожали в уголках карих глаз и…