Еврейская и христианская интерпретации Библии в поздней античности - Гиршман Марк

Связь между точкой зрения Оригена и интерпретацией мидраша становится еще более очевидной в пятой и последней части вступления, а также в комментариях Оригена, дошедших в составе обоих его сочинений, посвященных Песни Песней. В последней части вступления обсуждается первый стих Песни Песней[201], который сравнивается с первыми стихами двух других книг Соломона, причем особое внимание уделяется лексике. Ориген затрагивает следующие моменты:

1. Песнь Песней — самая прекрасная из поэм, прекраснее всех библейских песней, которые предшествовали ей (их он перечисляет шесть, начиная с песни у моря в Книге Исход, а сама Песнь Песней — седьмая), и даже тех, которые следовали за ней (как, например, песнь Исайи)[202].

2. Песнь Песней — единственная из трех книг Соломона, служивших «воле Святого Духа» (с. 51), в которой вовсе не упомянуты ни место, где правит Соломон, ни его происхождение (с. 53—54). Причина этого заключается в том, что эта Песнь описывает соединение с Совершенством всего сущего, которое наступает после того, как всё обращается к Богу, чьим именем тогда становится Соломон (Шломо) -тот, кому дарован мир (шалом). Следуя методу Оригена, Соломон, очевидно, является символом Иисуса.

3. Некоторые толкователи, полагающие, что Песнь Песней выделена среди других песней Соломона, опираются на свидетельство из Третьей книги Царств 4:32: «и песней его было тысяча и пять». Ориген отвергает эту возможность, говоря, что ни церковь, ни иудеи, «кем Божьи слова были переданы нам» (с. 55), не сохранили других песней Соломона и не включили их в Библию.

В Шир га–Ширим Зута мы обнаруживаем следующие пункты в дискуссии по поводу первого стиха книги:

1. Существуют десять песней, песнь Адама, песнь Авраама, песнь у моря… и песнь Грядущего Мира, «пойте Господу новую песнь», и Песнь Песней — лучшая из всех (Шехтер, с. 195–196)[203].

2. Раббан Гамлиэль говорит: Святой, Благословен Он, сказал, как нам передано, что это — избранная из всех песней… Кто сказал это? Тот, Кому принадлежит мир (покой) и Кто низводит мир на Свои создания (с. 3—5)[204].

3. Рассказать вам, как велики дары Соломона. Сказано о Соломоне: «И изрек он три тысячи притчей, и песней его было тысяча и пять», и Песнь Песней — прекраснейшая[205].

Знание Оригеном еврейской традиции относительно святости Песни Песней может свидетельствовать в пользу того, что в своем вступлении Ориген, возможно, опирался на еврейские толкования, в том числе дошедшие в тексте Шир га–Ширим Зута, приспособив их к своим целям.

Исследователи приложили много усилий, чтобы выявить взаимовлияние Оригена и еврейских мудрецов на толкование второго стиха: «Да лобзает он меня лобзанием уст своих»[206], к которому мы теперь переходим. Первой задачей представляется исследование толкования Шир га–Ширим Рабба и поиск ее источников и параллелей в раввинистической литературе. Это необходимый шаг перед тем, как начать сопоставление с другими источниками, не принадлежащими к раввинистическим, чтобы избежать поспешных выводов о возможных взаимовлияниях двух религий. Шир га–Ширим Рабба рассматривает первый стих как относящийся к откровению на Синае[207] и доносит до нас спор между рабби Йохананом и другими мудрецами. Сопоставим эта два подхода:

«Еще одно объяснение: "Да лобзает он меня лобзанием уст своих"».

Сноска 40 из таблицы [208]

* В оригинале в стихе глагол однокоренной со словом бина, «понимание». — Примеч. ред.

Оба подхода подчеркивают, что откровение на Синае было процессом сознательного принятия «каждым из израильтян», но различаются мерой субстанциальности «реченного». Мудрецы полагали, что «реченное» могло само открыться народу Израиля, в то время как рабби Йоханан считал, что ангел принес слово Божье людям и объяснил его. Это интересный спор, а связь между раввинистическим восприятием «реченного» и восприятием логоса в других религиозных системах уже обсуждалась[209]. Однако смысл обоих подходов, как рабби Йоханана, так и мудрецов, заключается в том, чтобы превратить Синайское откровение в официальную церемонию принятия заповедей, как сообщается в таннаическом источнике, на который опираются оба эти толкования.

Стих из Второзакония 32:10 (песнь Моисея) — «Он ограждал его, смотрел за ним, хранил его, как зеницу ока Своего» — толкуется следующим образом:[210]

«Он награждал его» — до горы Синай, так как сказано: «И Ты поставишь пределы народам». «Он смотрел за ним» — посредством Десяти Заповедей. Это учит нас, что когда реченное (диббер) вышло из уст Святого, Благословен Он, Израиль увидел его, воспринял его и узнал, как много толкований содержится в нем, как много законов содержится в нем, как много заключений от меньшего к большему содержатся в нем, как много аналогий есть в нем.

Это красивое таннаическое толкование можно рассматривать в качестве исходного материала для создания обоих более поздних толкований — рабби Йоханана и его оппонентов. Это краткое и изящное объяснение выражения «Он смотрел за ним», описывающее меру понимания, полученного Израилем при откровении на Синае. Они поняли «реченное» целиком, со всем, что там подразумевалось. Этот источник очень трудно датировать; вполне возможно, что он был написан в конце таннаического периода, близко ко времени жизни Оригена.

Однако можно предположить, что он был написан раньше толкования рабби Йоханана, который развил его. Если вернуться к Шир га–Ширим Рабба, то мы увидим, что обе интерпретации делают акцент на полном и охотном участии народа Израиля в принятии Торы: фактически описывается официальная законная процедура, когда народ Израиля подписывается под тем, что он согласен на принятие Торы и принимает Святого, Благословен Он, в качестве своего Бога. Не является ли это отражением ритуала Посвящения в амораический период, возможно, даже практики обращения, принятой в Палестине, которую автор гомилии спроецировал назад, чтобы описать принятие Торы народом Израиля? Это лишь предположение, но подобное толкование в Ваикра Рабба, также приписываемое рабби Йоханану, изображает откровение на Синае в качестве официального юридического процесса: «Рабби Йоханан сказал: Они (т. е. Бог и Израиль. — Примеч. авт.) дали взаимные обещания: Он — что Он не отвергнет их, они — что они не отвергнут Его. Рабби Ицхак сказал: "Когда кто–нибудь дает клятву верности своим войскам, он делает это на мече, что подразумевает следующее: Кто нарушит эти условия, пусть меч опустится на его шею"»[211]. Ш. Либерман отдает предпочтение той версии Ваикра Рабба, в которой выражение, переведенное нами как «взаимные обещания», названо orkomosia, а не compromissum, и утверждает, что в этом месте говорится о «клятве на договоре»[212]. Рабби Йоханан, следовательно, намеревается описать откровение на Синае как законную процедуру, накладывающую взаимные обязательства, как мы видели в Ваикра Рабба и в Шир га–Ширим Рабба. Теперь рассмотрим точку зрения Оригена на Песнь Песней, а также мнения ученых об ее связях с упоминавшимся ранее мидрашем: