Почти как три богатыря - Николай Шмигалёв

– Ладно, мужики, забирайте своего «могиканина»! Хрен с ним, пусть живёт долго и счастливо, – пошёл на «мировую» с гноббитами Сероволк.

– Только одно условие: дорогу наверх покажите.

– Замётано, человек! – не стал больше придираться к богатырям главный гноббит и даже слово «человек» в его исполнении прозвучало вполне пристойно.

Командир гноббитов отдал распоряжение отвести Фрога в деревню, а сам с несколькими бойцами согласился проводить богатырей на поверхность.

По дороге наши герои узнали иную версию новейшей истории гноббитов. Как рассказал Толгиун, тот самый командир отряда, в их тихой подземной деревеньке Семигномовке основным и покамест единственным нарушителем спокойствия был Крузи Фрог, который частенько сбегал от своей сварливой жены и «то ли семи, то ли восьми дочек» в эти самые катакомбы, где однажды повстречался с «такими же вот, как вы, людьми из преступного клана Спелеолазов». В обмен на древний клад гноббита Фрога спелеолазы научили того есть нужные грибы, после чего он окончательно повздорил со своей головой и с тех пор с грибами разговаривает, ищет кольцо мудрости, чтобы вернуть утраченное. И ищет так, что уже своими «поисками» всю деревню заколебал.

– Короче, полный финиш! – закончил свой рассказ Толгиун и показал на свет впереди тоннеля. – А тут и наш финиш, мы дальше не пойдём.

– Спасибо за помощь! – поблагодарил гноббитов Царевич.

Цыган и Василевс ушли к выходу не попрощавшись с гноббитами. Задело их, видно, отношение со стороны «мелкотни», а может, просто немного стыдно стало за этот нелепый случай с Фрогом.

Иван же, присев на корточки, обратился к Толгиуну.

– А всё же, чего вы так нас, людей недолюбливаете?

Гноббит посмотрел на него, раздумывая, сказать али нет, и решил ответить.

– Уж больно вы себе на уме. Хитроватые, тороватые, вечно сующие нос куда попало. Болота сушите, горы рушите, леса рубите, моря-реки губите, под землю забрались и здесь тоже напакостили. Осталось вам в космос умудриться слетать и там нагадить, для полного комплекта.

– Да ладно, скажешь тоже! – не по душе пришлось откровение гноббита Ивану. – У нас в стране, к примеру, народ природу не рушит, получается даже, что оберегает.

– Это от вашей лени, – уверенно ответил гноббит. – Обожди, придёт время, и ваша земля станет сырьевым придатком для разных «ушликов», а вы ещё сами у них на побегушках будете чернорабочими. Вы, люди, в массе своей неблагодарные.

– Не все же люди такие.

– Согласен, не все! Но таких большинство, процентов шестьдесят шесть.

– Это откуда такая статистика?

– От верблюда! – улыбнулся гноббит. – Из вас троих только ты один поблагодарил нас за помощь. Вот тебе и «процентовка».

– Да это они от смущения забыли попрощаться, – понял Царевич, куда клонит Толгиун. – Они отличные ребята!

– Чего уж там, беги, догоняй своих «отличников», – кивнул гноббит в сторону уже добравшихся до выхода людей.

– Пока! – помахал рукой Царевич и поспешил за товарищами.

Уже возле самого выхода Иван наступил босой ногой на что-то острое, ругнулся замысловато для снятия боли, нагнулся отшвырнуть это в сторону и увидел в полумраке блестевший чарующим светом перстень.

– Ух, ты! – загляделся на находку Царевич, вспомнив слова Фрога: – «Потерю отыщет идущий».

Иван поднёс перстень к глазам и увидел надпись «Все пройдут, и эти тоже пройдут».

– Дела-а! – протянул Царевич, дыхнул на перстень и протёр его об рубаху, для пущего блеску. Ещё раз, оглядев сверкавшую находку, он с удивлением увидел, что надпись существенно деформировалась. Теперь на месте старой гравировки блестела свежая вязь, которая настойчиво гласила: «Надень и не снимай».

Не заставляя себя уговаривать дважды, Иван, надел на средний палец волшебный перстень и поспешил на свежий воздух, где его дожидались товарищи богатыри.

Следующий отрезок пути богатырская троица преодолевала без заслуживающих внимания событий, останавливаясь на ночлег либо в гостеприимной (за хорошую плату) деревне, либо на затерянных в лесу постоялых дворах с «на лицо ужасными, добрыми внутри» очеловечившимися гоблинами.

За время передвижения по заграничным весям наших героев не проверял на предмет легальности путешествия, наверное, только лежачий полицмейстер. На каждой границе, да что там границе, возле мало-мальски приличных паба, корчмы, закусочной, кафе, таверны, фаст-фуда, трактира, гриль-бара или бистро (в зависимости от того, в какой стране они на данный момент находились) всегда отирались какие-то подозрительные шныри, в серых плащах, фетровых треуголках и, все как один, с кинжалами, которые, криво улыбаясь, требовали предъявить удостоверяющие личность бумаги. Загранпачпорта и служебные ксивы, без признаков фальши и подделок, служили добрую службу богатырям на протяжении пути. Проверяющие их особо не досматривали, а даже почтительно брали под козырёк – не каждый день живых, да чего греха таить, и мёртвых тоже, настоящих богатырей им видеть приходилось, пускай и внешне похожих на колдуна, конокрада и босоногого рабоче-крестьянина. Несмотря на их нетипичную для рыцарей-богатырей, даже можно сказать, экстравагантную, формы одежды, особо внимательные рассмотрели в этой троице истинных рыцарей ордена хипплиеров, которых пролетариат любил, а кое-кто из буржуев даже и ненавидел. Но несмотря ни на что, эти самые кое-кто и их товарищи из ордена иезуверов, постеснялись подойти напрямую и узнать их принадлежность к «фан-клубу». Даже в этом чувствовалась в королевствах, герцогствах и царствах напряжёнка с героями.

Конечно, если бы царь-батюшка Владибор Ильич не поскупился, а указал воеводе государственной безопасности выписать им международные шпионские удостоверения, то нашим героям и вовсе проще было бы. Тогда в каждом уважающем себя и межгосударственные «договоры дороже денег» королевстве им полагался персональный «глупс» (это не шут-с, мим-с, паяц-с, это общепринятая в международной гильдии шпионов аббревиатура, расшифруемая как «гид-лазутчик-услужник-провожатый-соглядатай»). Такой вот «глупс» решал все возникающие вопросы во время пребывания «шпионеров» на своей подведомственной территории. Богатырские же ксивы ничего существенного, окромя уважухи и респекта встречных-поперечных, их хозяевам не давали.

Так вот шли, шли и шли Яков Сероволк-богатырь, Василевс Премудрый-богатырь и Иван Царевич-богатырь, пока не дошли до очередного привала.

На этот раз привал получился в чистом, распаханном под озимые, идеально квадратном поле, на опушке равнобедренного леса. Лес имел ровные ряды аккуратно посаженных деревьев, с подстриженными, словно под копирку, кубическими кронами. В немщурском герцогстве, где богатырей нынче застала ночь, такое оформление природы, поместному ландшафта, считалось нормой, и богатыри уже особо не дивились такому «натур дизайну». Хотя первое время плевались: «гляньте-ка, лесные тропинки у них кирпичом мощённые», «река под прямыми углами петляет», «на каждой развилке указатель дорожный стоит», «сортиры в лесу через каждую версту понатыканы». Думали слабовата умом немщура, а пригляделись, нет, просто ребята на порядке чокнутые и на дисциплине свихнувшиеся. И вот что характерно, что для этих немщурийцев хорошо (нормированный рабочий день, однообразный механический труд, педантичность), то для нашего брата сущая сме. э-э, что-то я отвлёкся, не про них ведь сказ, а про богатырей наших.

На привале по старому обычаю богатыри разделились: Сероволк, несмотря на запретные таблички, пошёл дров наломать в лесу, Царевич, несмотря на такие же таблички, за водой отправился, а Премудрый, не дожидаясь их возврата, собрал эти самые таблички (включая и ту, которая с запретом разводить костры) и, сложив их в кучку, запалил костёр.

Отведав и нахвалив приготовленную Василевсом дорожно-походную кашу с жгучим перцем и чесночными приправами (которая, в свою очередь, уже клиническая смерть для аборигенов), троица вновь распределилась: Василевс стал собираться на боковую, Сероволк направился на «вечернюю волчью молитву», кто не понял – повыть на луну, а Царевич заступил, как и все ночи, с того злодоброполучного случая в спящем королевстве, на пост.

Оказалось, после рокового поцелуя со спящей принцессой у него обнаружилось нарушение сна, вернее, его полное отсутствие, что в принципе никаким образом не влияло на общее состояние Царевича. Двадцать четыре часа в сутки он чувствовал себя превосходно. Премудрый, обследовав Ивана, поставил диагноз – магическая бессоница – сказал, что это не смертельно, и посоветовал найти себе новое хобби. Сероволк, в своём репертуаре, предложил вырубать Ивана на время их сна дубиной по голове, чтобы хоть таким образом мозг отдыхал, но Царевич деликатно отказался от подобной «заботы о здоровье». Товарищи перестали обращать внимание на «лунатика», а единственной проблемой с тех пор у Ивана было чем бы занять себя ночью, во время отдыха его товарищей. И Царевич начал. изучать звёзды. Вот и сейчас.