Конвой - Алекс Орлов

Лишь только юркие «ливиты» сновали в труднодоступных пространствах астероидного пояса и время от времени совершали вылазки, держа в напряжении весь атакующий корпус урайского флота.

Глава 31

В расположение третьей роты прибыл командир батальона капитан Бражник. Он лично проинструктировал лейтенанта Краузе, как и куда следует отходить в случае чрезвычайной ситуации.

– Понял? – после нудного инструктажа спросил капитан.

– Так точно, сэр, – тут же ответил Краузе, надеясь, что капитан уйдет и перестанет мешаться перед самой атакой урайцев, однако Бражник рассудил по-своему.

– Тогда иди к соседям, – приказал он, – и расскажи Фиммару все, что ты понял, а я пока тебя здесь подменю…

– Есть, сэр, – ответил лейтенант. Скорчив рожу поглядевшему на него сержанту, Краузе подхватил свой автомат и побежал по переходам, соединявшим бетонные колпаки огнеупорных точек.

Добравшись до кустарника, следом за которым начиналась зона ответственности четвертой роты, Краузе перешел на шаг, а затем и вовсе остановился, решив немного отлить.

– Иди отсюда, – послышался чей-то недовольный голос.

– Чего? – не понял Краузе, оглядываясь по сторонам и продолжая свое дело.

– Только начни, я тебе яйца отстрелю! – произнесла покрытая мхом кочка, и лейтенант догадался, что под ним позиция снайпера.

– Я что, специально, что ли, к тебе пришел?! – возмутился лейтенант.

Чтобы какой-то рядовой так говорил с командиром роты…

– Представьтесь, солдат! – потребовал Краузе.

Но снайпер ничего не сказал. Он плавно нажал на спусковой крючок, и винтовка глухо щелкнула, а на другом конце траектории взмахнул руками и повалился навзничь урайский офицер.

– Беги… – тихо посоветовал снайпер.

– Чего? – поначалу не понял лейтенант Краузе, однако через долю секунды до него дошло, и он рванулся через кусты, чтобы поскорее укрыться на позициях четвертой роты.

Пули взбешенных урайцев наполнили все пространство вокруг, Краузе боялся даже вздохнуть, опасаясь, что они его разорвут на куски.

Но вот и первая траншея. Краузе рухнул в нее, точно булыжник, однако не почувствовал боли и только покрутил головой, все еще не привыкнув к мысли, что остался жив.

– Что с вами, сэр? Вы целы? – потряс его за плечо какой-то солдат.

– А? Что? – поднял голову Краузе. – Да, все в порядке.

– Чем это вы их так разозлили? – поинтересовался солдат, прислушиваясь к непрекращавшейся частой стрельбе.

– А понятия не имею, – пожал плечами Краузе и, полностью придя в себя, спросил: – А где ваш ротный?

– Там, на правом фланге, – махнул рукой солдат.

– Ну и славно. Будь здоров, боец! – Краузе хлопнул солдата по плечу и пошел в указанном направлении.

Своего коллегу, лейтенанта Фиммара, Краузе нашел на самом краю, где солдаты минировали ложные проходы между траншеями. Пользовались они только одним, а остальные являлись смертельными ловушками.

– Привет, Фиммар! Перед смертью не надышишься?

– Пошел в задницу, – просто ответил ротный, и они пожали друг другу руки.

– Ты знаешь, чего я пришел? – задал вопрос Краузе, осматривая укрепления соседей.

– Спросить закурить?

– Не-а, – мотнул головой Краузе. – Командир батальона приказал донести до тебя схему отхода к эвакуационным транспортам.

– Через кусты и по балке позади позиций? – уточнил Фиммар, внимательно следя за тем, как солдаты укладывают пакетные мины.

– Ну да, – кивнул Краузе.

– И за этим он тебя сюда пригнал?

– Ты чего, капитана Бражника не знаешь? – вопросом на вопрос ответил Краузе.

Фиммар молча вышел на смотровую площадку и поднял бинокль.

Краузе последовал за ним и посмотрел в свой.

– Чего они ждут, как думаешь?

– Наступательные эшелоны выстраивают… С потерями они сегодня считаться не станут.

В небе послышался нарастающий рев. Солдаты на всякий случай попрыгали в укрытия, но это оказалась пара «браво», прорвавшаяся через заслон урайских перехватчиков. Штурмовики практически «провалились» на высоту нескольких метров и помчались прямо на урайские боевые порядки, молотя сразу изо всех пушек.

Опустошив магазины, «браво», не поднимаясь выше, скользнули в русло реки и ушли раньше, чем кто-то успел хоть что-то предпринять.

– Сук-кины дети! – восхищенно произнес Фиммар.

– Свою жизнь ни во что не ставят. Храбрые, собаки, – согласился Краузе. – Ну ладно, я пойду, Фиммар.

– Давай. Надеюсь, еще встретимся после боя.

– Конечно, Фим. Уверен, что нам повезет больше, чем Колману, Ковбою Дику, Эхману, Косински…

– Хватит, Джек, – одернул его Фиммар. – Кстати, чего у тебя штаны расстегнуты?

– А, это все твой снайпер…

– Не понял.

– Ну, я хотел отлить, а там оказался твой снайпер, пообещал отстрелить мне яйца.

– Не обижайся, он хороший стрелок.

– Да я это понял.

– Ну, пока.

Едва Краузе покинул четвертую рогу, как за лесом громыхнули залпы, и спустя мгновение земля вздыбилась в каких-то сорока метрах перед позициями.

– Ну, началось! – громко объявил сержант Покровский и, дунув по привычке в ствол автомата, крикнул: – Страйкер! Запускай «иждивенца»!

– Есть, сэр!

Снова грохнул залп, и на этот раз часть снарядов легла прямо на брустверы. Нескольких солдат отбросило взрывной волной, однако убитых не было.

Отплевываясь, Страйкер поднял стартовый РЛ и нажал кнопку. Шар, начиненный сложнейшей электроникой, стартовал в небо и, достигнув высоты в сто пятьдесят метров, остановился, словно его подвесили на веревочке.

– Всем записывать координаты! – прокричал сержант.

– Они идут! – донеслось с правого фланга, и скоро оттуда застучали два тяжелых пулемета.

«Быстро двигаются», – отметил сержант.

Из-за леса снова прилетел залп вражеской батареи и лег точно в десятку. Урайские артиллеристы пристреливались быстро, требовалось срочно принимать меры.

– Покровский, батарею убери! – прокричал лейтенант Фиммар, весь облепленный сырым грунтом.

– Да, сэр, одну минуту! Страйкер, ракету! – Страйкер мигом выволок из-под бетонного колпака двухметровый комплекс и, разложив его, посмотрел на сержанта.

– Совмещай точку и давай! – скомандовал сержант, а сам подхватил автомат и поднялся на бруствер, где уже находились все солдаты четвертой роты.

Огонь велся непрерывно, однако легкие танки не брали даже бронебойные пули. Темно-синие коробочки весело подскакивали на неровностях, неся в своих трюмах по двадцать человек морской пехоты.

Это было плохо. Это было очень плохо.

Наконец Страйкер справился с комплексом, и ракета пошла в небо. Она легко определила подсказанные «иждивенцем» координаты, и скоро за лесом полыхнула вспышка, а затем поднялся высокий огненный гриб.

«Повезло», – подумал сержант и, дослав в подствольник гранату, выстрелил.

Левая гусеница на передовом танке лопнула, и машина повернулась боком. Еще несколько гранат, и танк запылал, как солома. Уцелевший десант тотчас посыпался наружу, но сразу попал под огонь пехотинцев.

В небе щелкнула контрракета, и обломки «иждивенца» полетели вниз.

«Ну и пускай, – подумал сержант, тщательно прицеливаясь и экономно тратя патроны. – Пускай, все равно обстрела больше не будет, теперь они своих жалеть будут…»

Между тем танки встали в неглубокой, не больше метра, балке и не пошли дальше, открыв частый огонь из башенных орудий.

Лейтенант Фиммар дал приказ всем спуститься с бруствера, иначе рота была бы выбита в одну минуту. Автоматические пушки не знали отдыха, засыпая позиции осколочными снарядами. Злобные кусочки металла бессильно молотили по доспехам и шлемам, а если находили лазейку, то салютовали тонким фонтаном крови.

Оборонительный огонь теперь велся только из бетонных колпаков. Легкораненым оказывали помощь, и они переползали на левый фланг в третью линию траншей – там было поспокойней.

Вскоре за спинами танков запрыгали легкие бронированные рейдеры на воздушной подушке. Они могли доставить десант в одну минуту, и лейтенант Фиммар был вынужден снова поднять людей на брустверы.

Завязалась дуэль, но теперь Фиммар не жалел зажигательных зарядов. Несколько танков задымилось, а первый же прорвавшийся рейдер был перерезан огнеметной струей.

Однако следом за ним, кувыркаясь и наползая друг на друга, лезли рычащие турбинами рейдеры и танки. Весь этот взбесившийся вал бронетехники не переставал стрелять по позициям сильно поредевшей четвертой роты, а ее солдаты уже швыряли ручные гранаты и крепили к оружию штыки.

Бойцы готовились к самому худшему, однако Фиммар скомандовал:

– Всем отойти на вторую линию! Всем на вторую линию!

Бросив по последней гранате, солдаты стали отходить, а с двух фланговых позиций их отход прикрывали пулеметчики. Они не давали десанту высунуться из бронемашин, сбивая всякого, кто пытался это сделать.