Ступени в вечность - Людмила Минич

Они несколько раз поднимались по ступеням, петляли узкими проходами, уверенно двигались вверх, но Маритхе было страшно и неуютно среди тёмного камня, лишь местами подсвеченного редкими огнями. Слабые светильники, подвешенные к несоразмерно огромным крюкам, всаженным в стены, только усиливали ужас перед подземельем. Скорее бы выйти отсюда. Видно, здешние обитатели хорошо знают эти бесконечные переходы, раз не боятся лазить тут в кромешной темени. Впрочем, им только раза три живые люди повстречались, и то прошмыгнули мимо, как тени. Интересно, куда это слуги все пропали, когда их Покровитель ещё бодрствует?

Наконец в сплошном камне появились щели. Пещеры сменила каменная кладка человеческого жилища. Они добрались доверху и вскоре почти упёрлись в дверь. По сторонам от неё пылали два огромных ярких светильника. Откуда ни возьмись, появились двое. Хранители, в таких же черных пластинах и меховых полурукавках. Незнакомые.

Самах окликнул их.

— Это ты, что ли? — с досадой проворчал один. — Чего тебе ночью, в бурю, не сидится? Да ещё вместе с бабой?

Маритха запоздало потянулась к наличнику, который так и не пристегнула за ненадобностью. Самах обернулся, досадливо сморщился.

«Они же ничего не знают», — сообразила Маритха.

Тангар, значит, только Самаху открылся. А сам он где? Ведь должен тут их ждать, наверху. Девушка опять забеспокоилась.

— Тангар приказал, — тем временем охотно объяснял Самах, — в Храм её отвести. Открывай.

— А до утра она, что ли, не переживёт? — подозрительно поглядел на неё второй.

— Сейчас что утро, что ночь — все одно до Первого Солнца, — обрубил Самах. — Сам, что ли, хочу? Как приказано. Верно, сам Великий наказал. А Тангар, сами знаете, раз Раванга сказал, то все. Последнее слово для него.

Те оба закивали. Без особого счастья.

— Так сам он, Раванга, ещё у Покровителя сидит, — заметил второй, что на Маритху то и дело косился.

— Ну и что? Сам он её, что ли, потащит? — вызверился Самах. — Давай открывай, я уж запарился весь! Вот Тангар сейчас придёт и сам твою говорильню накроет!

Те принялись снимать мощные запоры, ворча и кляня Первого хранителя непонятно за что. Маритха перепугалась уже не на шутку. Тангара тут не было. Что делать? Обвинить Самаха во вранье? А вдруг себе во вред получится? А вдруг он по указке Тангара её прочь отсюда тащит?

Разум лихорадочно метался от одной догадки к другой. Время шло, запоры скрежетали, а так ничего и не придумалось.

— Чего суетишься? Возьми, надень вот, — всунул ей что-то Самах и хитро подмигнул.

Маритха тупо глядела на него.

— Ну?!

Хранитель уже натянул на себя такой же мохнатый наличник и стал похож на зверя, только глаза из прорезей поблёскивали.

— Надевай, дура, все себе поотморозишь!

Завывающий ветер ворвался внутрь, и она поспешно начала прилаживать вокруг головы кусок шкуры. Ругаясь, её сторож сам затянул какой-то ремешок. Маритха ещё не успела натянуть рукавицы, как он выпихнул её наружу. Руки сразу будто огнём обожгло, девушка не помнила, как в рукавицах оказалась.

Дверь за ними тяжело захлопнулась.

Глава 3

Побег

— А Тангар? — закричала Маритха, прижатая ветром к своему спутнику. — Где Тангар?

— Чего? — донеслось до неё. — Вон там!

Маритха проследила за рукой, но ничего не увидала. Глаза против ветра сразу же заволокло слезами, как будто много иголок впилось в глазницы. Никакой наличник, даже тот, что дал ей Самах, не помог бы. Да и темно очень, едва дорогу от стены можно отличить. Её спутник что-то ещё кричал.

— Не один… — разобрала девушка. — Не один ход из дома! — Это он ближе наклонился, голова к голове.

Рядом вынырнула тень. Маритха облегчённо вздохнула.

— Тангар?! — завопила прямо в лицо, закрытое наличником.

Тот остановился.

— Тангар! Он самый! — за него крикнул Самах.

Тень кивнула, не желая орать попусту, и Маритха совсем успокоилась.

Тангар двинулся вперёд, с натугой разрезая встречный ветер, Маритха укрылась за его широкой спиной. Идти все равно было жутко трудно. Ветер петлял в извилистых улочках и внезапно обрушивался то с одного, то с другого боку. Тогда кто-то из хранителей закрывал её собой, но Маритху все равно швыряло из стороны в сторону. Когда она упала во второй раз, Самах крепко взял её под локоть. Девушка окончательно потерялась среди путаницы местных домов и дорог, в неослабевающем рёве бури. В бесконечных попытках выровняться и больше не падать она бессильно повисла на подставленной опоре, всецело полагаясь на хранителей. А скоро ещё и глаза зажмурила, опасаясь их лишиться.

Совсем замёрзшую, ещё более беспомощную, чем по приезде в Табалу, её втащили в какой-то дом. Маритха даже не поняла, большой он или маленький. Потащили каким-то узким ходом, втиснули в залу с невидимым сводом, затерявшимся в темноте. Ещё одна тюрьма.

Жалкий тощий огарок, торчавший из свечника посреди залы, бросал вокруг бледные растерянные отсветы, выхватывая из тьмы то мешки, сваленные как попало и целиком не уместившиеся в пятно света, то брошенные кучей какие-то шкуры. Не успела она оглядеться, как невольно вздрогнула — из темноты донёсся голос, хрипловатый и незнакомый.

— Это она?

— Она! — отозвался Самах, стаскивая наличник. — В самом целом виде. Со всем её барахлом.

Второй спутник Маритхи бросил наземь узел, о котором та уже и думать забыла, и тюк, подскакивая, покатился к её ногам. Сам же хранитель так и не спустился, остался в дверях, не подходя близко к свету.

Девушка задрожала. Неужто Тангар её обманул?

— Тангар? — робко позвала она. — Куда ты меня завёл?

Оба хранителя вразнобой хохотнули.

— Ты чего молчишь?

Маритха отчаянно перепугалась, и как она ни старалась, голос предательски дрожал. Самах ещё раз ухмыльнулся.

Тангар тоже стянул наличник, вступил в светлое пятно, а девушка, напротив, попятилась в тёмный угол.

— Такхур… — простонала она.

Её обидчик довольно оскалился. Маритха насилу узнала это страшное обличье, раскрашенное густыми тенями, безобразно изувеченное с одной стороны.

— Такхур! — подтвердил он, забавляясь её ужасом. — Самолично. Соскучился по тебе страшно. А то оборвали нас в тот раз…

Его жуткое обличье растянулось в безобразную гримасу.

— А ты думала, твой дружок Тангар? — подхватил Самах.

— Он мне не дружок, — пробормотала Маритха, чувствуя, как дурнота подползает к горлу, лишая сил.

— Чего тогда прицепилась, дура? Тангара мне, Тангара! — беззлобно плюнул он. — Все ведают… хоть и не Ведатели мы, — хохотнул Самах, — что он любое слово Раванги поперёк всех забот своих ставит. И поперёк забот Покровителя. То-то вы там шептались… втроём. Ей оставалось только молчать, глотая слова Самаха.