Секреты в Дыму - Эш Мун

— Но ради потехи, — защищаясь, сказал я. — Хотя… думая об этом… уже не знаю. Да, ты прав, в нем всегда что-то было. — Я застонал и взъерошил волосы в расстройстве. — Проклятье. Но я и правда верил, что он альфа. Он меня обманул.

— Я знал, что он омега, — сказал Грейсон, и мы все в шоке повернулись к нему. Он улыбнулся и пожал плечами. — То есть, я понятия не имел, что он это скрывает. Но эта мысль вертелась в голове с того самого момента, когда я впервые столкнулся с ним. С той ночи, когда вы трое спасли меня, а я ждал Далию. Может, из-за беременности мои чувства обострились, или что-то еще, не знаю. Но помню, как сидел там на дороге, Альтаир лечил мои ожоги. Томас подошел к нам, и я взглянул на него и подумал: «Омега».

— Ты никогда об этом не говорил, — сказал Альтаир.

Грейсон пожал плечами.

— С чего бы? Это было неважным. Я больше беспокоился о том, что мой дом сгорел.

— Так вот почему ты спросил Грейсона, думал ли он когда-нибудь скрывать, что он омега, — сказал Альтаир. — Потому что Томас считает, что должен скрывать это.

— Томас думает, что у него нет другого выбора, — ответил я. — Он беспокоится о реакции своих людей.

Альтаир покачал головой.

— Всегда есть другой выбор.

— Но люди непостоянны, особенно когда дело касается омег. Мы это знаем, — сказал Делос. — Посмотрите, как они обошлись с Грейсоном.

— Но, возможно, в Дозоре все по-другому, — предположил Грейсон. — Я видел, с каким уважением они относятся к нему.

— Так что же ты собираешься делать, Райнор? — спросил Альтаир.

— Не думаю, что от меня что-то зависит. Конечно, я считаю, что он должен жить свободно. Никто не должен скрывать, кем он является. Но это дела людей, а людской коллектив ведет себя так, что я не часто их понимаю. Без обид, Грейсон.

— Я тоже этого не понимаю, так что не обижаюсь, — сказал он.

— Разве это имеет значение? — спросил Делос.

— Верно, — сказал Альтаир. — Вопрос в том, заботишься ли ты о нем? Если да, то ты обязан вывести его из этой тьмы.

Я ухмыльнулся и ударил Альтаира в плечо.

— Ух ты, посмотри на себя! Два года, а ты уже знаток по части пар. Когда ты собираешься начать свою брачную службу, а?

Альтаир хмыкнул и взял свою пустую тарелку. Остальные тоже встали, чтобы пройти внутрь.

— Подумай об этом, Райнор.

Но что я могу сделать для Томаса? Ничего, если он не захочет рискнуть. Но готов ли я рискнуть ради него?

Оставшись один на сторожевой башне, я прилег на карниз, глядя на небо. Взошла полная луна, но она была скрыта за пеленой проплывающих облаков. После захода солнца ветер утих, став лишь легким дуновением, но я чувствовал, что непогода уже на подходе. По иронии судьбы, в это время года риск пожаров возрастал, несмотря на дождь, из-за молний, которые они приносили с собой.

Я застонал. Будь проклят этот человек. Будь он проклят за то, что поселился в моих мыслях. А он поселился там; вот с чем я не мог примириться. То, чего я не осознавал, было так очевидно для всех остальных. Альтаир сказал, что Томас меня заворожил, и это была правда. Этот ублюдок всегда владел мной.

И сейчас я не мог перестать думать о том, что мы делали в пещере.

Хотя пытался. Я зашел в дом и улегся в общий гамак, но даже моя книга не смогла отвлечь меня от мыслей. В каждом предложении, казалось, говорилось о чем-то таком, что возвращало меня к Томасу и заставляло пылать. Я горел от желания обладать им, потребность бурлила у меня между ног. И снова его запах витал в моих воспоминаниях, и это приводило в ярость. Я знал, что не смогу успокоиться, пока не получу Томаса снова.

Поэтому, несмотря на свое безумие и ужасное решение, я слез с гамака, поднялся на крышу и взлетел в небо.

Я приближался к штаб-квартире Дозора медленно, заходя со стороны тренировочного поля, стараясь не попадаться никому на глаза — что не так-то легко сделать, когда ты дракон длиной в шесть метров. Но мне удалось не привлечь внимания и мягко опуститься на крышу прямо над тем местом, где находилась комната Томаса. Я изменил форму и спустился с крыши, как раз над небольшим выступом, который торчал под каждым подоконником.

— Какого хрена я делаю? — пробормотал я, осторожно спускаясь по краю окна за пределами видимости. Пространство было небольшим, и с моими габаритами мне пришлось прижаться к стене, чтобы не упасть с карниза. Я присел на корточки и заглянул внутрь.

Кастель прыгала взад-вперед перед мягким манекеном, нанося по нему быстрые удары и размашистые пинки, от которых он летел через всю комнату — прямо к окну. Она повернулась, чтобы подойти к нему, и я вовремя пригнулся — по крайней мере, я надеялся, что успел. Ее тень промелькнула в свете фонаря на карнизе, и окно распахнулось. Кастель высунула голову и огляделась — но я был вне поля ее зрения. Она закрыла окно, задернула шторы, и я выдохнул.

— Эта женщина меня пугает, — сказал я себе и быстро проскользнул мимо окна.

Следующий карниз был на высоте около шести метров, достаточно легкий для прыжка, а просвет на выступе означал, что занавески были задернуты. Я приготовился, перемахнул через пропасть и зацепился ногой за край. Инерция понесла меня вперед, и я боролся за то, чтобы не врезаться прямо в оконную раму. Я сумел зацепиться пальцами за раму, но вместо того, чтобы остановиться, покатился к окну. Я другой рукой, ударил по противоположной стене, останавливаясь лицом в нескольких сантиметрах от стекла. Наверное, я выглядел как сумасшедший паук, прижатый к стене. И слава богам, что шторы были задернуты, потому что Томас находился всего в нескольких метрах от окна. Он стоял ко мне правым боком, глаза устремлены на что-то, чего я не мог разглядеть, и на нем не было ничего, кроме