Добродетели (ноябрь 2008) - журнал Русская жизнь

- Ну что ж (отлично выдержанная пауза), вы мне (пауза по типу «секундная задумчивость») нравитесь. Но, естественно, я не могу вас сразу поставить начальником отдела. Мне нужно на вас посмотреть в деле. Можете завтра посвятить нам целый день?

- Конечно, могу, - немедленно соглашаюсь я, уже уверенный, что через неделю я точно буду начальником отдела.

- Завтра в 08.00 сюда же. Всего хорошего.

Крепкое мужское рукопожатие. С трудом сдерживаю довольную улыбку, которая все-таки проявляется, когда я слышу за спиной:

- Ну, а что же мне с вами делать, Толя?

В сердце моем расцвела ясная уверенность, что я всю жизнь мечтал быть экспедитором или мерчандайзером. Даже не зная смысла этих слов.

На другой день в полвосьмого я на месте. Топчусь у железной двери. Не пускают. Строго тут у них, сразу видно - порядок. Это вам не «хочешь похудеть - спроси меня как». Собираются претенденты. Чем больше претендентов, тем меньше мне нравится происходящее. Нас впускают. В приемной за десять минут набирается человек тридцать. Мало того, что неудачливый Толя здесь и масса подобных ему нервно подрагивающих юношей, - среди созванных на подготовительный день обнаруживаю вместе с нами прошедшую тяжелый отборочный день женщину бомжеватого вида, которая, открыв сумку (в ужасе ожидаю, что она достанет что-то вроде бутерброда), извлекает оттуда пачку календариков и тут же преподносит в качестве подарка соседям, затем секретарше.

В соседней с приемной комнате слышны звонкие юношеские голоса, шум, крик, визг и хохот. «Что у них там, театральный кружок?» Со временем шум упорядочивается, мне слышно, как за стеной произносят бойкие речовки, но разобрать слов я не могу.

Наконец вся эта толпа из соседней комнаты вырывается на волю, мальчики и девочки - все куда-то уходят, при расставании хлопая друг друга по ладошам - эдак, по-американски, вертикально поставленной рукой.

Юноши с несытым вожделением в глазах считают своим долгом хлопнуться ладошками с невозмутимо улыбаю-щейся секретаршей. «Дурдом какой-то», - раздраженно думаю я, но тут же одергиваю себя: «Ну, просто у них тут веселая и дружественная обстановка, сплоченный коллектив».

Меня вызывают к директору.

- Как дела? - сегодня в его голосе звучит целая гамма жизнеутверждающих чувств, вплоть до полного восторга.

- Отлично! - в тон ему отвечаю я. («Чего мы так кричим?» - думаю про себя.)

- Вот, даю тебе наставника. Знакомься, это Андрей. Пообщаешься с ним, он тебе все объяснит.

Выходим. С нами еще один парень - видимо, уже некоторое время поработавший. Иные мальчики и девочки, вооружившись объемными пакетами, расходятся по улице в разные стороны.

Я спрашиваю у Андрея, чем занимается фирма, в душе уповая, что все будет в порядке.

- Сейчас поедем совершать сделку - все увидишь.

Ну, сделку так сделку. Садимся в автобус, разговариваем. На конкретные вопросы мой собеседник отвечает пространными фразами, где фигурируют «дистрибьюторы», «бонусы» и прочие приметы серьезного дела.

- Давай-ка с начала, - обращаюсь я к нему. - Что у вас означает «бонус»?

Наставник насмешливо смотрит на меня: «Чудак-человек - бонуса не знает».

- Ну, например, у нас каждое утро проводится конкурс на лучший анекдот. Выигравшему - три червончика. Бонус.

- Понятно.

- Приедет глава московской фирмы - бонусы будут до 100 долларов.

- За лучшие анекдоты? («Определенно дурдом».)

- Нет, лучшей команде, набравшей большее количество единиц.

- Каких единиц?

- Все реализованное исчисляется единицами.

Я начинаю уставать:

- И для чего ты реализовываешь эти единицы?

- Ну, вот представь, что вместо цент-ральной городской ярмарки - гора мусора. А под этой горой - дипломат с акциями. Будешь копать?

Я молчу. Он окликает меня по имени. Собираю остатки энтузиазма: может, я просто мнителен?

- Конечно, буду, Андрей. Вот ты до чего докопался?

- До многого. Сейчас мы заедем ко мне домой - я тебе покажу сертификат профессионализма, который я недавно получил.

Заехали. Недовольная молодая жена открыла дверь и сразу пропала куда-то. Будто к реликвии, мой наставник подвел меня к вставленной в рамочку бумаге. У меня дома таких много, называется «Почетная грамота». Давали их мне, как пионеру, с неизменной активностью участвовавшему в Ленинских маршах. Только с печатями. А на этой грамоте печати не было. Посередине украшенного нелепыми вензелями листа чернела гордая надпись: «Сертификат профессионализма», под надписью - приписанная от руки, корявым почерком, видимо, самого профессионала в неведомой пока области, его же фамилия. В левом углу, напротив отпечатанного слова «директор», - неразборчивая подпись. Кто ты, директор? И чего именно?

Андрей смотрел на меня с искренней гордостью. Я заглядывал ему в глаза с интересом, сдерживая желание пощелкать у него пальцами перед лицом, сначала слева, потом справа.

- Андрей, покажи мне, пожалуйста, как ты работаешь. Мне интересно.

- Ну, ладно, примерно это выглядит так. Я буду показывать, а ты записывай. Основой умелой работы является знание краткого курса, именуемого «Пять шагов, восемь ступеней».

«Через две ступени, что ли, надо шагать?» - пытаюсь в уме найти логику.

- Вот ты клиент, - говорит мне наставник. - Первые шаги: улыбаться, смотреть глаза в глаза. Итак, начнем.

Неожиданно мой наставник распахнул взор мне навстречу; казалось, что он превратился в парус и сейчас его унесет.

- Здравствуйте! - воскликнул он, глядя на меня глазами мягкими, как шанкр. - Как дела? Сегодня у нашей фирмы юбилей. На ярмарке с 12-го числа открывается выставка-распродажа товаров нашей фирмы. Мы предлагаем вам в качестве ознакомления несколько вещей, которые будут представлены на выставке, но, конечно, гораздо дороже!

Взгляните: часы. (С изяществом провинциального фокусника мой наставник достает коробку, на которой изображены старомодные, мышиного цвета часы.) Такое ощущение, что в коробке ничего нет! На самом деле! они! там! - прекрасные, подходящие к любой мебели, безотказно действующие часы. Не мне вам говорить, что они в любом магазине стоят от 700 рублей. Наша цена - всего шесть червончиков.

Но и это еще не все. (Извлекается колхозная косметичка.) Мне ли вам говорить, что мех чернобурки - самый дорогой из всех пушных зверей. Шесть кисточек из меха чернобурки находятся в данной косметичке. (Открывает неказистую коробочку, я вижу что-то наподобие небольших акварельных кисточек, которыми когда-то в школе неудачно пытался передать бредовые тона заката.) Точно такая же, но чуть побольше, - продолжает наставник, - на ярмарке стоит 200 долларов. Мы предлагаем всю косметичку всего за пять червонцев. Но здесь есть еще сюрприз. (Сует мне в руки эту гадость.) Нажмите на кнопочку. (Нажимаю, и за зеркальцем загорается нудный желтый цвет, смутно схожий с тем, что наводит тоску в уборных поездов дальнего следования.)

Сейчас зима, темнеет рано, - продолжает Андрей работу со мной, «клиентом». - Косметичка с таким сюрпризом будет незаменимым подарком вашей подруге или матери. Но и это! Еще! Не все! Вы, конечно же, видели рекламы степлера по второму каналу ТВ. Его закупочная цена - 12 долларов. Не мне вам говорить о его назначении. («А какое у него назначение?» - подумал я.) Склеивать пакеты! Продукты в пакетах, склеенные степлером, купленным у нас, могут храниться сколько угодно! У нас, ввиду праздника, он стоит всего четыре червончика. Если вы купите все эти товары, общая стоимость которых составляет всего 150 рублей, вас ожидает сюрприз.

Тупо смотрю на своего наставника.

- Обычно спрашивают, что за сюрприз, - недовольно подсказывает он.

- Что за сюрприз (без вопросительного знака).

- Детский конструктор! (Извлекается пластмассовая машина, набитая детдомовскими, разного размера кубиками.) Данный конструктор включает в себя 124 детали. В любом магазине он стоит не менее 200 рублей. Купившему у нас весь набор конструктор достается! бесплатно! Итак, покупаете? - Андрей вошел в роль.

- Да, - говорю, - заверни.

- Подожди, - останавливает наставник. - Последний шаг - re hech, то есть, двойной оборот.

- Что это?

- Продолжаем разговор с клиентом, - Андрей вновь преображается. - Стоит ли напоминать, что на носу столько праздников! Данный набор будет лучшим подарком вашим друзьям! И если покупают еще один набор, - на мгновение он выходит из роли, - то я говорю: «А ваш директор только что купил восемь наборов! Слабо еще пару? Неужели у вас так мало друзей?» - Андрей придвигается ко мне в упор.

- Я все покупаю, вместе с пакетом.

На мою иронию наставник не реагирует, и сразу, без перехода, рассказывает мне про восемь ступеней, а потом еще про готовность ко всему и веру в свое дело.

Третьим в нашей компании был паренек лет восемнадцати, все руки в наколках. На улице спрашиваю его тихо: