Забытые герои войны - Олег Смыслов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«РЕАБИЛИТАЦИИ НЕ ПОДЛЕЖИТ»
Но вернемся немного назад и вспомним, что Зоя Космодемьянская отправилась на задание не одна. Их было трое: старший группы и два бойца. Борис Крайнов вернулся один. Зою поймали немцы. Но был еще третий — Василий Клубков, который тоже не вернулся, и судьба его оставалась неизвестной до поры до времени…
Красноармеец Клубков появился для всех как-то неожиданно. Ровно через четыре дня после присвоения Зое звания Героя Советского Союза — 20 февраля 1942 года. И где? В штабе разведотдела Западного фронта. Его совершенно случайно встретил кадровый разведчик Абрамов, проходивший службу в той же части № 9903. Абрамов проговорил с Клубковым всю ночь напролет и заподозрил неладное. На следующий день с бойцом пообщался командир подполковник Спрогис и передал его офицеру особого отдела капитану Селиванову. 28 февраля 42-го Клубкова арестовали. Так началось следствие, которое длилось меньше месяца, но проводилось весьма тщательно и с соблюдением всех необходимых в этом случае формальностей. Примечательно, что только посмертное присвоение звания Героя Советского Союза Зое Космодемьянской заставило должностных лиц заняться делом Клубкова. До этого события о нем почему-то забыли.
Первым делом как свидетель был допрошен Борис Крайнов:
«Вопрос: Когда Космодемьянская была направлена в тыл немцев и с кем?
Ответ: В конце ноября 1941 года Космодемьянская, Клубков Василий Андреевич и я были направлены в тыл немцев со спецзаданием. Старшим группы был я.
Вопрос: Где и при каких обстоятельствах вы оставили Космодемьянскую?
Ответ: Перейдя линию фронта, я, Космодемьянская и Клубков направились поджечь деревню Петрищево. Я приказал направиться каждому в отдельности, с определенной стороны.
После того как был подожжен участок деревни, отведенный Космодемьянской и мне, я явился на сборный пункт, где ожидал часов 10 времени, но ко мне не явились ни Космодемьянская, ни Клубков. Клубков своего задания не выполнил, его участок деревни подожжен не был…
Вопрос: Какие были взаимоотношения между Клубковым и Космодемьянской?
Ответ: Взаимоотношения Космодемьянской с Клубковым были обостренные; почему-то они все время ругались, даже за всякую мелочь.
Вопрос: Какое настроение Клубкова было в момент направления его на задание?
Ответ: На задание Клубков шел неохотно, один идти не хотел и пошел только лишь под моим нажимом…
Вопрос: Возвратившись из плена, Клубков рассказывал вам что-либо о Космодемьянской?
Ответ: Клубков, возвратившись из плена, в разговоре со мной ничего о Космодемьянской не рассказывал и ее судьбой не интересовался, даже не спросил у меня, где она и что с ней». Этот факт особенно заинтересовал следователей.
Первую свою объяснительную записку Клубков написал 21 февраля. Тогда в ней он указал следующее: «В конце ноября, 26–27, по приказанию Крайнова я, Космодемьянская Зоя и он, Крайнов, ночью подожгли деревню. Я поджег один дом, где ночевали немцы. На других участках я увидел 2 зарева. После того, как я побежал на сборный пункт в лес. В лесу были немцы, которые набросились на меня и взяли в плен». Затем он изложил обстоятельства своего пленения и побега из него: «Утром 27-го меня повезли в штаб в Можайск. Допрос не проводили, а посадили в амбар. Ночью 28.11.1941 мы проломали пол и бежали. Двадцать девятого, заночевав в стогу соломы, пошел на Москву. В пути меня задержали немцы и повезли в лагерь в гор. Можайск, где находились около 2000 человек.
В лагере я пробыл до 12 декабря 1941 г., откуда поездом повезли в Смоленск. 16 числа прибыли в Смоленск и разместились в лагере военнопленных. В начале января перевели на работу на ж-д, где грузили уголь. Проработал 6 суток и сбежал. Снова начал пробираться к Москве.
В г. Оболгино на 9–10-е сутки (16–20 января) нас задержали полицейские и привели к старосте села. В этих же числах (число не помню) через 2–3 часа на машине отправили в Смоленск. Я спрыгнул из кузова и пошел по направлению к Москве. <…> 20 февраля я прибыл в Москву». А в самом конце Клубков указал: «О Зое Космодемьянской я ничего не знаю с тех пор, как разошлись для поджога деревни, занятой немцами».
А. Хинштейн в своей книге обращает внимание на следующий факт: «Нехитрая арифметика: если верить словам Клубкова, за четыре месяца он трижды бежал из плена. Это в лютые-то морозы! Избитый и полуголый!» И тут же поясняет: «Подобным везением может похвастаться только какой-нибудь герой Жюля Верна. Целые дивизии — да что дивизии! Армии! — оказываются в плену. Не возвращается практически никто. И только Клубков, словно птица Феникс, неизменно возрождается из пепла».
Латыш полковник Артур Карлович Спрогис (1904–1980) в годы Великой Отечественной войны был начальником штаба латвийского партизанского движения и командиром войсковой части № 9903 (уполномоченный Генштаба по организации активной разведки на Западном фронте). Впоследствии начальник диверсионно-разведывательной школы.
Личность весьма колоритная. Во время Гражданской войны в Испании был военным советником 14-го армейского корпуса (под именем майора Артуро), где организовал взрыв порохового завода франкистов. Герой романа «По ком звонит колокол» Эрнеста Хемингуэя, который писал о совместном рейде со Спрогисом: «И все, чему меня обучал Спрогис, он сам взял от него — Яна Карловича Берзина. Многие из нас погибли, так и не узнав, кому они обязаны своим кодексом разведчика, своими навыками, своей выучкой…»
За несколько месяцев до смерти он передал свою записную книжку с именами разведчиков, которых он лично готовил и отправлял в тыл врага, бывшей разведчице Елизавете Паршиной. В той книжке есть данные и о судьбе всех разведчиков. Есть там и такая запись: «Клубков Василий А. (группа Проворова). Предал Зою». Как вспоминала Е. Паршина, Спрогис ей рассказал, «что Клубков сопровождал Зою на операцию и должен был подстраховать ее. Он был схвачен немцами первым, не подал Зое сигнала тревоги и проявил крайнюю трусость, подтвердив ее принадлежность к партизанской группе при очной ставке. Его показания должны находиться в Смерше. Через два месяца после гибели Зои он явился к Спрогису и сказал, что при аресте ему удалось сбежать и что он скрывался в лесу. Спрогис «расколол» его в течение десяти минут, так как одежда Клубкова исключала возможность прятаться в лесу хотя бы несколько дней — он был одет по-осеннему, когда на улице уже давно была зима».
Дальше с Клубковым работали особисты. Им и пришлось ломать его красивую и неубедительную легенду. А это, как известно, дело времени…
3 апреля 1942 года состоялось закрытое судебное заседание Военного трибунала Западного фронта по обвинению красноармейца в/ч 9903 Клубкова В.А., 1923 пр., уроженца деревни Богородицкое Чернявского района Рязанской области. На суде Клубков рассказал все как было в надежде на смягчение приговора:
«26 ноября 41-го года я с группой красноармейцев Крайновым и Космодемьянской получил задание перейти линию фронта в тыл немецких войск в дер. Пепелище, поджечь дома, в которых были размещены немецкие войска.
27 ноября в деревне Пепелище я разошелся с Крайновым и Космодемьянской, пошел один в деревню, где размещен штаб немецких войск, а Космодемьянская и Крайнов пошли поджигать с другой стороны деревни дома, в которых также были немецкие войска.
Не доходя дома, где был размещен штаб немецких войск в дер. Пепелище, я был замечен немецкими солдатами.
Чтобы не задержали меня, я побежал в лес, но навстречу мне из лесу вышло 3 немецких солдата и задержали меня. Солдаты привели меня в тот дом, который я хотел поджечь. Это был штаб немецких войск. Немецкий офицер меня начал допрашивать, с какой я части, чем часть занимается и где она расположена, зачем я пришел и с кем. Я немецкому офицеру рассказал, что я вместе с Крайневым и Космодемьянской прибыл по заданию разведотдела Зап. фронта с диверсионными заданиями, сказал, где находится штаб Западного фронта и РО. Я отвечал немецкому офицеру, и все то, что я знаю, рассказал ему. Через несколько минут после моего допроса привели в штаб к немецкому офицеру Космодемьянскую. Немецкий офицер спросил меня, знаю ли я эту девушку. Я сказал офицеру, что это Зоя Космодемьянская, прислана вместе со мной с заданием диверсионного характера. Немецкий офицер в присутствии меня начал допрашивать Космодемьянскую, но Космодемьянская ничего офицеру не отвечала. Когда Зою начали избивать, то последняя сказала: «Убейте меня, но я ничего не скажу». Зою раздел офицер наголо и избивал ее до потери сознания, после чего ее вынесли из штаба, и я больше Зою не видел. Офицер у Космодемьянской спрашивал, откуда она, с кем пришла и для чего, но Космодемьянская ничего так офицеру и не ответила.
Когда Зою Космодемьянскую без сознания вынесли из помещения, то мне офицер сказал: «Ты будешь теперь нашим разведчиком». Я согласился стать немецким разведчиком, и через 2–3 дня я был направлен на курсы разведчиков в Красный Бор. Это под гор. Смоленском. Прошел десятидневные курсы разведчиков-диверсантов с 20 декабря 1941 года по 3 января 1942 года, которые окончил с оценкой «хорошо». Я получил задание перейти линию фронта и в тылу Красной армии собрать следующие сведения:
