Звезды без глянца - Клэр Нейлор

Весь остаток утра каждое свободное мгновение я старалась прочесть еще несколько страниц. И еще. Вещь оказалась потрясающая, что меня приятно удивило, потому что, как правило, всякий раз, как кто-то, кого ты знаешь, просил прочитать сценарий, это было ужасно. Но на сей раз мне хотелось продолжать. И когда Скотт наконец уехал на завтрак, я вытащила сценарий из ящика и устроилась поудобнее, чтобы закончить третий акт. Виктория на несколько дней уехала в Седону на консультацию с шаманом, а Лара засела за свой курс написания романов, как обычно засунув затычки в уши, так что я спокойно дочитала историю до конца, и никто меня не побеспокоил.

Сценарий Джейсона назывался «Неистовое чувство одержимых» и рассказывал о подростке из Нью-Джерси, который хотел потерять девственность до такой степени, что ходил на собрания к «Анонимным сексоголикам», чтобы с кем-нибудь переспать. Я решила по названию, что это будет очередной клон «Американского пирога», но оказалось, что эта история изложена с чувством, и Дэн, главный герой, вызывал симпатии больше, чем любой другой персонаж из всех сценариев, которые я когда-либо читала. И даже при том, что опыта чтеца у меня всего-то было от силы месяц, колоссальная нагрузка, которую взваливала на меня Виктория, в итоге сказалась положительно, и я все же кое в чем разбиралась. Из этого могло бы получиться большое кино, взволнованно думала я. Действительно большое. Образы буквально стояли у меня перед глазами — опостылевшая жизнь в семье, гарвардская карьера, друзья, меланхоличная мать, отчим, одержимый порнографией, и настоящий отец, которого нет рядом. Низкобюджетный, но с подающим надежды молодым актером в главной роли. Серьезный фильм, но не без юмора. Он заставлял плакать и смеяться, и это был первый сценарий на моей памяти, которому я предвидела будущее на большом экране. И его написал Джейсон Блум. Человек, занимающийся приготовлением кофе. Парень из кофейни напротив. Который хочет, чтобы я продюсировала его творение. Этого, конечно, не произойдет, потому что я собираюсь в Вашингтон. Но может быть, если я помогу ему и эта вещь попадет к тому, кому нужно, пока я еще здесь, он пригласит меня на премьеру. Джейсон — молодец. Я улыбнулась, беря сценарий и сумку, чтобы наконец-то пойти и попить свой латте, а заодно и сообщить ему хорошие новости.

Но стоило мне подняться, чтобы отправиться в «Кофейное зерно», телефон стал звонить без умолку. И я, тупица, совершила фатальную ошибку, взяв трубку. Я не должна была так поступать, потому что общее правило в Голливуде гласит: если твой босс припарковался около ресторана на завтрак, офис закрывается и все сообщения должны поступать на голосовую почту. Но постоянный трезвон сводил меня с ума.

— Офис Скотта Вагнера, — сказала я нетерпеливо.

— Скотт… — засопела женщина.

— Нет, это Лиззи. Скотт сейчас обедает.

— Ты должна найти его. — Она опять засопела, может, даже захныкала.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Дженнифер.

О Боже, одна из самых важных клиенток Скотта! Обычно она в слезах звонила из «Сакса», чтобы сообщить нам, что никак не может заполучить сумку от Баленсиаги белого цвета. А моя работа заключалась в том, чтобы принимать ее всерьез — как она принимала себя.

— Бретт настаивает, что меня надо снять в профиль. Но в моем контракте оговорено, что я не снимаюсь в профиль. Я пробовала объяснить ему, но он только вопит и оскорбляет меня.

— Дженнифер, пожалуйста, постарайся не волноваться. Я попробую дозвониться до Скотта. Где ты сейчас?

— Я сижу в своем трейлере. И никому не открываю. Уйди! — закричала она на кого-то на заднем плане так громко, что моя барабанная перепонка засвистела. — Он хочет разрушить мою карьеру, потому что я не согласилась с ним спать. Точно хочет. Мне никогда не нравилось, как выглядит мой нос со стороны. И я не собираюсь выставлять его напоказ.

— Хорошо. Хорошо, не волнуйся. Оставайся на месте, и я сделаю так, чтобы Скотт позвонил тебе.

— И пусть поторопится, потому что я отказываюсь терпеть это насилие. Это плохо сказывается на моем «внутреннем ребенке». Я позвоню своему водителю, и он отвезет меня домой, если Скотт не окажется здесь сию минуту.

Я повесила трубку и переключилась на другую линию, которая тоже отчаянно трезвонила. Честно говоря, не ожидала, что беруши Лары, тем более высшего класса, окажутся на деле не такими уж и звуконепроницаемыми, как она хотела всем показать. Я бы могла игнорировать телефон, потому что сейчас было время обеда, но он от вибрации грозил вот-вот свалиться со стола, так что я решила, что это, должно быть, срочно.

Я схватила телефонную трубку:

— Да, я слушаю.

— Если ты не вытащишь эту гребаную шлюху из трейлера и не отправишь ее на съемку через десять минут, я предъявлю ее костлявой, бездарной заднице такой иск, что мало не покажется!

— Бретт? — Я сделала смелую догадку.

— Я до сих пор мирился с ее замашками примадонны, но я уже с ума схожу! Мне эта фригидная дрянь на шпильках никогда не была нужна, но студия с ножом к горлу заставила меня взять ее. И теперь она разваливает мой фильм. Так что достань ее оттуда ко всем чертям! Ты меня слышишь, Скотт?

Я бы не удивилась, если бы Скотт тоже его слышал. Хотя и сидел сейчас в «Айви», «уговаривая» одну «Кровавую Мэри» за другой.

— Извини, Бретт, это Лиззи, ассистентка Скотта. Я попробую дозвониться ему, он сейчас обедает. Мы свяжемся с вами. — Но линия монотонно загудела, прежде чем я закончила говорить. Отлично. Замечательно. Господи, сколько же еще это будет продолжаться?!

По мобильнику Скотту дозвониться не получилось — я попадала на голосовую почту. Он его отключил. Сидел за столом в «Айви», закусывая пирогом с крабами, и ему не было никакого дела до того, что сейчас на съемочной площадке «Парамаунта» сгущаются тучи. Печально, хотя и не для Дженнифер, иначе здесь бы все на ушах стояли, думала я со всем цинизмом бывалого профессионала от индустрии развлечений.

— Скотт, это Лиззи. Мне действительно неловко отрывать тебя от обеда, но мне нужно срочно с тобой поговорить. Я записала свой номер в твой телефон под именами Лиззи, Элизабет и Помощник Номер Два. Так что можешь звонить по одному из них и попадешь ко мне. Спасибо.

Я захватила ключи от машины и бросила в сумку сотовый.

— Если я кому-нибудь понадоблюсь, я в «Парамаунте». Там на площадке между Дженнифер и Бреттом какой-то скандал. — С таким же успехом я могла все то же самое сказать себе под нос. В ответ только красотка Талита пробормотала что-то о том, что «Скандал» — любимый парфюм Гвинет Пэлтроу.

Я в нетерпении ерзала ногой по педали газа, пока один из Хосе переставлял «мерседес», закрывающий мне выезд со стоянки. У меня было приблизительно пять минут, чтобы доехать до «Парамаунта» и уговорить Дженнифер выйти из трейлера, иначе она получит отставку, а значит, и Агентство тоже. Потому что виновными в том, что ей пришлось перенести такие мучения от Бретта, она сочтет именно нас. А все потому, что агент должен быть другом, матерью, козлом отпущения, любовником, приходящей няней и помощником. И еще средневековым рыцарем, когда надо. Напасть на обидчика с копьем наперевес, чтобы защитить ее честь. Или ее профиль. Только вся проблема в том, что большую часть времени агент обычно обедает или пропадает на премьерах. В случае Скотта — балдеет под кайфом. Так что его обязанности стали моими. Его «порше», правда, еще нет; я заметила, как из-под буксирного крюка «хонды» повалил синий дым. Я не обратила на это внимания в надежде, что он улетучится.

Пока длинный Хосе переставлял «мерс», коротышка Хосе болтал со мной через опущенное стекло.

— Куда-то собираешься, малышка? — спросил он, не обращая внимания на мою нервозность.

— В «Парамаунт». Как ты думаешь, сколько времени мне понадобится, чтобы добраться туда?

— Ты имеешь в виду секретную короткую дорогу? Или длинный путь с пробками? — Он хитро усмехнулся и пригладил свои черные, как уголь, волосы.

— О Боже, Хосе, ты знаешь короткую дорогу? — Я могла бы и не спрашивать, потому что он уже писал мне заветные указания. — Я люблю тебя, Хосе, ведь ты же это знаешь, правда?

— A falta de hombres Buenos, a mi padre hicieron alcalde. — Он кивнул, передавая мне подсказку.

— «За неимением других хороших людей мэром выбрали моего отца»? — спросила я, скребя по сусекам своих школьных познаний в испанском.

— Езжай уж, — сказал он, и я, улыбаясь ему, выехала на своей развалюхе со скрипящими тормозами и захлебывающимся двигателем из темных подземелий на свет Божий.

Я проехала по Мелроуз и дальше в Голливуд в поисках знаменитых ворот «Парамаунта». Мне никогда не приходилось видеть их в реальной жизни, но они появлялись в начале сотен фильмов, так что я примерно знала, что ищу. Но, глядя на часы и размышляя, не уселась ли Дженнифер на заднее сиденье своей машины и не отправилась ли домой, посматривая на свой сотовый в ожидании звонка от Скотта и попутно читая руководство от Хосе, которое вело меня через роскошнейшие окрестности, я не успела даже задуматься о том, что скоро сделаю первый шаг на священную землю легендарной голливудской студии.