Краткий экскурс не в свое дело - Валентина Андреева

Я терпеливо выслушала Викины пояснения, в частности узнала, что каждый год в день маминой смерти они с отцом отправляются на старое деревенское кладбище. Сама деревушка давно исчезла с лица земли, сейчас на ее месте дачные участки, но кладбище действующее. Там хоронят всех из поселка Ярцево.

– Вообще после этого круиза и начались все наши несчастья. – Вика торопливо допила кофе и бросила стаканчик в приготовленный Натальей пакет для мусора. – Может, сбегать за Аленкой? А то булочки засохнут.

Я кинула сердитый взгляд на подругу. Приспичило же ей выяснять похоронные вопросы, тогда как главные остались без ответа. Она фыркнула и отвернулась.

– Пожалуй, ты права, – кивнула я Вике. – И бутерброды заветрятся…

Наталья фыркнула еще раз и пояснила, что, пока она на раздаче и на разливе, этого не произойдет.

Вика ушла, а мы сцепились в перепалке за пальму первенства в задавании девочке вопросов.

Обозвав меня «голубой мечтой карманников», Наташка неожиданно вильнула в сторону:

– Слу-у-ушай, Ир… Так нам же теперь нет нужды скрывать от девицы факт смерти ее матери! – Такое впечатление, что обзывала она меня отвлеченно, на автомате, в то же время осмысливая полученную от Вики сенсационную информацию. Я ошалело кивнула. С одной стороны, с выводом подруги нельзя было не согласиться. С другой… – Что-то я совсем из колеи рассуждений выпала… – продолжала Наташка. – Не могла же ее мать второй раз умереть? Впрочем, в первый раз – по собственной инициативе, второй…

– Второй раз, но впервые и тоже окончательно, погибла мачеха Виктории, – оборвала я мучительные размышления подруги. – И вот об этом мы и будем молчать. Очевидно, Суворов женился второй раз. Интересно, эта злющая экономка, чья тетка? Первой или второй жены?

– А какое нам до этого дело? Все равно жаловаться некому… Подожди, подожди… Что если эта экономка – тетка первой жены Суворова? А ведь она вполне могла сэкономить на составе его семьи. Убрать лишнее звено – Майю. Из ревности или других меркантильных соображений. А на тебя зверем смотрела, поскольку нюхом чуяла новую угрозу для устранения образовавшейся бреши… – Я возмущенно встрепенулась, но подруга спокойно пояснила: – Она же не знала твоих истинных намерений. Зато читала искреннее обожание в глазах Суворова.

Мне очень хотелось признать Натальину правоту. Потому и не возразила. Ну не нравилась мне эта экономка! Вернемся – обязательно уточню сведения о мегере. В принципе начать можно и сегодня. Вика-то здесь.

– Даже не думала, что Ока такая извилистая. Здравствуйте вам! – перевела разговор на свободную тему Наталья.

Я машинально ответила на приветствие и только потом поняла, что относилось оно не ко мне. Рядом, радушно улыбаясь, стоял капитан.

– Здравствуйте, здравствуйте… Вас тут и не найдешь, так замаскировались…

– Вот, булочки едим, – пояснила я, почему-то почувствовав настоятельную необходимость оправдаться. – Здравствуйте…

– Как спалось? Света сказала, вы палаточный лагерь разбили. Понятно… С непривычки под грохот машинного отделения не заснуть. Мы его, признаться, и не замечаем. А Ока, вы правильно заметили, особа своенравная. Такие петли завязывает, только смотри в оба! Есть и особо сложные места. Например, Медвежья голова или Лопата. Летом может обмелеть так, что мало не покажется… Ну не буду вам мешать, отдыхайте… – И он пошел в сторону рулевой рубки. Я запоздало предложила ему булочки, но капитан отмахнулся, сказал «спасибо» и добавил: – Сын у вас – дельный парень. Руки золотые.

– Интересно! – ревниво заметила подруга. – Мог бы отметить и светлую голову моего сына. Хотя это не очень заметно – у него волосы темные. – Она легко поднялась и подошла к борту.

Равнинные берега с песчаными косами плавно сменились высокими холмистыми и лысоватыми гребнями. Все-таки этот маршрут более уютный, нежели на «Александре Карягине». Хотя и рабочий по сути. Если не считать отдыхающих рыбаков. Неужели на всех рыбы хватает? Шлюзы маленькие, старенькие. Какие-то – домашние. Умопомрачительных коттеджей по берегам почти нет. Сама Ока то сужается до немыслимых размеров, а то расширяется так, что дух захватывает. Сколько же на равнинах образованных рекой рукавов и маленьких озер? Их, кажется, старицами называют. Туристические маршруты здесь, наверное, не проложены…

Я встала и присоединилась к Наталье. Далеко позади показалась белая точка, постепенно увеличивающаяся в размерах. Минут через пятнадцать нас обогнал теплоход «Александр Пирогов».

– Эва, шпарит! – завистливо прокомментировала Наталья. – Как с цепи сорвался, а тормозов-то нет. – С главной и верхней палубы нам приветственно махали руками и что-то кричали на немецком языке. Мы деликатно помахали в ответ. – Лучше молчать, – скромно улыбаясь, процедила Наташка. – На уме, кроме фразы «Гитлер капут», ничего не вертится. Откуда тут немцы взялись? Либо заблудились, либо это речной круиз, – предположила подруга. – Следующим летом нанесем им ответный визит… Хорошая идея! – Она обернулась ко мне. – Ты заметила, что в последнее время после каждого отпуска как-то тянет отдохнуть в психиатрической больнице? – Я уныло кивнула. – Значит, надо кардинально менять обстановку. Купим путевки и рванем за границу. Немедленно начинаем откладывать деньги.

Я немного оживилась:

– Считай, что уже отложила. На прошлой неделе в стиральной машине постирала сто рублей. Они у Димки в джинсах отдыхали. Высушила на полочке и забыла про них. Начало положено.

Мы перешли на правый борт. Лысенькие холмы кончились. Дальше пошли солидные и уверенные в себе, поросшие сосновым лесом. Почти горы. В голову не приходило, что подобный пейзаж можно увидеть у нас, в средней полосе. Мне казалось, что он типичен для Сибири.

Подлетевшие девчонки весело сообщили, что по левому борту навстречу нам идет самозванец. Такой же сухогруз и с таким же названием. Пару минут доказывали, что этого не может быть, пока не вернулись к месту прежней стоянки и не убедились сами. Решили, что это ошибка создателя.

– Тетя Ира, водички не хотите? – Вика продемонстрировала бутылку «Севен ап». Я улыбнулась, вспомнив, что это название на этикетке Димка упорно читает, как «Зуппо». Все бы ничего, да продавцы теряются. – Я вам налью. – Вика кинулась к лавочке с сумкой, где лежали одноразовые стаканчики.

– Да уж, деточка, постарайся сама, если не хочешь катастрофы, – засмеялась подруга.

Не обращая внимания на ее слова, я пошагала за Викой.

– Знаете, мне папа о вас очень много рассказывал, – протянув мне стаканчик, сказала она. – Вы подержите, а я налью. Мне кажется, он вас любил. Ой, только вы стаканчик ровно держите!

– Это было очень давно, Викусик. Жизнь внесла свои коррективы. У нас разные судьбы, но мы по-прежнему готовы прийти друг другу на помощь. Как друзья.

– Ну вот, опять пролилось… Лучше бы вы вышли за него замуж. Он все равно не любил маму.

– Видишь ли, я предпочла выйти замуж за того человека, которого полюбила сама. А твой папа женился во второй раз. Надеюсь, по доброй воле и в соответствии со своими чувствами.

– Майку он просто пожалел. Она у нас целый год после гибели своих родителей жила. Сама к нему на шею повесилась, хотя на самом деле она такая забавная и бесхитростная… Обмануть ее ничего не стоит. Всему верит. И совершенно беспомощная. Представляете, обожает возиться с моими старыми игрушками! Плачет на полном серьезе, если я обыгрываю ее в играх. На мачеху совершенно не тянет, да и старше меня всего на пятнадцать лет. Скорее, походит на старшую сестру. Я без нее так скучаю!

– А что случилось с ее родителями?

– Жуткая история. Папин партнер по бизнесу Семен Новицкий ехал из Каунаса к нему в Москву, по дороге машина перевернулась. Говорили, что водитель заснул за рулем. Одна Майка в живых осталась. Папа, забирая ее из больницы к нам, сказал, что все будет хорошо. Она ему сразу поверила. Родителей без нее похоронили, мы с ней этой темы не касаемся.

– Наверное, защитная реакция организма, – сказала я вслух, а про себя подумала: все-таки от судьбы не уйдешь. Погибла Майя хоть и от чужих рук, но в машине… Пить совсем не хотелось, но я старательно тянула из стаканчика сладкую газированную воду. Пузырьки газа щекотали нос, усиливая желание выплеснуть воду за борт. – Викусик, – сделала я перерыв, – а как здоровье бабушки и дедушки? Дедушку, кажется, Сергеем Владимирычем зовут?

– Звали, – поправила Вика. – Вопрос с их здоровьем отпал сразу после их смерти. Бабушка умерла за две недели до смерти мамы. Перепутала лекарства. А дедушка… Он спрятал меня в своем кабинете… – Девушка не отрывала взгляд от своей правой ноги, старательно размазывающей лужицу воды.

– Извини, я не знала… – Меня обуял тихий ужас. Уберегла, называется, девушку от отрицательных эмоций! Да что же это?! Просто какое-то проклятие на семье – сплошные летальные исходы!