Пламя в сердце (СИ) - Аркади Алина

— Мёртв, да не до конца, — Наратор впервые с начала разговора дал о себе знать. — Как он так долго прожил, интересно?

— Он сказал, что собирал магические силы долгое время и сейчас у него их девять, они же и подпитывали его столько лет. Убивал магов, забирая их дар себе, будто высасывая из тела. Такое возможно? — сейчас мой вопрос был обращён к Кричу.

— Да, вполне, но для этого нужно обладать невероятными знаниями и желанием совершить убийство. Лишь когда тело умирает, силу можно забрать с помощью древнего ритуала: погибший маг является жертвоприношением Богам, а сила вознаграждением за преподнесённый дар. Но вместить в себя несколько резервов сложно, очень, они будут конфликтовать между собой.

— У меня же не конфликтуют?

— Оливия, у тебя огонь врождённый, как и сила лекаря, которую тебе отдала мать — кровный родственник. Ты не украла свои способности, они достались тебе от родителей, именно поэтому они мирно сосуществуют в твоём теле, позволяя с лёгкостью использовать по желанию, — вот сразу видно, что Крич маг — всё чётко и понятно объясняет.

— Он не сказал какие именно способности приобрёл, но уточнил, что огонь присвоить пытался — не получилось, оказалось, что этот дар забрать нельзя. Почему профессор? — я обращалась к Кричу в надежде, что сможет пояснить.

— Потому что огонь — сила самая мощная после способностей Богов, практически равная им. Родители огненных напитывают наследников долго, по капле, слишком много огня за раз может уничтожить ребёнка. С остальными магическими силами проще, ты ведь не умерла, когда мама отдала тебе весь свой резерв за раз? Вот почему огонь живёт только в том, кому был отдан — слишком ценен, слишком тяжело достаются нам огненные наследники. Бровик хотел забрать то, что родитель отдаёт на протяжении девяти месяцев своему ребёнку, и даже если бы у него получилось изъять силу, она бы не смогла в нём существовать, тем более мирно соседствовать с другими, потому что его тело не приспособлено к огню изначально. Сила огня не подчиняется, наоборот, все подчиняются ей. Зачем ему вообще огонь, у него же есть Фараны? Эти монстры сражаются за него.

— Бровик объяснил, что Фараны по своей сути мирные и не кровожадные, это он направляет их, подчиняя магией, заставляет нападать и уничтожать. Ему нужен огонь, чтобы противостоять Защитникам, уничтожающим его зверьков. Он долгое время искал, сказал, что даже пытался выкрасть наследников огненных, чтобы вырастить для себя и своей мести. И я… должна была достаться ему… — сглотнула, сказав об этом, вновь представляя, что сейчас могла бы жить неизвестно где, а Бровика считать своим отцом.

— Не понял… — теперь глаза округлились у отца. — Так это он тогда?..

— Да, это он свёл вас с мамой тогда на балу магией, что именно сделал не сказал, но рассчитывал, что заберёт меня и вырастит, как свою дочь. Но в последний момент мама исчезла, а найти он её не смог.

— Так, стоп! Оливия, ты дочь Марда? — Крич даже привстал со своего места, медленно переводя взгляд с меня на отца.

— Да, но! Это пока информация не общего пользования! — отец ткнул пальцем в сторону Крича, давая понять, что сейчас делится с ним тайной.

— Я понял, понял, так бы сразу и сказали!

Глава 19

— Но теперь его планы изменились… он решил, что нужно дождаться нашего с Ортасом ребёнка, как самого сильного огненного… — сказала и закрыла глаза, по телу пронеслась дрожь от одного только понимания, что такое может произойти. Рука мужа сильнее прижала меня к себе, успокаивая, даря чувство защищённости и покоя.

— И как он интересно это сделает? Высшие роды защищают себя, не так-то просто войти в родовое поместье, да и на территорию академии, тем более теперь, когда Защита налажена, — отец говорил встревоженно, понимая, что если Бровик скрывался столько лет, вынашивая свой злодейский план, мог продумать и этот момент. — Тем более, не всё так быстро происходит… как у нас с твоей мамой, он может ждать ещё несколько десятков лет, а возможно и дольше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не знаю отец, смог же он перенаправить тогда портал Ортаса в другой мир, и я, кстати, смогла сама вернуться обратно. Возможно, он имеет способности, о которых мы не знаем, или опять же какие-то тёмные ритуалы, помогающие ему в замыслах. И ещё, он откровенно насмехался над всеми нами, сказав, что «дверь» очень просто закрывается, просто у нас не хватило ума понять, мы не смогли, не додумались. Предлагаю пересмотреть его записи, возможно сейчас получится понять больше.

— Они в Хранилище, в особой секции, хранятся много веков. Их изучали самые сильные маги, пытались разобраться, понять, выстроить логическую схему, но тщетно, — откликнулся Харам. — Много лет никто не заглядывал в них, не пересматривал, и возможно, Оливия права, стоит взглянуть снова.

— Крич, выдели тёмных магов, самых способных, пересмотреть всё заново. Не поняли тогда, но может быть поймём сейчас, — король поддержал и это уже хорошо. Есть шанс.

— Вы осознаёте, если мы сможем закрыть проход, не будет больше Фаранов, не нужно ходить в рейды, сражаться не будет необходимости? — сказала, и самой хотелось верить, что такое возможно. Все присутствующие замолчали, сосредоточившись каждый на своих мыслях. Это важно, очень важно, если мы справимся наш мир будет в безопасности.

— Завтра и начнём, пришлю тёмных в Хранилище, Харам предоставь им всё, что есть — пусть разбираются. Ну и мы сами тоже подключимся, особенно нужно рассмотреть схему механизма, которую описывает Бровик, возможно, поймём, как он работает.

Все присутствующие дружно кивнули Кричу, безоговорочно соглашаясь на его предложение. Мне не терпелось посмотреть на записи, было интересно и волнительно, а ещё я надеялась разобраться со всем этим. Крич и Харам распрощавшись покинули нас, а вот я хотела переговорить с отцом об Айри, наедине.

— Пойдём? — муж тянул меня за руку в портал.

— Ортас, можно я поговорю с отцом… недолго? — сказала почти шёпотом, давая понять, что тему разговора он знает.

— Хорошо, но я тебя жду дома, — лёгкий поцелуй на губах и мужчина ушёл.

Повернулась, встретившись взглядом с Мардом, он всё понял сразу, предложив отправиться в его кабинет.

— Ты хотела спросить про Айри? — спросил отец, как только мы оказались наедине.

— Да, ты дал ей время подумать…

— Да, и считаю, что так будет правильно. Я знаю о её… привязанности к дар Ларитану, они не совпали и ей нужно время, чтобы с этим смириться.

— Насколько я поняла раньше, ты жениться в третий раз не собирался? Что изменилось?

— Не могу объяснить… смотрел в Храме на вас с Ортасом и, если честно, завидовал, по-хорошему, искренне. Вы теперь вдвоём, будете друг другу помощью и поддержкой, родными людьми, а я уже много лет один, совсем. Да, теперь у меня есть ты, но теперь ты замужняя женщина и главное сейчас твоя семья, твой дом, твои заботы. Часто задумывался о женитьбе снова, но всё откладывал, а тут сами Боги подарили мне Айри, случайно, но я этому рад. Полное совпадение… даже не поверил сначала, подумал привиделось, а теперь у меня есть мечта о ещё одном наследнике, возможно, о сыне… — тут же развернулся и подошёл ко мне, крепко обнимая. — Ты не подумай, меньше я тебя любить не стану — ты моя девочка, моя дочь, но я всё пропустил, твоё детство: первые шаги, первые слова, первые проказы и слёзы. Наверное, я всё же желаю насладиться счастьем отцовства с самого начала.

— А если Айри откажет? — заглядывала в его грустные глаза и не могла не спросить, он должен был быть готов к этому.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Значит так тому и быть — невозможно заставить кого-то полюбить. Но тот факт, что она не отказала сразу и решила подумать, даёт мне крохотную надежду на согласие. Пока я даже не знаю, как к ней подобраться, найти подход, у нас большая разница в возрасте.

— Но мы же с Ортасом справились, было непросто, главное, чтобы было желание понять другого человека. Айри только кажется закрытой и холодной, она из высшего рода — воспитание соответственное. Но она такая же девушка, как и мы с Лэйс: любит наряды, кататься верхом, танцевать и пирожные, любые, главное шоколадные, и чем больше шоколада, тем лучше, — вот теперь отец на мои слова улыбался — намёк понял.