Хозяйка Ольбранского замка (СИ) - Мелина Боярова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Разгрузить надо, пока ось чинить буду! – пробормотал вслух и, не откладывая в долгий ящик, принялся выкидывать вещи прямо в грязь.
И первый же сундук звякнул так, будто в нем что-то разбилось. У Матрены глаз дернулся. Я гулко сглотнула, понимая, что сейчас грянет буря посильнее той, что устроила природа.
– Ты что же творишь, ирод? Там же сервиз ханьский! Посуда! Вазы хрустальные! Башкой своей бородатой понимаешь, сколько убытков Ее светлости нанес? – бабуля сразу перешла на визг, от которого у меня уши заложило. – Ты до конца жизни долг не отработаешь! Пороть тебя надо, помощника бедового. Ишь, ряху какую отъел, а ума не нажил! Вот прибудем на место, Ее светлость прикажет тебе плетей всыпать!
Я заметила, как у Григория руки в кулачищи сомкнулись, расслышала скрип зубов. А после он развернулся со зверским выражением на лице и так зыркнул на Матрену, что любой человек сразу понял бы, с таким бирюком шутки плохи. Мне опять показалось, что в глазах мужика сверкнули желтые огни. Ясно, что это отблески фонаря создали такой эффект, но в свете последних событий, смотрелось жутковато.
– Это вот ее нужно было спасать? – невежливо ткнул пальцем в Матрену, обращаясь ко мне. – Я вам ни батрак, ни слуга, ни подчиненный, чтобы нападки терпеть! Если не нужна помощь, сидите тут до посинения.
– Да, как ты с Ее светлостью разговариваешь, мужлан неотесанный! – бабульку затрясло от негодования.
– А где вы Светлость тут увидели? – фыркнул мужик. – Я кроме перстня, который еще проверить надо, не подделка ли, никаких доказательств не получил. И командовать вы у себя в курятнике будете! А я – человек служивый, никому из вас неподвластный. Меня поставили здесь за порядком следить, вот и слежу, отваживаю проходимцев, за чужой счет поживиться пытающихся.
– Ах, ты, плешь болотная!..
– Довольно! – рявкнула на обоих. – Хватит препираться! Ни к чему хорошему это не приведет. Матрен, поклажу придется выгрузить, – смягчив тон, объяснила очевидную вещь бабульке. – Багаж будет только мешать при починке.
– Кто ж запрещает? Пусть себе выгружает! Я за то радею, чтобы эта деревенщина бережнее к хозяйскому добру относилась, – огрызнулась она в ответ.
– Григорий Михайлович, мы сами освободим повозку. Подождите, пожалуйста! – Вымученно улыбнувшись помощничку, решительно схватила ближайший чемодан за ручку и потянула на себя.
Кто ж знал, насколько это неудачная идея? Стоило мне сдвинуть один, как вместе с ним соседние пришли в движение и обрушились на меня. Пискнуть не успела, как меня вздернули за шкирку и отшвырнули в сторону. Гора багажа с грохотом завалила то место, где я недавно стояла.
Разглядела я это позже, когда выбралась из ямы с водой на обочине. Лужа мелкая – по колено будет, но бухнуться навзничь и окунуться с головой места хватит. Выскочила оттуда, как пробка, отплевываясь и размазывая грязь по лицу.
– Что ты творишь? Совсем рехнулся?
– А-а-а! – Матрена испугалась за меня и набросилась на мужика с кулаками. – Душегуб треклятый! Княгинюшку нашу угробить задумал? Я ж тебя самого…
Договорить бабулька не успела. Сначала в лужу прилетела перина, свернутая в рулон, а уже сверху приземлилась сама Матрена. Она явно не ожидала, что ее так лихо поднимут на руки и с размаху усадят на мягкое. Пока бабулька хватала воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег, помощничек за считанные секунды перекидал наши баулы за борт телеги.
Я молча забралась на относительно сухой край перины и приобняла Матрену за плечи, успокаивая.
– Григорий Михайлович оттолкнул меня, чтобы вещами не придавило. Считай – спас! Не переживай. Главное, что сами живыми и здоровыми остались.
Внутри у меня клокотало от незапланированного купания и невозможности даже возмутиться этому факту. Методы взаимодействия у мужика – медвежьи. Такого попросишь об услуге, и сто раз потом пожалеешь, что с ним связалась. С другой стороны, как не признать, что он без лишних разговоров отправился с чужаками посреди ночи, чтобы помочь, и помогает, невзирая на наши нападки и упреки?
Глава 9
Глава 9
Работа в руках Григория спорилась. Я наблюдала, с какой легкостью он ворочает тяжелую телегу, скрепляя сломанную ось временным хомутом и прилаживая колесо на место, и думала, откуда в мужчине столько силищи? Он же человека одним ударом прихлопнет, если понадобится. А мы с Матреной его чуть до белого каления не довели.
Бабулька сообразила, наконец, что с таким бирюком шутки плохи, и притихла, пригревшись под плащом, которым мы укрылись от непогоды. Дуняша к нам на перину забралась и задремала у Матрены на коленях. Мою одежду хоть и просушили амулетами, но чище она от этого не стала.
Матвей с лошадьми в сторонке устроился. Животные и впрямь нервно реагировали на мужика, а присутствие рядом человека их успокаивало. Павлина занималась багажом – перекладывала баулы с места на место, размещая на взгорке. Бесполезная затея! Под нескончаемым дождем в поле не найти сухого островка. Я дважды звала служанку присоединиться к нам, но она отнекивалась, упрямо таская чемоданы.
Григорий управился с работой минут за сорок, после чего поставил повозку на ход, закинул внутрь тяжелые сундуки и вручил нам фонарь. Пока мы загружали остальные вещи, а Матвей запрягал лошадей, мужик ушел пешком, сославшись, что до деревни недалеко и его помощь больше не нужна.
Через час мы въехали на подворье заброшенного дома. Ничейных изб в Роднино хватало, крестьяне разбежалась, притесняемые прежней властью. К себе в гости Григорий не позвал, но указал на добротное жилье из свободных, с пристроенной во внутреннем дворе баней, хозяйственными сараями и навесом со стойлами для лошадей.
Матвей закатил повозку под навес, а мы поднялись по ступеням крылечка в дом, где сначала попали в сени, а после в горницу со старинной печью. Кроватей в избе не предусматривалось. Люди спали на печи, широких лавках, что тянулись вдоль стен, и на полати – лежанке из досок, оборудованной под потолком.
Сил на обустройство ни у кого из нас не осталось, поэтому попадали на лавки в одежде и моментально уснули. Зато с раннего утра слуги развели вокруг суету, обживаясь на новом месте. Когда я
